Владимир Крючков. Время рассудит - [125]

Нельзя обойти стороной и ещё одно важное обстоятельство: перед угрозой распада страны шёл процесс объединения и консолидации народно-патриотических сил. В июле 1991 года в газете «Советская Россия» было опубликовано воззвание «Слово к народу», инициаторами которого выступили секретарь ЦК Компартии РСФСР Геннадий Зюганов и писатель Александр Проханов. На их призыв обратиться к людям напрямую, не уповая на остатки совести и разума у действующих властей, откликнулись видные общественные и государственные деятели. Среди них были писатели Юрий Бондарев и Валентин Распутин, генералы Валентин Варенников и Борис Громов[184], скульптор Вячеслав Клыков и певица Людмила Зыкина, президент Ассоциации государственных предприятий Александр Тизяков и председатель Крестьянского союза Василий Стародубцев, председатель Союза патриотических сил Эдуард Володин и лидер движения «Союз» Юрий Блохин. В воззвании, в частности, говорилось:

«Дорогие россияне! Граждане СССР! Соотечественники!

Случилось огромное небывалое горе. Родина, страна наша, государство великое, данные нам в сбережение историей, природой, славными предками, гибнут, ломаются, погружаются во тьму и небытие. И эта погибель происходит при нашем молчании, попустительстве и согласии. Неужели окаменели наши сердца и души и нет ни в ком из нас мощи, отваги, любви к Отечеству, что двигали нашими дедами и отцами, положившими жизнь за Родину на полях брани и в мрачных застенках, в великих трудах и борениях, сложившими из молитв, тягот и откровений державу, для коих Родина, государство были высшими святынями жизни?

Что с нами сделалось, братья? Почему лукавые и велеречивые властители, умные и хитрые отступники, жадные и богатые стяжатели, издеваясь над нами, глумясь над нашими верованиями, пользуясь наивностью, захватили власть, растаскивают богатства, отнимают у народа дома, заводы и земли, режут на части страну, ссорят нас и морочат, отлучают от прошлого, отстраняют от будущего — обрекают на жалкое прозябание в рабстве и подчинении у всесильных соседей? Как случилось, что мы на своих оглушающих митингах, в своём раздражении и нетерпении, истосковавшись по переменам, желая для страны процветания, допустили к власти не любящих эту страну, раболепствующих перед заморскими покровителями, там, за морем, ищущих совета и благословения?»[185]

Призыв «очнуться, встать для единения и отпора» был услышан и наиболее честными представителями высшего руководства страны, в том числе и будущими членами ГКЧП, о чём, например, писал в своих воспоминаниях Г. И. Янаев: «Это было очень яркое, искреннее, проникновенное воззвание. Воспринималось оно патриотически настроенной частью нашего общества с благодарностью и некоторой надеждой на лучшее будущее. Мы же, будущие гекачеписты, в этом плане от других патриотов Советского Союза не отличались»[186].

Заметим, что воззвание подписали будущие активные участники ГКЧП Варенников, Стародубцев, Тизяков, а либеральные СМИ назвали этот документ «манифестом ГКЧП», «прологом августовского путча». Очевидно потому, что и его авторы, и члены ГКЧП руководствовались одним и тем же — своей совестью, чувствовали не только боль за судьбу великой страны, но и свою личную ответственность за её будущее (многие тогда эту боль переживали на кухне)…

Приведённые выше в качестве примеров события и факты свидетельствуют о том, что вопрос о введении чрезвычайного положения в стране назрел и стоял на повестке дня. И большого секрета это ни для кого не представляло, что подтверждает и история, рассказанная автору Н. С. Леоновым.

В июне 1991 года Николай Сергеевич сопровождал Крючкова, выполнявшего правительственное поручение, в поездке на Кубу. Была поставлена задача — решить с кубинским руководством вопрос о дополнительных поставках сахара в нашу страну, испытывавшую тогда трудности с продовольствием. Обстановка на переговорах с Фиделем Кастро была, как всегда, доверительная. После решения основного вопроса (была успешно заключена бартерная сделка) зашёл разговор на больную тему — о ситуации, сложившейся у нас в стране. В ходе беседы Владимир Александрович откровенно заявил, что в СССР есть силы, готовые пойти на решительные действия. При этом присутствовал и советский посол на Кубе Ю. В. Петров, работавший ранее первым секретарём Свердловского обкома КПСС, — человек, близкий к Ельцину, а потому назначенный вскоре руководителем Администрации президента РСФСР (по роковому совпадению, к новым обязанностям он приступил 19 августа 1991 года). Однако его присутствие ничуть не смущало Крючкова, из чего можно было сделать вывод, что Ельцин знал о планах подготовки к введению в стране чрезвычайного положения.

Из протоколов допроса обвиняемого Крючкова В. А.

Крючков:

«В августе 1991 года во время обычных совещаний, широких или узких, то у Павлова В. С., то у Янаева Г. И., то у Бакланова О. Д., вставал вопрос: что делать? У Павлова В. С. остро обсуждалось экономическое положение в стране, в частности, грозящее разрушение финансовой системы страны. У Янаева Г. И. обсуждали продолжающиеся правовые конфликты. У Бакланова О. Д. меня, например, поразило совещание учёных атомщиков-физиков, где речь шла о катастрофическом положении на этом направлении народного хозяйства. Тизяков А. И. рассказывал об остановке многих промышленных предприятий и о том, что она в ближайшие месяцы достигнет катастрофических последствий.