Владимир Ковалевский: трагедия нигилиста - [108]
Она писала, что сильно скучает, что мечтает снова путешествовать вместе с Владимиром и что, если он не выберется за границу, она вернется домой, но будет просить, чтобы он потом снова отпустил ее месяца на два — завершить успешно продвигаемое математическое исследование, которое, по мнению Вейерштрасса, «будет принадлежать к самым интересным работам последнего десятилетия».
В ответ Ковалевский слал «диссертации о взаимной свободе», которые только злили Софью Васильевну и вызывали новые недоразумения между супругами.
По мере того как расширялось и совершенствовалось производство минеральных масел, все большая часть расходов падала на доставку товара потребителям. Малый удельный вес масел усугублял положение: на каждую единицу товара тяжелым бременем ложилась перевозка тары. И замена деревянных бочек металлическими почти не давала выгоды.
Задумавшись над конструкцией металлических бочек, Ковалевский скоро сообразил, что она ничем не оправдана и продиктована лишь консервативностью человеческого мышления. «Все хотели, — поделился он с братом, — формой железной бочки подражать форме деревянной, делать жестяной бидон в форме деревянного ящика; хотели влить «вино новое», в этом случае железо, в «старые мехи» деревянных привычных форм». Оказалось, что наиболее удобной и экономичной должна быть форма сплющенного шара. Подсчеты показали, что при этом вес тары, а следовательно, и накладные расходы на перевозку одного пуда масла окажутся вдвое меньшими.
Так ко всем своим многоразличным занятиям Владимир Онуфриевич прибавил еще одно: он стал изобретателем. Приняв однажды столь неожиданное направление, его творческая мысль начала генерировать одну оригинальную идею за другой. Софью Васильевну он засыпал длинными письмами, в которых с воодушевлением излагал обширнейшие проекты. Здесь и монорельсовая дорога для перевозок внутри Москвы, и особая электрическая сеть для охраны границы от контрабандного провоза спирта, и даже доставка грузов по рекам, скованным льдом.
О последнем из перечисленных изобретений Ковалевский писал особенно подробно, так что мы можем с большой полнотой проследить за ходом его мыслей.
Во второй половине октября, приехав в Константиново, Ковалевский стал свидетелем необычно раннего ледостава на Волге. Это было подлинное бедствие, ибо миллионы пудов хлеба, направлявшегося вверх по реке, оказались вмерзшими в лед вместе с баржами. Много других, также крайне необходимых товаров стали недоступны потребителю. «Товарищество» тоже несло большой урон: в двухстах верстах от Константинова застрял караван судов, везший на завод шестьсот тысяч пудов нефти.
Наблюдая за тем, как беспомощны перед лицом стихии люди, Владимир Онуфриевич неожиданно заметил в воде, у самого берега, большую щуку. Беспечно играя, она то делала резкие броски вперед, то застывала в неподвижности, то снова, вильнув хвостом, делала резкий бросок. Ковалевского изумил контраст между полной беззаботностью щуки и тревогой суетящихся кругом людей. Ему представилось, как преспокойно щука проплавает всю зиму под слоем льда, и под этим впечатлением вдруг возникла идея обернуть на пользу то, что испокон века было главным неудобством речного судоходства.
Идея состояла в том, чтобы изобретенные им сфероидные бочки, только значительно больших размеров, превратить в особые подледные корабли и загружать с таким расчетом, чтобы их слегка прижимало к нижней поверхности льда. А чтобы при трении бочка не протиралась, к ней следовало прикрепить два полоза, то есть превратить в нечто, похожее на перевернутые сани. К «саням» оставалось прикрепить трос и прицепить его к тягловой силе, будь то пара лошадей либо паровой, а еще лучше — газовый двигатель. Конечно, трос должен выходить наружу. Для этого по фарватеру реки надо прорубить щель шириною в три-четыре дюйма и всю зиму очищать ее от намерзающего льда.
Осуществимо ли это? Владимир Онуфриевич подсчитал, что не только осуществимо, но и очень выгодно. Русская зима продолжается в среднем 150 дней. Из них (он полистал метеорологические справочники) 50 дней длятся оттепели; еще 50 дней морозы небольшие, при них едва формируется тонкий ледок — в фарватере теснимой льдами реки его будет разрушать само течение; и только 50 дней мороз держится ниже десяти градусов, и нарастающий лед необходимо счищать. Но с этим легко могут справиться крестьяне окрестных деревень: зимой они рады всякому побочному заработку. Достаточно нанять на каждую версту по сторожу, который бы обходил свой участок по 2 — 3 раза в день с ломом или специальным ледорезом, и зимний путь по рекам от Астрахани до самого Петербурга будет обеспечен. И все обойдется в 50 — 80 тысяч рублей за зиму — для государственной казны величина пустяковая, причем зимние перевозки грузов будут даже удобнее, экономичнее и человечнее, чем летние: ведь бурлаков заменят лошади.
