Вкус желания - [7]
— Ваш отец очень высокого мнения о вас, леди Амелия. Я счастлив, что мне представился случай познакомиться с вами.
Леди Амелия обошлась с его сестрой в высшей степени любезно, улыбнулась ей, потом покосилась на отца. Гарри залился краской, и лицо его стало пунцовым. Тогда она переключила внимание на Томаса.
— Неужели это так? Я слышала, что вас в лучшем случае считают искателем приключений, неустанно рыщущим по городу, а в худшем — распутником, ранящим чувства женщин и девушек. От души надеюсь, что сегодня вечером вы не станете пускать в ход это свое искусство.
Томас в полном оцепенении молча смотрел на темноволосую красавицу, пока его мозг отдавал ему приказ продолжить жизненно важный процесс дыхания.
Юная дебютантка высокомерно взирала на него. Лицо ее было спокойным и холодным. И все же он различил цвет ее глаз. Они были самые синие из всех синих глаз, какие ему довелось видеть, и он заметил в них удовлетворение. Она явно наслаждалась тем, что повергла его в полное замешательство.
— Амелия, немедленно извинись перед лордом Армстронгом, — приказал Гарри Бертрам дочери самым суровым тоном.
Она прямо и отважно встретила взгляд Томаса.
— Прошу прощения, милорд, что вам пришлось солгать из-за меня. Мой отец никогда не стал бы говорить обо мне с похвалой, но, возможно, вы этого не знали, и потому можно счесть вашу ложь безобидной. Но я не солгала и все же прошу прощения. Как мне стало известно, есть такая правда, которую ни в коем случае не полагается произносить в изысканном обществе.
Мисси издала пронзительный писк, а Гарри произвел какой-то не поддающийся определению горловой звук. Томас не осмеливался пошевелить ни одним мускулом, опасаясь, что если раскроет рот, то просто уничтожит наглую ведьму, стоящую перед ним, или по крайней мере задаст ей хорошую трепку, которой она заслуживала.
— Отец, полагаю, я принесла извинения. Есть тут еще джентльмены, которым ты хотел бы меня представить? — спросила леди Амелия невозмутимым тоном.
Лицо у нее при этом оставалось бесстрастным.
Гарри обратил к небесам умоляющий взгляд — будто просил об избавлении от собственного дитяти. С пылающим лицом он пробормотал слова извинения и поспешил увести дочь.
Мало того, что эта маленькая дрянь разозлила его, она еще и выставила его дураком, и это напомнило ему другую аристократическую особу такого же возраста.
В двадцать один год он был охвачен эйфорией первой любви. Но леди Луиза Пендерграсс (так ее звали до брака с герцогом Бедфордом) довольно скоро излечила его от этой болезни. Она преподала ему урок предательства и лживости, свойственных женщинам, урок, который он отлично усвоил и никогда не забывал.
Томас усилием воли вытеснил из памяти мысли о ней. Ошибки лучше оставлять в прошлом. Тем более если этому прошлому уже семь лет. И он снова вернулся мыслями к просьбе Гарри и собственному отказу.
— Ваш кофе, сэр.
Томас резко повернул голову к двери. Он так погрузился в свои мысли, что не услышал, как вошел его лакей Смит.
— Просто поставь, его на письменный стол. Я сам им займусь.
С живостью, свидетельствовавшей о долгих годах службы, Смит сделал, как ему было велено, и поспешил удалиться, предоставив Томасу растить в себе только что возникшие зачатки вины.
Он был обязан Гарри и никогда не сможет с ним расплатиться. Томас был представлен Гарри на балу вскоре после окончания курса в Кембридже. Гарри — неистощимый источник информации, касающейся возможностей капиталовложений, — помог Томасу восстановить семейное состояние и многократно приумножить его, наполнить опустевшие семейные сундуки и превратить постоянные скачки и показы чистокровных лошадей в доходное дело. А связи Гарри с Дерриком Уэнделом помогли Томасу и его друзьям детства Алексу Картрайту и Джеймсу Радерфорду купить то, что стало теперь крупнейшей судостроительной компанией во всей Англии.
Господи! Если бы Гарри попросил его о чем-нибудь другом, он без колебаний оказал бы ему услугу. Но принять на себя ответственность за леди Амелию было чем-то совсем другим. Любой мужчина в здравом уме должен избегать женщин такого сорта, чего бы это ему ни стоило. А пока он еще не лишился ума, он будет неукоснительно следовать своему здравому смыслу и держаться от нее подальше.
