Вкус желания - [4]
Отец взъерошил волосы пятерней и направился к маленькому круглому столику в углу, на котором стоял графин с самым дорогим в Англии портвейном. Тремя нетерпеливыми рывками он распустил шейный платок и бросил его на ближайший диван. Потом налил себе вина. Было десять часов утра.
— Ты хотел поговорить со мной, отец?
Он сделал несколько шагов, к окну и остановился перед ним, поднеся стакан ко рту.
Несколько секунд он молчал и, казалось, созерцал желтые азалии, украшавшие сад по периметру. Она видела только его профиль. Затем он медленно повернулся к ней.
Амелия вдруг подумала, что не смотрела на отца с самого своего знаменательного возвращения домой. Она никогда еще не видела его таким: жилет расстегнут, волосы всклокочены. А без только что сброшенного шейного платка, неизменно украшавшего шею, Амелия выглядела непристойно голой. Можно было бы, конечно, сказать, что он выглядит неухоженным, но, пожалуй, не стоит.
— Сколько раз я просил тебя не обращаться ко мне подобным тоном? Не так давно ты называла меня папой.
Похоже, последнее замечание было им сделано для себя — как напоминание. Возможно, он задумался о своем отношении к ней: Амелия поспешила отбросить эту мысль, пока раскаяние не пробило брешь в стенах, воздвигнутых ею и охраняющих ее сердце от лишних эмоций. Та часть ее существа, которая некогда была небезразлична к его мнению, давно уже отмерла.
— Мне сказали, что ты хочешь со мной поговорить, — повторила она, будто и не слышала его.
— Сядь, Амелия.
— Я бы предпочла постоять, — возразила она.
Цвет его лица принял теперь оттенок зрелой свеклы, и, когда он заговорил, губы его дрожали.
— Последняя твоя нелепая выходка не только причинила мне ненужное беспокойство и вызвала нервное потрясение, но и стоила кучу денег.
Амелия была уверена: последнее огорчило его больше всего. Воля Господа, но она обходилась ему не дороже, чем, по его разумению, должна была. И все же любые дополнительные траты на единственного отпрыска вызывали у него горькое разочарование. Хотя, она была уверена, он не моргнув глазом потратил бы последний шестипенсовик на то, чтобы оказать финансовую помощь Томасу Армстронгу.
Он разглядывал дочь, сдвинув брови. Морщинки вокруг глаз и глубокие складки в углах рта выдавали его возраст — не менее сорока семи лет.
— Ты вынуждаешь меня обращаться с тобой единственно известным мне способом.
Его тон был суровым и жестким.
В прошлом году ее попытка убежать с мистером Кромуэллом, чтобы выйти за него замуж, окончилась плачевно: отец на шесть месяцев лишил ее денег на булавки. А что он сделает теперь? Лишит ее карманных денег на девять месяцев? Не станет выводить в следующем сезоне? Полная бессмыслица. Нельзя изъять ее из круга достойных и выдающихся джентльменов его уровня, если он хочет сбыть ее с рук.
— Меня навсегда запрут в моей спальне?
Он холодно посмотрел на нее, и этот его взгляд заставил ее сердце сжаться от боли. Она попыталась замаскировать ее такой же холодностью и со скучающим видом вопросительно подняла брови. Он молча смотрел на нее, прищурив глаза и сжав губы. Она могла бы поклясться, что мысленно он был готов задушить ее за глупую выходку. Когда он заговорил, его тон был угрожающе спокойным, что предвещало надвигающуюся бурю:
— Я не верю, что эти негодяи, к которым ты питаешь прискорбное пристрастие, будут искать тебя в монастыре.
Глава 2
Амелия почувствовала, что не может вытолкнуть воздух из легких — он застрял на пол пути. На секунду она испугалась, что сейчас упадет на персидский ковер в глубоком обмороке.
— Но ведь мы принадлежим к англиканской церкви.
— А я считаю, сейчас самое подходящее время, чтобы впитать идеи католицизма. Я слышал, монахини располагают методами, способными привести к повиновению кого угодно.
Боже милостивый! Похоже, он говорит серьезно.
— Ты сошел с ума!
Гарольд Бертрам издал безрадостный смешок и проглотил свой напиток. Не спеша подошел к письменному столу и поставил на него пустой стакан.
