Владетельные князья Владимирских и Московских уделов и великие и удельные владетельные князья Суздальско-Нижегородские, Тверские и Рязанские. Великие и удельные князья Северной Руси в татарский период с 1238 по 1505 г. - [38]

. Но когда Константин получил Углич, об этом можно сказать только приблизительно. Владимир Андреевич, как видно из его духовного завещания, отдает Углич младшим сыновьям Андрею и Василию «на полы» в 1410 г., если только его духовная грамота написана в этом году. Затем ни в духовных, ни в договорных грамотах мы не встречаем Углич до 1434 г., когда великий князь Василий Васильевич по договору[386] отдал этот удел (перешедший к нему по смерти Константина, как выморочный) Димитрию Шемяке. В летописях мы встречаем Углич как удел Константина только под 1432 г., когда к нему пришел, как ниже увидим, бежавший от великого князя боярин Иван Всеволожский.

Более точно и определенно мы не могли говорить о переходе волостей от одного князя к другому вследствие надела Константина: в грамотах по большей части не говорится, когда и вследствие чего у того или другого князя появляется новая волость или не упоминаются одна-две из старых. С. М. Соловьев поступил хотя и смело — так как весьма категорично говорит о переходах волостей от одного князя к другому, но нельзя сказать, чтобы неправдоподобно, а потому нелишне будет привести здесь изложенный им ход междукняжеский мены волостями[387].

По завещанию Димитрия Донского сын его Петр Дмитровский получил Углич, Тошню и Сяму[388]. Впоследствии по договору с великим князем Василием Димитриевичем Углич перешел к Владимиру Андреевичу Храброму. Мена произошла потому, что нужно было дать удел Константину. По первому завещанию Василий Димитриевич дает Константину Тошню и Устюжну. Но мало этого: все князья должны были участвовать в составлении этого удела, и вот — бездетный Петр Димитриевич уступает Константину Углич, а взамен получает от Юрия Димитриевича Шачебал и Ликурги. Но и эти волости он уступает Константину[389]; кроме того, тот же Юрий дает Константину еще несколько Звенигородских волостей. За это, а может быть, и за что-нибудь другое, Юрий получает от великого князя часть его примысла, Вятку, относившуюся к Суздальско-Нижегородскому княжеству[390]. Но Василий Димитриевич взял у Константина Углич и поменялся им с Владимиром Андреевичем на Ржеву для Константина же, которому придал еще свои волости в Бежецком Верхе; Волок, вымененный тогда же у Владимира на Городец, остался за великим князем. Но такое распределение волостей не долго существовало после смерти Владимира Андреевича (умер в 1410 г.), так как великий князь отобрал у его детей все свои пожалования: Углич, Городец, Козельск, Гоголь, Алексин, Куплю Пересветову и Лисин[391]; Углич он опять отдал брату Константину. Владимировичи не могли противиться великому князю; Ярослав даже ушел в Литву[392]. Впрочем, великий князь несколько вознаградил их: он взял у Константина Тошню и отдал ее Владимировичам, наказав сыну (в завещании) впоследствии выменять ее у них.

Но обратимся к биографии Константина Димитриевича.

Как уже было замечено выше, он родился за четыре дня до смерти отца (умер 19 мая 1389 г.), т. е. 14 или 15 мая 1389 г.[393]

В 1406 г. всегда почти неприязненные отношения соседей-немцев с Псковом и Новгородом несколько обострились, почему псковичи и обратились к великому князю с просьбой о помощи. Великий князь послал к ним своего брата Петра, который, пробыв в Новгороде полторы недели, возвратился в Москву. Псковичи через послов опять просили помощи у великого князя, и на этот раз Василий Димитриевич отправил к ним самого младшего из братьев — Константина, который хотя и был «юн верстою» (возрастом), но был в то же время «совершен умом». Он приехал в Псков во вторник на Вербной неделе (в марте). Князь и псковичи отправили в Новгород послов просить помощи против немцев; но новгородцы «отрекошась». Псковичи одни пошли со своим князем на немцев: «на заутрие Петрова дни» они переправились через р. Нарову, взяли немецкий Порх и возвратились домой с большим полоном. Но 20 июля 1408 г. Константин Димитриевич уехал из Пскова в Москву[394].

Уже несколько лет между Москвой и Новгородом продолжались натянутые отношения. Неудача, которую потерпели москвичи в Заволочье в 1397 г. после того, как Новгород не согласился на требования Василия и Витовта — разорвать дружбу с немцами, кажется, была причиной задержки в 1401 г. новгородского владыки в Москве, где он пробыл в «наказании и смирении» больше трех лет, а потом нападение на Торжок, где москвичи взяли двоих из новгородских бояр, не нравившихся великому князю, — все это должно было обострять натянутые отношения Новгорода и Москвы. Но, кажется, неприязненные отношения Москвы с Литвой, начавшиеся обнаруживаться в это же самое время, заставили великого князя несколько изменить тактику относительно Новгорода: владыка (в 1404 г.) и бояре (в 1402 г.) новгородские, взятые в Торжке, были освобождены; мало того, в декабре 1408 г. Василий Димитриевич прислал в Новгород в качестве наместника своего брата Константина. Ниоткуда, однако, не видно, принимал ли он какое-либо участие в происходивших в это время столкновениях новгородцев с немцами[395].

В 1411 г. псковичи «выпровадиша» из Пскова недавно присланного к ним Василием Димитриевичем князя Александра Федоровича Ростовского и через послов просили у великого князя его младшего брата Константина. Константин Димитриевич приехал в Псков 11 ноября 1412 г., но в следующем, 1413 г. отъехал в Новгород, пробыл там год и опять возвратился в Псков