Витязь в тигровой шкуре - [27]

Чистым выложено златом,

Крупным жемчугом полно,

Тяжелей щита литого

Показалось мне оно.

Восемь дней играли свадьбу.

Каждый день молодоженам

Подносили дар особый,

Приготовленный Фридоном.

Восемь дней звенели арфы,

Каждый весел был и пьян.

Так женою Тариэла

Стала Нестан-Дареджан.

Сказание двадцать девятое. О том, как по пути в аравию Тариэл заехал за своими сокровищами

Тариэл сказал Фридону:

«По желанью Автандила

Я вернулся к этой жизни,

Потушив свое горнило.

Чтоб найти мою царевну,

Витязь жертвовал собою.

Одержав победу, ныне

Я хочу помочь герою.

Разыщи ты Автандила

И спроси: чего он хочет?

Почему в уединенье

Слезы горестные точит?

Мы в Аравию поедем –

Таково мое решенье.

Кто пожертвовал собою,

Тот достоин утешенья.

Мы в Аравию поедем,

Мудрых там смирим речами,

Непокорных и строптивых –

Беспощадными мечами.

Коль царица Тинатина

За моим не будет другом,

Я жене моей любимой

Не желаю быть супругом».

Услыхав такие вести,

Автандил, смеясь, ответил:

«Ждет меня моя царица,

Трон ее велик и светел.

Ей ничто не угрожает –

Ни война, ни племя каджей.

Что в Аравии нам делать

С боевой дружиной нашей?

Срок придет – и совершится

Предназначенное Богом,

Пожалеет он скитальца,

И придет конец тревогам.

Лишь тогда проникнет в сердце

Луч небесного светила;

До тех пор напрасны будут

Все метанья Автандила.

Одного лишь я желаю –

Чтобы в Индии великой

Тариэл на царском троне

Утвердился солнцеликий,

Чтобы рядом с ним сидело

Солнце с молнией во взоре,

Чтоб друзья его окрепли,

А враги погибли вскоре.

И когда в индийских землях

Мы отпразднуем победу, –

Чтоб мое увидеть солнце,

Я в Аравию поеду.

Если дева пожелает,

Мой огонь она потушит.

А пока мое оружье

Тариэлу пусть послужит».

И когда Фридон герою

Передал такие вести,

Тариэл сказал: «Могу ли

Я забыть про дело чести?

Автандил нашел царевну

И сберег мое дыханье,

Я должник его навеки.

Прекратим же пререканье.

Передай ему: поеду

Я в Аравию с женою.

Пусть забудет царь великий

О рабах, убитых мною.

О царице Тинатине

Буду я молить учтиво,

И окончится, я верю,

Сватовство мое счастливо».

Так решили братья ехать

В край далекий Ростевана.

По бокам от каравана

Шла великая охрана.

Солнце было в середине,

В драгоценном паланкине;

Пламя ясное горело

В бадахшанском том рубине.

И казалось всем прохожим,

Что высоко над землею

Три луны сопровождают

Солнце стражею тройною.

Вдоль по берегу морскому

Путь тянулся много дней.

Наконец вблизи пещеры

Слезли витязи с коней.

И сказал тогда индиец:

«Вот где, бедный, я скитался!

Коль запас копченой дичи

В кладовой у нас остался,

Пусть Асмат гостей накормит

И устроит отдохнуть.

Время к вечеру подходит,

Впереди – далекий путь».

Сели путники у входа,

Подкрепились олениной

И в пещеру углубились,

Чтоб увидеть клад старинный.

Снял свои печати витязь,

Двери настежь отворил,

И бесценными дарами

Всех друзей он наградил.

Славным воинам Фридона

Столько роздал он добра там,

Что, вернувшись из похода,

Каждый воин стал богатым.

Хоть и щедр был юный витязь,

Но не мог раздать всего,

И нетронутым казался

Клад бесчисленный его.

Тариэл сказал Фридону:

«Лев, должник я твой навеки.

Увенчать наградой должно

Добродетель в человеке.

Этот клад неисчислимый

Приношу тебе я в дар,

Погрузи его скорее

И отправь в Мульгазанзар».

С благодарностью великой

Поклонился царь герою

И сказал: «Не по заслугам

Возвеличен я тобою.

Если враг подобен дубу,

Пред тобой он – как тростник.

Буду счастлив я, доколе

Твой прекрасный вижу лик».

Погруженный на верблюдов,

Клад отправлен был в столицу.

Снова в путь друзья пустились

И арабскую границу

Миновали на рассвете,

Шумной встречены толпой…

Автандил – ущербный месяц –

К солнцу путь направил свой.

О движенье каравана

Слух дошел до Ростевана.

По взволнованной столице

Звук пронесся барабана.

Щеки юной Тинатины

Озарил поток лучей;

Тень ресниц, краса рубина,

Пала около очей.

Уж коней седлали слуги,

И войска в составе полном

Выходили за ворота

Шагом мерным и проворным.

Окруженный пышной свитой,

Престарелый ехал царь,

Чтобы встретить Автандила,

Как встречал его и встарь.

И когда в далеком поле

Пыль столбами заклубилась,

Автандил сказал герою:

«Окажи свою мне милость.

Стыдно мне и непристойно

Показаться пред царем, –

Я раскину здесь палатку,

Поезжайте вы вдвоем».

Тариэл, покинув друга,

Поскакал вперед с Фридоном.

Автандил шатер походный

На лугу разбил зеленом,

И царевна с ним осталась.

И, с ресниц ее слетая,

Легкоструйные зефиры

Дули, в воздухе играя.

Старец с радостью великой

Дорогого гостя встретил.

Тариэл сошел на землю,

Ликом радостен и светел.

Поклонился он владыке.

Обнял царь его, как сына,

И дивился, что такого

Повстречал он исполина.

Поздоровавшись с Фридоном,

Царь на стражу оглянулся

И, не видя Автандила,

Задрожал и ужаснулся.

«Царь, – сказал прекрасный витязь,

Твой любимец недалече.

Есть ему причина медлить

И бояться этой встречи».

На ковер уселись гости,

Окружили их отряды.

Свет блеснул в очах героя,

Как мерцание лампады.

«Царь, – сказал индиец снова, –

Пред тобой я только воин,

И просить тебя, владыку,

Ни о чем я недостоин.

Все ж осмеливаюсь ныне

Я молить за Автандила.

Уж была мне в этом мире

Уготована могила –

Дал он мне бальзам волшебный,

Исцелил меня от муки.

Ныне сам он истомился,

Умирая от разлуки.

Царь, давно друг друга любят

Автандил и Тинатина.

Пожалей, самодержавный,