— Да, вероятно. Но я исчерпал все возможности удержать тебя в узде. Может быть, год на попечении сестер-монахинь принесет успех там, где я проиграл.
Год! Она задохнулась от ужаса, когда смысл произнесенной отцом фразы дошел до нее. Нет, нет, должно быть, это всего лишь блеф.
— Ты забыл, что случилось, когда ты в прошлый раз отослал меня из дома? — спросила Амелия, стараясь говорить спокойно.
Даже он, столь явно уклоняющийся от исполнения родительского долга, не мог не помнить, что время, проведенное дочерью в пансионе, было чревато одними неприятностями.
— Я считаю, что некоторое время спокойного религиозного самосозерцания — как раз то, что сейчас тебе требуется. Похоже, только сам Господь может обуздать твою мятежную натуру, и я с радостью возложу на него эту задачу.
Она глубоко вдохнула, но это не умерило панику, зародившуюся где-то внутри, на дне желудка.
— А как же мой светский сезон? Значит, я должна его пропустить ради того, чтобы оказаться запертой с какими-то не в меру благочестивыми монахинями?
Она ненавидела себя за то, что в голосе ее прозвучала коварно прокравшаяся в него боль, а руки стали внезапно липкими и влажными.
Пять лет назад прекрасная Шарлотта, не объясняя причин, покинула мужа Алекса Картрайта, наследника герцогского титула, прямо в день свадьбы.Поначалу Алекс пытался лечить боль предательства вином и случайными связями, а затем и вовсе наглухо затворил свое сердце для чувств… Но однажды случилось невероятное — Шарлотта вернулась. Более того, Алекс узнал, что у них есть сын.Нетрудно понять: Шарлотта по-прежнему любит супруга больше жизни. Тогда почему же она упорно противится попыткам Картрайта к воссоединению? Неужели в ее прошлом скрыта тайна настолько опасная, что эта прелестная женщина готова принести в жертву собственное счастье?..
Прелестная Миллисент Армстронг получила двадцать предложений руки и сердца — и ответила отказом на все. С детских лет она влюблена в друга своего старшего брата, убежденного холостяка Джеймса Радерфорда, и дала себе слово стать либо его женой, либо вообще не выходить замуж.Но как прикажете женить веселого повесу, отнюдь не намеренного связывать себя узами брака? Он по-прежнему видит в Миллисент смешную девчонку.Выход один: Джеймс должен как минимум скомпрометировать мисс Армстронг, и тогда ему волей-неволей придется исполнить долг джентльмена.Но до чего же нелегко приходится юной, неопытной девушке, задумавшей соблазнить опытного ловеласа!..
Моя жизнь оказалась таким клише. Не в хорошем смысле.Это не совсем «Беременна в шестнадцать», но моё единственное достижение в восемнадцать лет — аттестат об окончании школы. А если и этого недостаточно, то отец ребёнка — и это громко сказано — резко исчез из моей жизни.Мне казалось, я хорошо его знаю. К несчастью, парень, с которым я встречалась три года, превратился из доктора Джекилла в мистера Хайда, как только понял, что его беззаботные бездетные деньки подходят к концу.Но теперь с ним покончено. Настоящая любовь всей моей жизни — пухленькая малышка, у которой дёсен больше, чем зубиков, а рост едва ли выше двух футов.
Оглядываясь на события тех дней, я понимаю, что должен был это предвидеть. Пейдж не нравилось, что я уехал в университет далеко от дома. Однако так было бы всего два года. Потом она бы присоединилась ко мне. Мне казалось, мы без проблем переживём это. У нас были крепкие отношения. Но она ненавидела разделяющее нас расстояние. Ненавидела то, что мы не можем каждый день быть рядом. Жаловалась, что я редко приезжаю домой. Ненавидела всё это месяцами, ведь единственным нашим общением были сообщения и звонки. И их оказалось недостаточно. Она спрашивала о девушках в кампусе.
Англия, 1918 год. В маленькой деревушке живет юная Леонора, дочь аптекаря. Она мечтает создавать женскую косметику. Но в деревне ее чудо-кремы продаются плохо… Однажды судьба дает ей шанс воплотить мечту – переехать в Америку и открыть свой магазин. Там девушка влюбляется и решает рискнуть всем… Нью-Йорк, 1939 год. Талантливая балерина Алиса получает предложение стать лицом нового бренда косметики. Это скандальный шаг, но он поможет ей заявить о себе. Леонора видит в Алисе себя – молодую мечтательницу, еще не опалившую крыльев.