Глава 3
Амелия поднесла к лицу свой расписной шелковый веер и, осторожно им обмахиваясь, стала оглядывать нарядно убранный бальный зал со стеклянным куполообразным потолком. Она вглядывалась в море лиц в бальном зале дома леди Стэнтон, надеясь разглядеть мисс Кроуфорд, отправившуюся за освежающими напитками. Но ее не было видно.
После того как прежняя компаньонка внезапно оставила свой пост, отец нанял на ее место новую — мисс Мелинду Кроуфорд. Все шло хорошо до тех пор, пока Амелия не выяснила, что эта женщина регулярно сообщает отцу о каждом ее поступке с точностью бригадира, докладывающего генералам о полевых позициях войск. Эта женщина была настолько бдительна, что просто странно, как Амелии удалось ее недавнее бегство с лордом Клейборо.
Но даже при наличии этого вечно следующего за ней хвоста возможность посетить этот праздник была даром небес, счастливым случаем на время избавиться от ее скучного и удручающего общества. Проведя три дня в созерцании розово-серых стен своей спальни, когда непрочитанными оставались только сухие выдержки из греческих философов, вечер вне дома казался ей подобным радуге, появившейся на небосклоне после сорока дней и ночей непрекращающегося дождя. Несколько молодых джентльменов в безупречных вечерних туалетах, черных фраках и с белыми галстуками-бабочками держались поблизости от нее и не сводили с нее внимательных взглядов. Амелия поспешно отвела от них глаза, смущенная пламенем вожделения в их взорах.
Пять лет назад прекрасная Шарлотта, не объясняя причин, покинула мужа Алекса Картрайта, наследника герцогского титула, прямо в день свадьбы.Поначалу Алекс пытался лечить боль предательства вином и случайными связями, а затем и вовсе наглухо затворил свое сердце для чувств… Но однажды случилось невероятное — Шарлотта вернулась. Более того, Алекс узнал, что у них есть сын.Нетрудно понять: Шарлотта по-прежнему любит супруга больше жизни. Тогда почему же она упорно противится попыткам Картрайта к воссоединению? Неужели в ее прошлом скрыта тайна настолько опасная, что эта прелестная женщина готова принести в жертву собственное счастье?..
Прелестная Миллисент Армстронг получила двадцать предложений руки и сердца — и ответила отказом на все. С детских лет она влюблена в друга своего старшего брата, убежденного холостяка Джеймса Радерфорда, и дала себе слово стать либо его женой, либо вообще не выходить замуж.Но как прикажете женить веселого повесу, отнюдь не намеренного связывать себя узами брака? Он по-прежнему видит в Миллисент смешную девчонку.Выход один: Джеймс должен как минимум скомпрометировать мисс Армстронг, и тогда ему волей-неволей придется исполнить долг джентльмена.Но до чего же нелегко приходится юной, неопытной девушке, задумавшей соблазнить опытного ловеласа!..
Оглядываясь на события тех дней, я понимаю, что должен был это предвидеть. Пейдж не нравилось, что я уехал в университет далеко от дома. Однако так было бы всего два года. Потом она бы присоединилась ко мне. Мне казалось, мы без проблем переживём это. У нас были крепкие отношения. Но она ненавидела разделяющее нас расстояние. Ненавидела то, что мы не можем каждый день быть рядом. Жаловалась, что я редко приезжаю домой. Ненавидела всё это месяцами, ведь единственным нашим общением были сообщения и звонки. И их оказалось недостаточно. Она спрашивала о девушках в кампусе.
Моя жизнь оказалась таким клише. Не в хорошем смысле.Это не совсем «Беременна в шестнадцать», но моё единственное достижение в восемнадцать лет — аттестат об окончании школы. А если и этого недостаточно, то отец ребёнка — и это громко сказано — резко исчез из моей жизни.Мне казалось, я хорошо его знаю. К несчастью, парень, с которым я встречалась три года, превратился из доктора Джекилла в мистера Хайда, как только понял, что его беззаботные бездетные деньки подходят к концу.Но теперь с ним покончено. Настоящая любовь всей моей жизни — пухленькая малышка, у которой дёсен больше, чем зубиков, а рост едва ли выше двух футов.
