Вкус шалфея - [6]

Она взглянула направо и поняла – она оставила бутылку каберне и винный стакан на столике в нескольких шагах от ванны.

– Черт! – пробормотала Луми, раздражаясь, что придется вылезти из божественной воды, даже пусть и забрать нечто, что сделает отдых еще лучше. Она оттолкнулась от гладких стенок и встала, схватила бутылку и стакан и также быстро опустилась обратно в воду, как только они были надежно зажаты в ее руке.

Луми налила себе стакан и оставила бутылку рядом с ванной, снова откидываясь на подушку. Когда тепло воды омыло ее, девушка позволила себе потеряться в мыслях. Вокруг нее стеной пенилась лаванда. Идеальный конец сумасшедшего дня банкетного сервиса.

Луми подумала обо всех требованиях невесты, некоторые из которых граничили с безумием. Каролина хотела, чтобы тунцовый тартар был приготовлен ¾, что бы это ни значило, и попросила добавить маленьких проволочных лебедей на зубочистке в каждое десертное изделие. Слава богу, она не узнала о сгоревших пирожных и даже похвалила говядину.

В отличие от того мужчины в баре.

Кто это был? У нее шерсть встала на загривке, когда Луми вспомнила его улыбку, а потом и слова. Самоуверенный. Сексуальный. И он знал об этом. Можно только надеяться, что она больше на него не наткнется.

Единственное, что сглаживало волнение от работы на свадьбе, – чек в 30 000, уютно устроившийся на ее счету в банке. Если бы только в декабре бизнес пошел в гору, она бы справилась, а в новом году добавила бы и пекарню. Если нет… Луми поежилась и сделала большой глоток из стакана, прогоняя мысли из головы. Со всем можно будет разобраться завтра. А пока что здесь только она, ванна и вино.

Жюльен Глава пятая

Если уж теряться, то Жюльен Дэкс предпочитал это делать в море одеял. Он потянулся, разминая тело от кончиков пальцев на руках до пальцев на ногах, и посмотрел на будильник. Mon dieu^[7], пробормотал он себе под нос. Уже четыре часа утра. Жюльен покачал головой. Глаза все еще слипались. Единственный свет в квартире пробивался из-под двери ванной.

Мужчина не помнил, как добрался до кровати, но свистнул от облегчения, поняв, что никого рядом нет, хотя и подавил легкое разочарование. У Жюльена были безумные сны, несомненно, подпитанные знатным возлиянием на свадьбе Розарио и Урбаез. Даже «Манхэттен», напиток, который он обычно заказывал, только если ничего другого не было, показался ему терпимым.

Что он запомнил, так это темноволосую женщину-повара в баре: сплошные изгибы и дерзость. На его лице расползлась ленивая улыбка. Он правда не подозревал, что она организатор банкета. Хотя что-то в искрящемся огне ее глаз, пока он дразнил ее, стерло любое сожаление из-за его действий. Жаль, что Жюльен не смог поговорить с ней подольше. Посмотреть, найдутся ли у этого быстрого как пламя языка другие колкие замечания.

Прежде чем Жульен смог погрузиться в свои фантазии, он скинул клетчатое одеяло и вскочил с кровати. Слишком много всего нужно сделать, чтобы лежать тут, развалившись. А теперь, когда Симон, его су-шеф, ушел, нужно прибыть в «ДЭКС» заранее, чтобы все подготовить.

Он почувствовал укол сожаления, вспомнив как Симон хлопнул дверью. Может, тот и был прав, встав на сторону посетителя. Может, Жюльен слишком остро среагировал. Просить кетчуп для самого лучшего в городе филе-миньон – кощунство, но, возможно, не стоило прогонять посетителя. И говорить Симону подавиться дерьмом.

Но было слишком поздно. Симон – гордый французский повар. Наверное, он уже на полпути в Париж. Жюльен справится. Все-таки «ДЭКС» – его ресторан. Мужчина потопал в ванную, и когда его глаза привыкли к яркому свету, смог рассмотреть свое отражение в зеркале. Тень рыжеватой щетины уже появилась на щеках и подбородке.

Он выдавил в руки крем для бритья и, растерев квадратными ладонями, нанес на лицо. Его древесный аромат помог Жюльену проснуться. Пена исчезла под сияющим лезвием и мысли снова вернулись к ресторану. Возможно, ему стоит начать размещать рекламу и, если повезет, он найдет хорошего кандидата к Новому году. Или, по крайней мере, достаточно опытного, который сможет смириться с его тиранией. Он бы не забрался так высоко, если бы не требовал от других стараться изо всех сил.

Жюльен стер теплым полотенцем остатки крема для бритья и направился на кухню, не собираясь нарушать свое правило – никогда не приходить в «ДЭКС» голодным. Это мешало сосредоточиться. Мужчина вытащил яйца из холодильника и положил на сковородку. Они зашипели, наполняя квартиру своим ароматом. В холодильнике остался creton pate, приготовленный по рецепту мамы, но сейчас не время для ностальгии. На тост Жюльен положил копченый лосось и яйца. Хорошо, что в Манхэттене легко найти хорошего копченого лосося.

Соус голландез остался там, где его и оставили, спасибо за это Берте. Он размазал его по яйцам и с довольным стоном откусил кусочек тоста. Баланс вкусов прекрасен, почти жаль есть его в одиночестве. В такие моменты он ощущал тоску, желание, чтобы было для кого готовить.

– Заткнись. Ты всю неделю готовишь для трех тысяч людей, – сказал он, прерывая собственные мысли.

Жюльен снова сосредоточился на завтраке. Если бы его персонал также хорошо готовил, он бы подавал завтрак в «ДЭКС». Но в нынешней ситуации ему и так забот хватало. Жюльен засунул руку в ящик и вытащил лимонные и имбирные жвачки. Его срочные очистители вкусовых рецепторов сопровождали его повсюду.