Вивиен Ли - [87]

Однако что-то неуловимое (смена интонации, поза, неожиданное ударение, неспокойный, пугливый взгляд) не вяжется с этим представлением. На самом деле цинизм ожесточенного интеллекта, отвращение к людям, недоверие к чувству — маска. Мэри Трэдвелл не хочет попасться еще раз. Стоит ей поймать себя на жестокой радости (Дженни, как она и предсказывала, поссорилась с Дэвидом), и сердце берет верх над холодным рассудком. Мэри стыдно: нельзя душить в себе человечность, нельзя заживо гнить и сеять вокруг злобу и опустошение.

Поэтому так закономерна звенящая тирада миссис Трэдвелл, которая неожиданно для публики ставит на место ее добродушного и очень глупого соседа по столику, бейсболиста Тенни. Бывший спортсмен искренне удивлен тем, что «ариец» Рибер распорядился удалить из-за стола одного из пассажиров — у бедняги жена еврейка: «У нас в Штатах такого не бывает!»

Аккуратно смахнув слезинку (это она, желая отвязаться от подружки Рибера, поведала ей про жену соседа), Мэри Трэдвелл с комичной (не по адресу!) яростью набрасывается на Тенни: «Конечно, вы слишком долго линчевали негров, чтобы думать о ком-то другом!» В этом сочетании безукоризненных манер, отвращения к бесчеловечности (особенно своей!) и боязни выявить свою истинную натуру (еще не «изжитую» способность чувствовать) — вся героиня Вивиен Ли. Вовсе не «аристократичная шлюха», а один из трагических персонажей креймеровского ковчега.

Никому из героев не дано понять, что миссис Трэдвелл — «романтик в душе и не может примирить свое сегодняшнее существование с жизнью, к которой она привыкла». Никому не догадаться, что она еще не потеряла надежды и ищет тепла, которое могло бы растопить ее одиночество и отчужденность. Только Тенни домогается ее симпатии, но и он совершает «набег» на ее комнату по ошибке. Разобравшись, кого же он хотел изнасиловать и кто дал ему непривычно твердый отпор, Тенни с унизительной для женщины откровенностью спешит объяснить Мэри Трэдвелл: думал попасть к танцовщице, а оказался здесь.

Вероятно, эта сцена не произвела бы такого впечатления, если бы актриса не убедила публику в том, что ее героиня сохранила потребность в человеческом чувстве и красоте. Получив от Креймера свободу действий, Вивиен Ли предложила две сцены, без которых трудно представить и образ и картину. Первая — темпераментный чарльстон. Спустившись по лестнице и убедившись, что никого вокруг нет, Мэри Трэдвелл задорно, с огнем отплясывает танец 20-х годов. В ее движениях столько молодости и очарования, что образ чопорной светской дамы теряет убедительность.

Во второй, сразу после инцидента с пьяным Тенни, Мэри останавливается перед зеркалом в своей каюте. Она еще не успокоилась и резкими движениями наносит на лицо грим, мажет губы помадой, красит веки и ресницы. С каждым движением героиня выглядит моложе и моложе, хотя грим подчеркивает больше и больше ее возраст. Отчаянная ирония монолога («Так вот что на самом деле привлекает мужчин!») служит логическим финалом истории женщины, которая потеряла веру в людей и не видит смысла жить.

Перед окончанием съемок в студию пришел Спенсер Трэси. Когда-то он вручал Вивиен Ли «Оскара» за «Унесенные ветром» и пришел повидать ее, как только позволили силы. Они обнялись. Студию заполнили актеры, которые все это время помогали ей своей предупредительностью. Очень помог Вивиен Ли и режиссер, который не побоялся взять ее на роль, хотя болезнь могла в любой момент остановить работу: «Ее мужество было поразительно. Проблемы возникали очень редко. Невозможно переоценить профессиональное мужество Вивиен Ли. Любой человек меньшего масштаба и не попытался бы работать в таком состоянии, а она была одной из самых трудолюбивых и наиболее профессиональных актрис, с которыми я работал».

Критики приняли фильм без восторга. Многим «Корабль дураков» показался запутанным и старомодным. Однако все отмечали прекрасных актеров, и среди них Вивиен Ли. Молодой, но уже известный критик А. Уокер отмечал: «В последние годы «специальностью» Вивиен Ли стало изображение женщин, которые переживают «средневековье» эмоций и доходят до предела отчаяния. Никто другой не мог соперничать с ней в этом. «Глубокое синее море» и «Римская весна миссис Стоун» показывают ее женщиной в тисках почти что климактерического пафоса — женщиной, которая боится потерять любовника в одном фильме, и женщиной, которую предает ее жиголо в другом. Она остается в моей памяти в той сцене «Корабля дураков» (где она играет алкоголичку на пароходе), когда, плюнув на воспоминания о трагическом прошлом, одна на палубе, танцует веселый, блестящий чарльстон. Эта сцена визуально суммирует реплику, которую она произносила в «Унесенных ветром»: «Я не хочу плакать сегодня. Я буду плакать завтра». Это было правилом Вивиен Ли, и она пронесла его через свою жизнь».

Еще раз актрису выдвинули на соискание премии «Оскар», но слишком уж сурово приняли критики фильм Креймера, чтобы Американская киноакадемия решилась на такой шаг. Однако французская Академия присудила Вивиен Ли свою премию за лучшее исполнение женской роли иностранной актрисой — «Кристалл».