Вкус ужаса: Коллекция страха. Книга II - [48]

«А это разумно? — подумал Эрик. — Оставаясь здесь, ты обеспечиваешь себе алиби».

Но если он поторопится, то быстро вернется. Люди заметят его пальто на стуле и будут считать, что он где-то рядом, так ведь? Этого же достаточно?

Он должен был увидеть Джилл, он с ума сходил, он скучал по ней. Никто в пабе не знал о его отношениях с Джилл, так что они не смогут вести себя слишком откровенно в «Лисе и гончей». Но видеть ее, быть рядом, ощущать запах ее парфюма, возможно, даже украдкой поцеловать или обнять ее…

Она нужна ему.

Эрик вытянул руки перед собой и посмотрел на них. Пальцы тряслись.

Нервы все еще на пределе. Увидеть Джилл, просто побыть с ней рядом, и он успокоится…

Он вышел из бара, сел в машину и вырулил с парковки.

Крутая девчонка, как выяснилось, жила в Хоуп-Вэлли, небольшом городке к запалу от Ньюбери. Она так же, как и Эрик, любила беллетристику и комиксы. Они провели немало времени в приватном чате, постепенно узнавая друг друга. Тот факт, что это происходило в Интернете, только ускорил процесс. Люди в сети часто говорят то, чего никогда не осмелились бы сказать в личной беседе. В Интернете им проще открыться, проще быть честными, рассказывая о себе. Эрик и Джилл, так ее звали на самом деле, быстро узнали друг друга и друг другу понравились. Ей было тридцать семь, она никогда не была замужем, и у нее не было детей. Она работала в «Барнс и Нобль». У нее был кот по кличке Твейн и тропические рыбки. А также впечатляющая коллекция фильмов-нуар на DVD и кассетах — она отослала Эрику каталог, и он с завистью прочел некоторые названия, — она пересматривала эти фильмы снова и снова. Эрик поступил бы точно так же, будь у него такая коллекция. Естественно, Альма ее не одобрила бы.

— Поверить не могу! За эти годы ты потратил уйму денег на книги, которые считались мусором с тридцатых годов, с тех пор как были изданы! — сказала она однажды.

Эрик тихо ответил:

— С пятидесятых. Большая часть была издана в пятидесятых.

— Какая разница?

Однажды Эрик пытался зачитать ей отрывок из своего любимого романа, «Грифтеры» Джима Томпсона, но Альма взвилась:

— Я не хочу слушать эту дрянь! Она полна ненависти и сексизма. У нее отвратительная обложка. Ты должен стыдиться себя!

Эрик пытался объяснить ей, как скучно ему на работе. Он был бухгалтером в супермаркете «Мэйси». И это было чертовски скучно, он только и ждал момента, когда вернется домой и погрузится в чтение захватывающей книги о жуликах, шпионах, соблазнительных фамм фаталь, продажных копах и жутких психах. Книги были для него бегством от реальности.

Но Альма и это использовала, чтобы насмехаться. Ну конечно, говорила она, он хочет сбежать в мир прошлого, где женщины были всего лишь объектом для секса.

Они были женаты четырнадцать лет. Эрику было тридцать шесть, Альме тридцать четыре. Поначалу у них была великолепная семья. Она любила его, она была страстной. И хотела быть матерью, поскольку знала, что мать из нее получится прекрасная. Первые два года они пытались зачать ребенка. На самом деле пытались. Доктор сказал, что причина в Эрике. Он лечился и снова пытался, но безрезультатно. Пришлось смириться и решиться на усыновление. Ждать пришлось бы целую вечность. Но если бы они согласились взять ребенка постарше, все прошло бы очень быстро.

И они решились. Привезли домой четырехлетнего Эндрю. Это был прекрасный мальчик с ангельской внешностью — золотистые волосики, огромные голубые глаза, которые жадно впитывали все, что видели, и изумительно сложная ухмылка, которая быстро превращалась в широкую улыбку. Эрика он завораживал.

В те времена Альма часто дразнила Эрика тем, что он без нее ни на что не способен. Когда он мыл тарелки вместо нее, он расставлял их не туда, куда нужно. Ей приходилось все переделывать. Тогда она тыкала его пальцем в ребра и говорила: «Ну что бы ты без меня делал, а?» И Эрик смеялся, привлекал ее к себе и целовал. Его это не обижало, потому что Альма шутила с любовью и нежностью. В ее словах не было попытки уязвить или унизить.

Когда Эндрю исполнилось шесть, Альма оставила его с Эриком, а сама отправилась на выходные к своей школьной подруге Пэм. Пэм жила в Эуреке, иногда она приезжала к Альме, иногда Альма ездила к ней. И вот настал черед Альмы. Она, конечно же, вновь шутила, что оставляет Эрика на произвол судьбы. И он смеялся, целуя ее на прощание.

В субботу он решил поджарить гамбургеры и хот-доги. Вскоре, как он и предполагал, собрались соседи. Кто-то принес пиво, кто-то чипсы. И получилась настоящая вечеринка. Дети играли на лужайке. Кто-то притащил магнитофон и включил старые хиты.

Резкий визг тормозов показался таким неуместным посреди болтовни, смеха и хорошей музыки, лепета играющих детей… Визг тормозов казался звуком из иного мира.

Он разрезал атмосферу вечеринки, как скальпель разрезает плоть. Все замолчали, и только музыка продолжала играть.

А потом закричала женщина, сидевшая ближе всех к улице.

Эрик увидел своего приемного сына под передним колесом серебристого «крайслера». И буквально сошел сума, совершенно обезумел. Он кричал водителю, чтобы тот сдал назад, Господи, сдал назад, а когда тот послушался, Эрик склонился над мальчиком, изломанным и размазанным по брусчатке. Эрик кричал, звал на помощь, умолял вызвать «скорую». Кто-то говорил, что «скорую» уже вызвали, но это было бесполезно, Эрик ничего не слышал. Ничего, кроме шума в ушах и звона в голове, словно он попал в эпицентр взрыва. Взрыва, которого не было снаружи. Взрывы были внутри Эрика. Они начались, когда он увидел Эндрю лежащим под колесом. И до сих пор не прекратились. Что-то взрывалось в его груди, животе, голове.