Вкус медной проволоки - [12]
Его губы были порваны в нескольких местах. Срослись они неровно и полностью не закрывали зубов. С одной стороны нижняя губа была вывернута, с другой стороны её почти не было видно. Верхняя была стянута в одну сторону.
- Ну? - сказал Федоров, возвращаясь к телефону. Он внимательно осмотрел нас. Его взгляд остановился на мне.
- Адрес?
Я хотел соврать. Я уже открыл рот, чтобы соврать, но, посмотрев на его губы, вдруг сказал правду.
Он отвернулся и стал крутить ручку телефона.
- Мостовой, - крикнул он в трубку.
Шурка задышал мне в ухо:
- Кому это надо?
Шурка был прав. Я покосился на Котьку. Котька стоял по стойке смирно. Через плечо у него висела противогазная сумка с вышитой надписью «Казанджи». В сумке были Котькины тетради и учебники. Еще там были булочки, которые нам выдавали в школе. Мне захотелось есть.
Скрипнула дверь, и в дот вернулся старшина Зурико.
- Вы у меня третьи за неделю, - сказал он. - Великое переселение народов. Куда бежали, генацвале?
- В Африку, - пробурчал Шурка. - К неграм и обезьянам. Охотиться за слонами.
Послышался шум приближающегося автомобиля.
- Завтра ты еще не так будешь острить, сопляк. Я тебя сам домой отведу, клянусь.
Зурико вышел.
Бежали мы в Лубны. К Шуркиной бабке. Бабка писала, что домик сохранился и сад тоже, и приглашала их приехать. Но Шуркиной матери было некогда, - она работала в госпитале. Тогда Шурка подбил нас.
- Поедем, - сказал он. - Отожрёмся. Это же Украина, всесоюзная житница. Сметану будем есть. Мёд.
Мы согласились. Бежали мы в субботу, сразу после уроков. А погорели мы глупо. Поздно заметили КПП и поздно легли на дно кузова. Ложиться не стоило. Это уж точно. Зурико так и сказал, снимая нас с форда: «Честный человек, покидая запретную зону, не будет прятаться при виде КПП».
- Рубать будете? - спросил Федоров. Он прошёл в угол дота. Зашуршало сено. Он склонился над вещмешком и достал банку американской тушёнки и финку с наборной ручкой. Финка беззвучно вошла в банку. Он протянул банку Жеребу.
- Хлеб и ложки на столе.
Мы молчали. Он толкнул ногой дверь и вышел. Он был высок и костист. Он сильно нагнулся, выходя из дота. Над его плечом на секунду заискрились звезды и опять исчезли.
- Уже вечер, - грустно сказал Котька.
- Вам-то что! - сказал Шурка. - А мой любимый дядя орденоносец имеет сто килограммов весу.
- Нюни распустили, - Жереб презрительно сплюнул.
- Плюй, Жереб, плюй, - сказал Шурка. - Зуб даю, что он и тебе по шее смажет. Он к тебе слабость питает.
- Не имеет права, - буркнул Жереб.
- Спорим, - Шурка протянул руку.
- Идите к чёрту! - крикнул Жереб. Он встал из-за стола и улёгся в углу на сено. Сено было покрыто парусом.
- Комфорт, - крикнул Шурка и лёг рядом. Мы е Котькой доели тушёнку и тоже легли.
Сено было свежее. От него пахло солнцем, наверно, его долго просушивали.
Было мягко. Я сам не заметил, как уснул.
Проснулся я неизвестно отчего. За столом сидели Фёдоров, Зурико и незнакомый матрос. Они ужинали,
- Что будем делать с ними? - спросил матрос и кивнул в нашу сторону.
- Завтра отвезём. Сменимся и отвезём. Эта такая шпана, знаешь, да?
- Пацаны как пацаны, - сказал Фёдоров. - Налей еще чайку.
Сахар хрустел у них на зубах. Они пили и курили махорку. Запах сена исчез. Мне было не заснуть. Я злился. «Водохлёбы, - думал я. - Другие воюют, а они здесь чаи гоняют. И еще шпаной обзывают».
- Слушай, Федоров, - сказал Зурико, - всё хочу у тебя спросить... Между прочим, почему у тебя такие губы?
- Да так, - задумчиво протянул Федоров. - Фельдфебель один постарался.
- Ты что, в плену был, да? - удивился Зурико. - Брось, кацо, не надо меня пугать.
Фёдоров затянулся и, вздохнув, выпустил узкую и долгую струйку дыма.
- Мне повезло. Меня отбили партизаны. Я ещё партизанил.
- Реабилитировал, стало быть, себя, - сказал третий.
- А где ты сам был, когда мы сдавали Севастополь, - вдруг зло крикнул Фёдоров, - А?!
- Меня еще тогда не призвали, - растерянно сказал матрос, - меня только весной мобилизовали. Как раз в мае.
- Мобилизовали… - усмехнувшись, повторил Фёдоров и повернулся к Зурико. - А меня взяли на Фиоленте, помнишь, как это было. За спиной море. Отступать уже некуда.,.
Я лежал с закрытыми глазами и слушал. Было жаль, что ребята спят и не слышат всего этого. Бывает же такое - они спят, а он рассказывает. Бывает же такая невезуха.
Мне было так жаль, что они не слышали всей этой истории, что, когда Зурико, Прошкин и Фёдоров пошли встречать очередную машину, я растолкал Шурку, чтобы все рассказать ему.
- Слушай, Цубан, я такое тебе сейчас скажу - ахнешь, - прошептал я над его ухом. - Поднимайся.
- Они ушли? Отлично! - заорал Шурка и растолкал Жереба. - Живо! Живо! - кричал он. - Они ушли. Сматываемся!
Огромная круглая луна, как прожектор, освещала всю долину: и голый склон холма позади нас, и шоссе под нами, и верхушки тополей за речкой. Трава от росы была мокрой, от реки тоже несло сыростью - Котька громко отбивал зубарики и ругался, глядя на луну злыми глазами.
- Ссс-терва мало-к-кровная... Чтобб ты сдохла!
- Тише, - недовольно прошептал Шурка, - кажется, идёт.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В коротких рассказах молодой автор касается злободневных проблем, бичует бюрократизм, показуху, стяжательство, пьянство, властолюбие, угодничество и другие негативные явления жизни.
Автобиографическая повесть известного кировского писателя А. А. Филева (1915—1976) о детстве, комсомольской юности деревенского подростка, познании жизни, формировании характера в полные больших событий 20—30-е годы.
Сюжет книги составляет история любви двух молодых людей, но при этом ставятся серьезные нравственные проблемы. В частности, автор показывает, как в нашей жизни духовное начало в человеке главенствует над его эгоистическими, узко материальными интересами.
Его арестовали, судили и за участие в военной организации большевиков приговорили к восьми годам каторжных работ в Сибири. На юге России у него осталась любимая и любящая жена. В Нерчинске другая женщина заняла ее место… Рассказ впервые был опубликован в № 3 журнала «Сибирские огни» за 1922 г.
Имя Льва Георгиевича Капланова неотделимо от дела охраны природы и изучения животного мира. Этот скромный человек и замечательный ученый, почти всю свою сознательную жизнь проведший в тайге, оставил заметный след в истории зоологии прежде всего как исследователь Дальнего Востока. О том особом интересе к тигру, который владел Л. Г. Каплановым, хорошо рассказано в настоящей повести.