В середине XIX века Викторианский Лондон не был снисходителен к женщине. Обрести себя она могла лишь рядом с мужем. Тем не менее, мисс Амелия Говард считала, что замужество – удел глупышек и слабачек. Амбициозная, самостоятельная, она знала, что значит брать на себя ответственность. После смерти матери отец все чаще стал прикладываться к бутылке. Некогда процветавшее семейное дело пришло в упадок. Домашние заботы легли на плечи старшей из дочерей – Амелии. Девушка видела себя автором увлекательных романов, имела постоянного любовника и не спешила обременять себя узами брака.
Рыжеволосая Айрис работает в мастерской, расписывая лица фарфоровых кукол. Ей хочется стать настоящей художницей, но это едва ли осуществимо в викторианской Англии.По ночам Айрис рисует себя с натуры перед зеркалом. Это становится причиной ее ссоры с сестрой-близнецом, и Айрис бросает кукольную мастерскую. На улицах Лондона она встречает художника-прерафаэлита Луиса. Он предлагает Айрис стать натурщицей, а взамен научит ее рисовать масляными красками. Первая же картина с Айрис становится событием, ее прекрасные рыжие волосы восхищают Королевскую академию художеств.
О французской революции конца 18 века. Трое молодых друзей-республиканцев в августе 1792 отправляются покорять Париж. О любви, возникшей вопреки всему: он – якобинец , "человек Робеспьера", она – дворянка из семьи роялистов, верных трону Бурбонов.
Май 1938 г. Они встретились ясным веcенним днем под небом Парижа. Их взаимная привязанность друг к другу преодолеет время и расстояния: разлученные Второй великой войной, они пронесут свою любовь через все испытания, выпавшие на их долю, посланные небом, — чтобы только вновь оказаться вместе.
Восемнадцатый век. Казнь царевича Алексея. Реформы Петра Первого. Правление Екатерины Первой. Давно ли это было? А они – главные герои сего повествования обыкновенные люди, родившиеся в то время. Никто из них не знал, что их ждет. Они просто стремились к счастью, любви, и конечно же в их жизни не обошлось без человеческих ошибок и слабостей.
Брак юных Натана Уинчестера и Сары Сент-Джеймс был заключен по приказу короля, решившего навеки связать родственными узами два враждующих клана. Ему было четырнадцать лет, ей – ….Но сразу же после свадьбы супруги разъехались… чтобы встретиться лишь четырнадцать лет спустя.
Один из лучших женихов Лондона, дуэлянт, не знающий поражений, красавец — таков был неотразимый маркиз Родгар. Однако блистательный светский лев поклялся НИКОГДА не поддаваться женским чарам, НИКОГДА не связывать себя узами брака — и долгие годы свято держал свою клятву…До того дня, когда по воле короля он стал защитником графини Дианы — красавицы, в которой слились воедино прелесть прирожденной соблазнительницы и яростная независимость женщины, имевшей все основания не доверять представителям противоположного пола.
Печальная судьба уготована юнги кельтской красавице Риган — она жертвует целомудрием ради сестры, заменив ее на брачном ложе, после чего отправляется в монастырь.Однако из убогой кельи Риган попадает в руки работорговца, а затем — в гарем. Там девушке предстоит постигнуть науку любви, а пламенный и нежный Карим-аль-Малина должен превратить ее в лучшую рабыню халифа. Но, рискуя навлечь на себя гнев восточного владыки, учитель и ученица влюбляются друг в друга.
Красивый, как античный бог, и баснословно богатый Саймон Бассет, герцог Гастингс, был вожделенной добычей для всех незамужних аристократок Лондона — но не имел ни малейшего желания прощаться с радостями холостяцкой жизни.Прелестная Дафна Бриджертон отлично понимала, чтобы сделать выгодную партию, необходимо прежде всего обзавестись — пусть даже только для вида — блестящим поклонником.Так появляется в свете эта парочка. Однако лукавая судьба смеется над людской хитростью — и очень скоро «боевой союз» Саймона и Дафны превращается в подлинную, жгучую страсть, а старательно разыгрываемая ими любовь внезапно оказывается любовью истинной…