Общее, что объединяет эти два небольших романа, — это трудный, но романтичный путь любви ее героев от робкой надежды через сомнения и терзания к достижению цели. Впрочем, счастливый конец у каждого из романов свой, как и почерк писательницы, умеющей постичь душу влюбленных и любящих.Для широкого круга читателей.
Вот и всё, вот и кончилась война, кончилась, кончилась, кончилась… Ей казалось, что об этом пело всё: ночная тишина и даже воздух. Навоевались все и ночь и день… а теперь отдыхают. И будут отдыхать долго, как после тяжёлой и длинной дороги. Сна не было. Почти совсем. Одни обрывки воспоминаний туманят голову мешая заснуть. Сначала не понимала почему. Ведь всё плохое давно позади. Потом, когда выползла застрявшая в сердце обида и снова заставила переживать её, непростимую, поняла в чём собака зарыта. Ей никогда не найти утешение.
Австралия начала века… Великолепный опал несет проклятие старинному роду. Героиня романа Джессика растет в мрачном замке Дауэр в полном неведении, пока неведомые силы и богач Бен Хенникер вершат ее судьбу…
Исторический роман о любви. Франция, 16 век. На фоне вечного противостояния правящей династии Валуа и семейства Гизов разворачивается трагическая история любви и ненависти младшей сестры знаменитого Луи де Бюсси — Регины де Ренель.
Юного Роберта Дадли приговорили к смерти. Под мрачными сводами Тауэра между ним и узницей-принцессой Елизаветой вспыхнула страсть, не остывавшая до конца их дней. Его обаяние было залогом ее могущества. Они желали одного – власти, и он первый назвал ее королевой. Власти достигли оба, но Елизавета так и не смогла стать женой сэра Роберта…
На портретах они величавы и неприступны. Их судьбы окружены домыслами, сплетнями, наветами как современников, так и потомков. А какими были эти женщины на самом деле? Доводилось ли им испытать то, что было доступно простым подданным: любить и быть любимыми? Мужья цариц могли заводить фавориток и прилюдно оказывать им знаки внимания… Поэтому только тайно, стыдясь и скрываясь, жены самодержцев давали волю своим чувствам.О счастливой и несчастной любви русских правительниц: княгини Ольги, дочери Петра Великого Елизаветы, императрицы Анны Иоанновны и других – читайте в блистательных новеллах Елены Арсеньевой…
Брак юных Натана Уинчестера и Сары Сент-Джеймс был заключен по приказу короля, решившего навеки связать родственными узами два враждующих клана. Ему было четырнадцать лет, ей – ….Но сразу же после свадьбы супруги разъехались… чтобы встретиться лишь четырнадцать лет спустя.
Один из лучших женихов Лондона, дуэлянт, не знающий поражений, красавец — таков был неотразимый маркиз Родгар. Однако блистательный светский лев поклялся НИКОГДА не поддаваться женским чарам, НИКОГДА не связывать себя узами брака — и долгие годы свято держал свою клятву…До того дня, когда по воле короля он стал защитником графини Дианы — красавицы, в которой слились воедино прелесть прирожденной соблазнительницы и яростная независимость женщины, имевшей все основания не доверять представителям противоположного пола.
Печальная судьба уготована юнги кельтской красавице Риган — она жертвует целомудрием ради сестры, заменив ее на брачном ложе, после чего отправляется в монастырь.Однако из убогой кельи Риган попадает в руки работорговца, а затем — в гарем. Там девушке предстоит постигнуть науку любви, а пламенный и нежный Карим-аль-Малина должен превратить ее в лучшую рабыню халифа. Но, рискуя навлечь на себя гнев восточного владыки, учитель и ученица влюбляются друг в друга.
Красивый, как античный бог, и баснословно богатый Саймон Бассет, герцог Гастингс, был вожделенной добычей для всех незамужних аристократок Лондона — но не имел ни малейшего желания прощаться с радостями холостяцкой жизни.Прелестная Дафна Бриджертон отлично понимала, чтобы сделать выгодную партию, необходимо прежде всего обзавестись — пусть даже только для вида — блестящим поклонником.Так появляется в свете эта парочка. Однако лукавая судьба смеется над людской хитростью — и очень скоро «боевой союз» Саймона и Дафны превращается в подлинную, жгучую страсть, а старательно разыгрываемая ими любовь внезапно оказывается любовью истинной…