Вкус ужаса: Коллекция страха. Книга III - [14]

— О, приходи к нам на обед, милая.

— Пойдем, пойдем отсюда! — всхлипнула рыжая жена лайнбекера, прячась у мужа за спиной.

— Милая, она же просто актриса, — пробормотал тот.

Но даже лайнбекер заметно нервничал.

Я обогнул их, нечаянно задев плечом жену лайнбекера. Она взвизгнула, но потом узнала меня и нервно улыбнулась. Я с улыбкой извинился и пошел дальше.

На следующей сцене месье Лабелль пытал жертву, молодую симпатичную девушку. Он был в костюме XIX века, очень похожем на мой. Белая хлопковая рубашка пропиталась кровью. Жертва лежала на мраморном столе, мучитель нависал над ней, выбирая, откуда пустить кровь: из шеи или запястий.

Перед бархатной веревкой, ограждавшей сцену, был только один зритель. Келли. И в ее глазах плавал настоящий ужас.

Я собирался подбодрить ее, потому что узнал актера, игравшего месье Лабелля. Это был не кто иной, как сам Фред Бодро. Девушку на мраморном столе я не знал.

— Это просто постановка, — положил я руки на плечи Келли.

Она, похоже, меня не заметила.

— Нет! Нет, остановите его, остановите, это все по-настоящему!

Девушка на столе испустила жуткий вопль, когда нож коснулся ее плеча. Лайнбекер, остановившийся за моей спиной, нервно хихикнул.

Девушка снова закричала: она была обнаженной, закутанной в простыню, поверх которой ее связали веревками. Она не могла двигаться, только дергалась и кричала:

— Помогите мне, помогите! Ради бога, помогите мне.

Я ощутил запах крови, этот запах я ни с чем не мог перепутать. Я чуял его всем своим существом.

— Это все настоящее, мать вашу, да помогите же ей кто-нибудь, остановите его бога ради! — кричала Келли.

Я перепрыгнул веревки, ограждавшие гостей от актеров. Фред Бодро изумленно на меня посмотрел. Затем улыбнулся.

Я всегда знал, что у этого сосунка не все дома.

— Хочешь поучаствовать в представлении, Ден? — тихо спросил он.

И махнул ножом в мою сторону. Нож был в стиле эпохи, антикварная вещь с острым лезвием. И он разрезал мою кожу над ключицами раньше, чем я успел уклониться.

Кровь брызнула, но не так сильно, как могла бы. Фред целился в мой кадык.

Я бросился на него, сбивая на пол. Оружия у меня не было, пришлось орудовать руками и зубами. Все вокруг кричали и визжали, некоторые звали на помощь. Большинство туристов, похоже, приняли все это за продолжение шоу.

Но были и те, кто понял, что все всерьез.

Я повалил Фреда и прижал его к полу. Он не смог убить меня с первого удара и явно не был готов к силе моей атаки. А должен был бы понять, глядя на меня; должен был успеть сообразить, с кем имеет дело. Я вырвал ему половину глотки зубами, пока он продолжал неудачные попытки выпотрошить меня ножом. Что меня действительно ошеломило, так это степень его безумия, то, что на самом деле он использовал старый дом, чтобы выпустить на волю свою болезнь и убивать на глазах у зрителей.

Где же еще можно совершить убийство на глазах у всех и уйти без расплаты? Он наслаждался криками жертв, наслаждался их отчаянием и беспомощностью, а туристы, проходившие мимо, так же вздрагивали и кричали.

Лайнбекер сорвал бархатную веревку. Молодец. Обалденно помог. Я прижимал к полу Фреда, у которого почти ничего не осталось от горла, кровь хлестала из него потоками. Я не знал, стоит ли его убивать, а вот он, без сомнения, собирался меня прикончить.

Хаос набирал обороты. Лайнбекер схватил Фреда, чтобы помочь мне, и тоже измазался кровью. Кто-то стал помогать девушке, лежащей на столе. Люди бежали прочь из дома, спотыкаясь и толкаясь. Бен вызвал полицию. Копы приехали быстро, дом залил обычный белый свет, туристов резко поубавилось. Девушка оказалась не актрисой, и с ней случилась истерика. Она была первой, кто в одиночку зашел в комнату, и Фред схватил ее. Девушка вкратце описала происшедшее полиции, и ее увезли на «скорой». В доме остались только я, лайнбекер, полицейские и Тед с Джедом Бодро. Они были в ужасе и говорили, что Фред всегда был немного психованным, но им и в самом страшном кошмаре не могло присниться, что дойдет до такого. С Джедом я вместе учился в школе. И я ему верил. Он рассказал копам, что брат считал этот дом истинным злом, что верил, будто это зло может просочиться в людей, но… Ну, все знали, что экономика в минусе… И им нужно было как-то выживать.

В три часа ночи мне позволили уйти. Бен ждал меня и тут же попытался выяснить, что случилось, а потом просто мерил пляж нервными шагами, слушая мой рассказ. Я не мог его успокоить. Никто из туристов не решился вернуться по реке. Полицейские развезли их по отелям и мотелям на своих машинах.

— Господи, — все повторял Бен, сидя на корме. — Господи.

Никто из нас не замечал аллигаторов, которые с тем же плеском ныряли в воду от берегов.

Сова тоже кричала, но мы пропускали ее крики мимо ушей.

— Господи, — снова сказал Бен, когда мы причалили.

И посмотрел на меня, качая головой.

— Ты спас девчонку, а он ранил тебя. Ты весь в крови.

— Я в порядке, Бен. Иди спать. И выпей чего-нибудь перед сном. Сейчас ты ничего не можешь сделать.

— Полиция…

— Утром мне придется появиться с новым заявлением, — ответил я. — У них есть лайнбекер. Они думают, что в основном он боролся с Фредом и именно он был вынужден его убить.