Витязь с двумя мечами - [16]

— