Но тревожило его не это. Джин знал, что он повел себя в точности как ее мать. Он отвернулся от своих близких, считая, что ему было недостаточно той простой жизни, которую вели его родители. Он стал жадным и амбициозным, и история Роуз дала ему понять, что у его желаний имелись гораздо худшие последствия.
Несколько лет назад он купил для своих родителей красивый дом в георгианском стиле и почувствовал, что им было неловко принимать такой подарок.
– Это прекрасный подарок, сын, – сказал ему отец. – Но на самом деле нам с твоей матерью было бы достаточно знать, что ты счастлив и здоров, почаще видеться. Мы вполне довольны нашим простеньким коттеджем. Это место дорого нам, потому что здесь мы вырастили тебя.
В этот момент Джин почувствовал себя бесчувственным чурбаном. Он никогда даже не задумывался над тем, чего они хотели. Тем не менее его глубоко ранило то, что они так и не поняли, какой неизгладимый след в его душе оставила смерть любимой сестры Франчески. Слишком рано он понял, какой шаткой и эфемерной, в сущности, была человеческая жизнь. Именно желание во что бы то ни стало защищать свою семью стимулировало его становиться все более и более успешным в бизнесе. Но он никогда не смог поделиться своими чувствами с родителями, объясниться.
После того как родители нехотя приняли подарок, который он сделал для них с самыми лучшими намерениями, он отдалился от них еще больше. Свою боль и переживания он заглушал работой – приобретал ресторан за рестораном, играл на фондовом рынке. Он поступал так, потому что работа для него была единственным способом забыться.
Когда болезнь отняла у них Франческу, он был опустошен, так же как и его родители. Время от времени ее хорошенькое личико то и дело вставало перед его мысленным взором. И каждый раз он представлял себе, какой бы красивой женщиной она могла вырасти, выйти замуж и завести свою семью, это было словно удар ножом в его сердце.
После того как ее не стало, все они превратились лишь в пустые оболочки – люди, которые не жили, но существовали. А теперь Джин опасался, что окончательно утратил уважение родителей. Они, как и раньше, говорили ему, что любят его, но каждый раз, когда они встречались, он видел в их глазах разочарование и неизменно связывал это с тем, что они не одобряли цель, которую он избрал для себя в жизни. Они не имели ни малейшего понятия, что стимулировало его для покорения все новых и новых карьерных и финансовых вершин. Родители лишь верили в то, что это доставляет ему удовольствие и делает его счастливым.
Знали ли они, какую высокую цену он заплатил за свой успех?
Каждую ночь, когда он возвращался после очередного напряженного рабочего дня в одну из своих квартир в Лондоне, Нью-Йорке или Париже, он чаще всего был один. Юджин не заводил отношений. У него было множество безрадостных романов. Встречи с женщинами чаще всего проходили в очередном роскошном номере отеля. Эти связи были совершенно лишены каких-либо глубоких теплых чувств. Из-за этого он тайно презирал женщин, с которыми время от времени коротал ночь – они были больше заинтересованы в его деньгах, чем в проявлении даже самого мимолетного интереса к человеку, который скрывался за безупречным фасадом…
Он мог бы убедить себя, что был в порядке, но в глубине души Джин знал, что это ложь. Увидев сегодня дом Роуз – типичный коттедж в пригороде с красивыми рамами и аккуратно подстриженной лужайкой, – он почти завидовал тому, что она явно не чувствовала потребности в чем-то большем. Сама идея быть довольным своей скромной долей была совершенно чужда Джину. И, хотя он никак не мог представить себя в подобной ситуации, ему страшно захотелось иметь настоящий дом.
Но дело было не только в этом. Его душу посетило глубокое желание быть с кем-то по-настоящему. Ему была нужна женщина, которая бы не только видела в нем человека обеспеченного материально, но действительно хотела узнать его, а он ее.
Юджин сам не заметил, как оказался на кухне. Всякий раз, когда он был обеспокоен и чувствовал себя измотанным от неустанной погони за большим, он обращался к единственному занятию, которое приносило ему спокойствие и умиротворение, – приготовлению пищи. И пока он подготавливал всю необходимую посуду и ингредиенты, он не мог не вспомнить об ужине, который готовил на острове для Роуз.
Тот случай уже успел стать его излюбленным воспоминанием. Однако теперь думать о ней было горько, потому что он оставил ее в одиночку разбираться с ее возможной беременностью. Это было неправильно. Когда Джин думал, что она могла быть расстроена и испугана, он ненавидел себя. Роуз первая упомянула необходимое средство, которое исправит допущенную ими оплошность, она действительно была практичной женщиной. Тем не менее он понимал, что она также была чувствительным чело веком.
Вконец расстроенный, он раздосадованно отбросил в сторону венчик и достал из кармана телефон. Сначала он позвонил знакомому ювелиру с Бондстрит, а затем владельцу изысканного цветочного салона. Пусть сегодня вечером Роуз отказала ему в своей компании, он мог воспользоваться этой паузой и произвести на нее впечатление, показать, что он сожалеет о той компрометирующей ситуации, в которой они оба оказались…
