Владимир Ленин — собиратель земель Русских - [4]
Возвращение Ленина в Россию. Клевета о шпионаже Ленина в пользу Германии
После разрушения Советской власти плутодемократы начали бешеную кампанию клеветы. Ленин – шпион, Ленин сделал революцию на немецкие деньги и т. д. и т. п. Вопрос о «немецких деньгах» не новый и ответ на него давно дан.
…После победы русской революции в феврале 1917 г. в Петрограде было сформировано буржуазное Временное правительство. Ленин рвался домой, в Россию. Но как добраться до России? Легальный проезд невозможен: в Европе война. Ленин, конечно, предпочитал вернуться в Россию через Францию и Англию. Однако это не удалось. Мартову пришла в голову мысль обратиться к Германии с просьбой разрешить русским эмигрантам проехать через территорию этой страны в обмен на обещание добиваться такого же разрешения проезда по русской территории для немецких граждан, интернированных в России. Это предложение Мартова Лениным первоначально было отклонено.
Но других вариантов не было. С немцами начались переговоры. Их вели немецкие и австрийские социал– демократические депутаты. Ленин никогда ни в какие контакты с немцами не вступал и никаких заверений не делал. У немцев, конечно же, был свой расчет: Ленин, другие русские противники войны, вернувшись в Россию, начнут антивоенную пропаганду, что неизбежно приведет к дезорганизации военных усилий России и в конечном счете – к сепаратному миру с Германией, что позволит последней перебросить войска на запад и закончить войну.
В итоге немцы дали разрешение на проезд через территории Германии; условие было одно: русские не выходят из вагона и не ведут революционную пропаганду среди местного населения; со своей стороны немцы обещали не производить никакого таможенного и пограничного контроля.
Ленин все делал гласно. Было созвано совещание представителей европейских социалистических партий (и стран Антанты, и стран Четвертного союза), которые подтвердили необходимость и неизбежность проезда русских эмигрантов (кстати, не только большевиков, но и меньшевиков тоже) через территорию Германии.
Вернувшись в Россию, Ленин 4/17 апреля 1917 года опубликовал в газетах «Правда» и «Известия» статью «Как мы доехали».
В письме Ленин указывает, что английское и французское правительство отказались пропустить в Россию эмигрантов-интернационалистов. Телеграммы, посланные в Россию, остались без ответа.
Швейцарский социалист-интернационалист Фриц Платен заключил точное письменное условие с германским послом в Швейцарии. Главное его пункты: 1) Едут все эмигранты без различия взглядов на войну. 2) Вагон, в котором едут эмигранты, пользуется правом экстерриториальности… Никакого контроля ни паспортов, ни багажа. 3) Едущие обязуются агитировать в России за обмен пропущенных эмигрантов на соответствующее число австрогерманских интернированных. Все переговоры велись при участии и в полной солидарности с рядом иностранных социалистов-интернационалистов. Протокол о поездке подписан двумя французскими социалистами, социалистом из групп Либкнехта, швейцарским социалистом, польским социал-демократом, шведскими социал-демократическими депутатами.
Далее – в начале 20-х гг германский рейхстаг создал специальную комиссию, которая, проверив соответствующие документы, официально заявила, что каких– либо данных, подтверждающих, что Ленин брал немецкие деньги, не существует.
Следует отметить, что и Временное правительство не поднимало никаких вопросов относительно проезда Ленина, большевиков через Германию до 3 июля 1917 г., то есть до расстрела демонстрации рабочих и солдат в Петрограде, и лишь после этих событий создало специальную Комиссию для расследования проезда Ленина через немецкую территорию.
На Ленина обрушился поток подлой клеветы: шпионаж в пользу Германии. Ленин решительно отверг все «обвинения в шпионстве и в сношениях с Германией». Это – клевета. Это – чистейшее «дело Бейлиса».
«Гнусная ложь, что я состоял в сношениях с Парвусом… Ничего подобного не было и быть не могло. Парвус в нашей газете «Социал-демократ был назван… ренегатом. Прокурор играет на том, что Парвус связан с Ганецким, а Ганецкий связан с Лениным!» Ленин отвергает этот «прямо мошеннический прием»: «У Ганецкого были денежные дела с Парвусом, а у нас с Ганецким никаких».
«Если прокурор имеет в руках ряд телеграмм Ганецкого к Суменсон, если прокурор знает, в каком банке, сколько и когда было денег у Суменсон. то отчего бы прокурору не привлечь к участию в следствии 23 конторских или торговых служащих? Ведь они бы в 2 дня дали ему полную выписку из всех торговых книг и из книг банков?… Это не оставило бы места темным намекам, коими прокурор оперирует!»>11
Разумеется, поскольку обвинения против Ленина базировались на грубо подтасованных фактах, постольку затея Временного правительства провалилась, и министр юстиции Переверзев вынужден был уйти в отставку.
