Вкусный кусочек счастья - [43]

В моменты самого сильного отчаяния, когда я уже никак не могла сопротивляться тревожному чувству, я обращалась к Дэниэлу. Он был единственным человеком, с которым я могла, не таясь, делиться всеми своими чувствами. Он всегда был готов меня выслушать, посочувствовать, когда я плачу, и давал какой-нибудь практичный, ободряющий совет. Это еще сильнее сблизило нас. Я, конечно, была честна с подругами, но даже с ними я не могла набраться смелости, чтобы в открытую рассказать, как скучаю по еде, которой когда-то злоупотребляла; мое траурное настроение показалось бы любому смешным или даже странным. По крайней мере, я так думала. Но вот с Дэниэлом я ничего не стыдилась, потому что он тоже боролся с желанием объесться. У него тоже всю жизнь были сложные, натянутые отношения с едой. Он тоже пытался похудеть и поправить здоровье. Я, хоть это и звучит эгоистично, была ему за это благодарна.

Не каждый день давался легко. Не каждый день мои чувства голода и сытости оставались последовательными и надежными. Не каждый день что-то вызывало у меня такой стресс, что я невольно тянулась к сладкому, чтобы как-то улучшить настроение. Всякое бывало. И сейчас я понимаю, что эти знания оказались полезными. Знать о рисках и трудностях, которые могут встретиться на пути, очень хорошо. Я знаю, что в такие моменты нужно проявить твердость. Я знаю, мы все переживаем что-то подобное. Это просто этапы большого пути.

И, как только я начала это понимать, когда начала с этим смиряться, я уехала из страны.

Глава 7 Тяжелый итальянский камень вины в желудке

Переезда в Италию я опасалась. Даже не из-за культурных различий, а из-за ожиданий, обычно связанных с проведением семестра за границей. «Ты проведешь там лучшее время в жизни», — уверяли меня все. «Наслаждайся каждой секундой», — добавляли они. «А что, если не получится? — спрашивала себя я. — Что, если пять месяцев изучения итальянского кино — вовсе не то приключение, о котором я мечтала? Смогу ли я поддерживать любовь на расстоянии в 6437 километров? Что, если я не из тех, кто находит себя в экзотическом путешествии? Что это скажет обо мне?»

Я с тревогой ждала, как будет развиваться сюжет после завязки. Поначалу все было хорошо. Первые три недели семестра мы провели во Флоренции — то был подготовительный период, во время которого нас знакомили с итальянской культурой, готовя к оставшейся части поездки — четырем месяцам в Риме. Там, во Флоренции, я безудержно впитывала в себя культуру. Все было таким новым, очаровательным, именно таким, как я — да и кто угодно — могла мечтать. Этой поездке суждено было меня изменить.

Когда я ступила на итальянскую землю, мой вес составлял 95 килограммов. Я чувствовала себя очень уверенно в новой одежде — карамельного цвета пальто до колен, темных джинсах шестнадцатого размера и плотной белой блузке на пуговицах. Я по-прежнему считала очки — довольно гибко, но все-таки следуя программе Weight Watchers. Я поставила перед собой цель — перепробовать все, хотя бы по паре кусочков. Я старалась есть маленькими, продуманными порциями, потому что знала, что еда здесь очень питательная. Горсть похожих на подушечки ньокки, каждая — не больше кончика моего большого пальца; шесть ниточек нежной домашней пасты папарделле в густом соусе болоньезе; жаренный на гриле баклажан с душистым оливковым маслом; целые брандзино, кости из которых удалять нужно прямо за столом. Ужины в ресторанах напоминали дегустации лучших итальянских продуктов. Казалось, что все, кто ужинал вместе с нами, от преподавателей до экскурсоводов, просто обожали еду. Ни один прием пищи не обходился без обязательного обсуждения того, с какой любовью его приготовили, или свежести ингредиентов. Такое почтение к еде оказалось заразительным. И, несмотря на то, что я ела все это, я чувствовала, что все равно остаюсь на верном пути. У меня не было весов, чтобы проверить свои ощущения — я даже не знала, есть ли вообще такие весы в Италии, — но я понимала, что у меня все хорошо, несмотря на весь кажущийся декаданс с едой.

После трех недель во Флоренции настало время уезжать в Рим. Сорок человек — студентов из разных американских колледжей — загрузились в автобус. Нас четверками развозили по городу в выбранное для нас жилье — от Трастевере до сомнительного района неподалеку от вокзала Термини. Моя квартира-лофт, которую я делила с тремя настолько замечательными девушками, что, наверное, сама не смогла бы выбрать лучше, находилась в самом сердце Кампо де Фьори. Буквально «Цветочное поле», это прекрасная площадь, где десятки продавцов каждый день ставят лотки и продают свежие фрукты, овощи и цветы, такие же яркие, как итальянский флаг. Она вымощена старомодной брусчаткой, пропитана уличной культурой. Типичная для Старого Света — непретенциозная, красивая без специальных украшений. Куда ни повернись, отовсюду доносятся ароматы сыра, пузырящегося на залитой красным соусом пиццетте, и горького эспрессо, перебивающего сладкий запах булочек и пирожных, только что вынутых из печи в кафе. Каждая седовласая синьора больше всего на свете хочет вас накормить; на каждом углу стоят итальянцы, сложив ладони перед собой, словно в молитвенном жесте, и двигают их вверх-вниз, торгуясь. По вечерам на Кампо приглушают свет и делают громче музыку, превращая площадь в место для празднеств — как для итальянцев, так и для иностранных туристов.