Владимир Высоцкий как гений песенного ширпотреба, сгоревший в творчестве ради излишеств - [2]

Кстати, по-моему, антисоветчиком он не был: он хотел подправления „системы“, а не ее замены. В то время „система“ мыслилась незыблемой и перспективной. Она демонстрировала явные достижения в различных областях — и медленно, но верно распространялась по планете. Поскольку Высоцкий не был вполне маргиналом, то можно сказать, что он воплощал самокритичность „системы“, был примером и символом возможной в ней духовной свободы (не такой уж ограниченной). Наверняка к Высоцкому подбивали клинья всякие Ларисы Богоразы — и ставили его в неловкое положение: с одной стороны, надо быть честным и смелым, с другой, чутьё подсказывало, что с этими борцами за „права человека“ что-то не так.

По аналогии с великими мыслителями можно различать великих чувствователей. Высоцкий был великим чувствователем. Во всяком случае, он в этой части был помощнее многих более удачливых поэтов. Высоцкий выразил здоровую народную реакцию на советские реалии сороковых–семидесятых годов.

* * *

Когда в конце 1980-х стали вдруг много говорить о Высоцком, меня это раздражало. Я даже пробовал сочинить разухабистые стихи по этому поводу. Стихи, как обычно, не получились, но в качестве выражения моих тогдашних чувств они сгодятся:

„Володя!“ — стонет Розенбаум

И рвет струну, мне душу взрыв,

А на Ваганьковском наплыв —

Ведь „сверху“ повернули кран.

   Володя нынче в моде —

   Украсим штаны Володей,

   Сделаем наклейку,

   Зашибем копейку.

И т. д.

Даже со своими недостатками он был выше этой спущенной Горбачевым своры публичных поклонников, умеющих хорошо устраиваться.

Высоцкий — борющийся, страдающий, побеждающий, проигрывающий. Достоинство этого образа — в его подлинности: это ведь не какой-нибудь придуманный герой, раскрашенный сообразно интеллигентской моде.

* * *

Из любимейшего:

Когда я вижу сломанные крылья,

Нет жалости во мне — и неспроста:

Я не люблю насилья и бессилья,

Вот только жаль распятого Христа.

В этом четверостишье — жертвенно-героическая натура Высоцкого. Вообще, его поэзия — героическая. Он из числа наиболее героических поэтов в русской литературе. Сказать, что он недооценён, — неверно: он НЕПРАВИЛЬНО оценён. А правильно оценить его не могут, потому что время ныне мелкое и суетливое. Если начать идеологическую войну за Святую Русь, то Высоцкий окажется в „святорусской“ рати в первой шеренге бойцов. А я буду горд, если попаду хотя бы в третью, потому что сегодня я пока еще даже не в двадцать пятой.»

Ну что можно про это теперь сказать? Наивный начинающий мизантроп пытался хоть о ком-то отозваться не дурно, чтобы по крайней мере в собственных глазах не быть человеком, который в состоянии замечать только мерзости.

* * *

Теперь — соображения 2013 года («десять лет спустя»). Под впечатлением от художественного фильма «Спасибо, что живой» (по сценарию Никиты Высоцкого — «профессионального сына») и документального фильма «Высоцкий. Последний год».

Одни и те же вещи в указанных двух фильмах почему-то представлены по-разному:

1. Изменены имя-фамилия последней дамы сердца Высоцкого, хотя в интернете про неё немало информации.

2. Согласно художественному фильму, Высоцкий после впадения в кому был приведен в норму в гостиничном номере, встал и пошёл мыться, а согласно документальному фильму, он попал в больницу и там лежал некоторое время под капельницей.

И т. д. Поскольку сложно определять, где авторы «Спасибо…» отступают от правды, а где нет, пропадает доверие к фильму в целом. Он — очень ненадёжный источник сведений: халтура, мифотворчество, коммерческая игра на чувствах.

«Спасибо…» — фильм для тех, кому хочется посмотреть, как Высоцкий мучился: терял сознание, падал, умирал.

В Википедии, статья «Спасибо, что живой», приведено несколько нехороших отзывов о фильме и о ситуации вокруг него.

Фильм «Спасибо…» не производит сильного впечатления, хотя актёры отличные и старались. Снимали 5 лет, а выглядит наспех сделанным. Наверное, причина — в особенностях операторской работы и монтажа. И в использовании штампованных элементов современного российского кино (к примеру, стриженный «под ноль» персонаж, к тому же полковник КГБ: в 1979 году стрижка «под ноль» была атрибутом зеков, новобранцев и безнадёжных пациентов психиатрических клиник).

В «Спасибо…» пытаются смаковать сцену, в которой Высоцкий кривляется на базаре в Бухаре и выдуривает у продавца-узбека ковёр за 180 рублей, хотя узбек просил по меньшей мере 250, а торг начали с 500. Если принять во внимание, что команда Высоцкого добывала «левые» деньги в Узбекистане весьма успешно, эта базарная лихость выглядит не только жмотством, но и издевательством над аборигенами. Могу даже предположить, что торговец в конце концов пожелал Высоцкому «чтоб ты сдох на этом ковре!» (потом это так чуть было и не случилось).

Но в целом это фильм, вроде, смотрябельный. После того, как я к нему чуть привык, он стал даже ЖЕЛАТЕЛЬНЫМ фильмом (это наверняка немножко следствие ностальгии).

Из «Высоцкий. Последний год». Когда пробовали получить согласие родителей Владимира Высоцкого на его лечение от наркозависимости, отец-полковник выдал по его поводу: «С этим антисоветчиком я дела не имею». Высоцкий перед смертью так мучился целую неделю, что даже его мать сказала «Ну хоть бы забрал его уже Господь!»