Правда, зимой 1917/18 г журналист Е. Семенов передал американцам «копии» «подлинных» документов, свидетельствующих об «измене» Ленина и Зиновьева. Однако он дважды отказывался от приглашений приехать в США, чтобы подтвердить подлинность этих документов.
Книга, адресованная широкой читательской аудитории, раскрывает образ Иосифа Виссарионовича Сталина в контексте той эпохи, в которой он жил, работал и творил историю Советского государства, во многом определившую ход мировой истории на десятилетия вперед.
В книге с марксистско-ленинских позиций раскрывается реакционная сущность идеологии и политики фашизма: показывается, какие социальные и политические силы вызвали его к жизни, анализируется тесная связь фашизма с империализмом и милитаризмом, социальная демагогия его апологетов. В работе разоблачается несостоятельность взглядов на фашизм отдельных зарубежных историков. Для студентов, аспирантов, преподавателей вузов.
Автор благодарит за финансовую помощь в издании «Избранного» в двух томах депутатов Тюменской областной Думы Салмина А. П., Столярова В. А., генерального директора Открытого акционерного общества «Газснаб» Рябкова В. И. Второй том «Избранного» Станислава Ломакина представлен публицистическими, философскими, историческими, педагогическими статьями, опубликованными в разное время в книгах, журналах, научных сборниках. Основные мотивы публицистики – показ контраста между людьми, в период социального расслоения общества, противопоставление чистоты человеческих чувств бездушию и жестокости, где материальные интересы разрушают духовную субстанцию личности.
Проблемой номер один для всех без исключения бывших республик СССР было преодоление последствий тоталитарного режима. И выбор формы правления, сделанный новыми независимыми государствами, в известной степени можно рассматривать как показатель готовности страны к расставанию с тоталитаризмом. Книга представляет собой совокупность «картинок некоторых реформ» в ряде республик бывшего СССР, где дается, в первую очередь, описание институциональных реформ судебной системы в переходный период. Выбор стран был обусловлен в том числе и наличием в высшей степени интересных материалов в виде страновых докладов и ответов респондентов на вопросы о судебных системах соответствующих государств, полученных от экспертов из Украины, Латвии, Болгарии и Польши в рамках реализации одного из проектов фонда ИНДЕМ.
Осенью 1960 года в престижном женском колледже Рэдклифф — одной из «Семи сестер» Гарварда — открылась не имевшая аналогов в мире стипендиальная программа для… матерей. С этого момента Рэдклифф стал центром развития феминистского искусства и мысли, придав новый импульс движению за эмансипацию женщин в Америке. Книга Мэгги Доэрти рассказывает историю этого уникального проекта. В центре ее внимания — жизнь пяти стипендиаток колледжа, организовавших группу «Эквиваленты»: поэтесс Энн Секстон и Максин Кумин, писательницы Тилли Олсен, художницы Барбары Свон и скульптора Марианны Пинеды.
Вопреки сложившимся представлениям, гласность и свободная полемика в отечественной истории последних двух столетий встречаются чаще, чем публичная немота, репрессии или пропаганда. Более того, гласность и публичность не раз становились триггерами серьезных реформ сверху. В то же время оптимистические ожидания от расширения сферы открытой общественной дискуссии чаще всего не оправдывались. Справедлив ли в таком случае вывод, что ставка на гласность в России обречена на поражение? Задача авторов книги – с опорой на теорию публичной сферы и публичности (Хабермас, Арендт, Фрейзер, Хархордин, Юрчак и др.) показать, как часто и по-разному в течение 200 лет в России сочетались гласность, глухота к политической речи и репрессии.
В рамках журналистского расследования разбираемся, что произошло с Алексеем Навальным в Сибири 20–22 августа 2020 года. Потому что там началась его 18-дневная кома, там ответы на все вопросы. В книге по часам расписана хроника спасения пациента А. А. Навального в омской больнице. Назван настоящий диагноз. Приведена формула вещества, найденного на теле пациента. Проанализирован политический диагноз отравления. Представлены свидетельства лечащих врачей о том, что к концу вторых суток лечения Навальный подавал признаки выхода из комы, но ему не дали прийти в сознание в России, вывезли в Германию, где его продержали еще больше двух недель в состоянии искусственной комы.
К сожалению не всем членам декабристоведческого сообщества удается достойно переходить из административного рабства в царство научной свободы. Вступая в полемику, люди подобные О.В. Эдельман ведут себя, как римские рабы в дни сатурналий (праздник, во время которого рабам было «все дозволено»). Подменяя критику идей площадной бранью, научные холопы отождествляют борьбу «по гамбургскому счету» с боями без правил.