Вкусный кусочек счастья - [68]
Главной трудностью было не сойти за фанатика здорового образа жизни. Я боялась, как бы в текстах, рассказывающих о моем пути и стиле жизни, не было слишком самодовольного и поучительного тона. Если я буду слишком догматичной или начну с составления списка правил для хорошей диеты, мои советы будут непрактичными и обезличенными. По этим причинам я старалась избегать каких-либо предписаний, когда рассказывала о потере веса. Хотела, чтобы мои читатели знали: я не зарегистрированный диетолог, не лицензированный терапевт, не знаю ничего об их уникальных сложностях, их индивидуальных телах, и, что самое вопиющее, даже не всегда могу отказаться от пирожного. Я просто человек, у которого набрался богатый личный опыт диет, похудения и поиска себя.
Итак, в блоге я собиралась только показывать, а не рассказывать. Он должен был стать моим колоритным портретом, написанным едой. Я надеялась, что мои размышления и рецепты окажутся интересны другим. Хотела, чтобы читатели научились на моих ошибках, поняли, как мне удалось изменить всю свою жизнь посредством еды.
Для этого я приглашала их остаться на ужин. Я звала читателей к себе домой и показывала им свою тарелку с завтраком, обеденный салат и ужин. Я же все равно готовлю эту еду, потом ем ее… Почему бы и не сфотографировать?
Я любила готовить и есть достаточно сильно, чтобы делать просто неприличное количество фотографий всего съедобного, что есть в доме. Я находила что-то стильное и даже сексуальное в любой фотографии, которую выкладывала на всеобщее обозрение. Мне нравилось писать в блоге по горячим следам. Выкладывание, обмен комментариями, чувство принадлежности к сообществу. Мне открылся целый новый мир.
Я знала, что мне есть что сказать о наборе, сбросе и поддержании веса, и это будет интересно и другим. Я также знала, что некоторые из вещей, которые хотела сказать, покажутся бессмысленными или не подойдут для всех. Но еще я знала, что, по самой меньшей мере, делиться с другими своими чувствами — это отличная терапия, и блог станет краеугольным камнем моего полного и окончательного примирения с собой, какой я была и какой стала.
Так что я начала писать в блог каждый день. Вскоре я стала получать комментарии и электронные письма, от которых просто сияла. Незнакомые люди рассказывали мне свои истории о еде и весе, говорили, что им очень близки мои чувства, благодарили меня за то, что я так откровенно обо всем рассказываю. Разговоры с теми, кто «остался на ужин», делали меня счастливее, чем когда-либо.
Через два месяца после того, как я начала вести блог, аренда квартиры в Коннектикуте закончилась. Я всерьез увлеклась блогерством, так что хотела, чтобы моя следующая работа была связана с едой и писательством. Мы с Дэниэлом начали решать, куда теперь переехать. Сан-Франциско? Слишком дорого. Чикаго? Слишком близко к центру страны и далеко от моря. Юг? Слишком жарко, и люди слишком вежливые. А потом нам на ум пришел Сиэтл. После колледжа туда уехал наш друг Джастин. Он влюбился в девушку, и они решили провести несколько лет на Северо-Западном тихоокеанском побережье, где она родилась. Джастин рассказал нам, как там все здорово.
Я знала, что кулинарная культура Сиэтла будет просто идеальной для человека, который хочет писать о еде. Рынок на Пайк-Плейс — просто мечта для того, кто одержим готовкой и всем, что съедобно. К тому же меня всегда интересовал Северо-Запад. Я всегда хотела уехать на запад и пожить на побережье Тихого океана — это станет замечательным новым приключением.
Через несколько недель мы продали все наши вещи и купили билеты в один конец до Сиэтла. Когда пришло время сообщить об этом маме, я испытала приступ паники. Что она подумает? Ей не понравится… Может быть, я совершаю ошибку? Я долго раздумывала, вспоминая ее реакцию на перемены, которые происходили в моей жизни после того, как я повзрослела.
В восемнадцать лет я сделала пирсинг носа. Мама два часа лежала в кровати и рыдала.
В девятнадцать лет я сказала, что не собираюсь получать в колледже диплом с отличием, потому что «Да кому это надо?» Мама два часа лежала в кровати и рыдала.
В двадцать лет я сбросила 60 килограммов. Мама два часа лежала в кровати и рыдала.
В двадцать один год я сказала ей, что мне очень грустно, и я не знаю, как дальше жить. Мама два часа лежала в кровати и рыдала.
В двадцать три года я рассказала, как болтала с Леонардо Ди Каприо и смеялась с Марком Руффало на съемках «Острова проклятых». Мама два часа лежала в кровати и рыдала.
В двадцать четыре года я сказала, что уезжаю в Филадельфию работать над другим фильмом — с Полом Раддом и Джеком Николсоном. Мама два часа лежала в кровати и рыдала.
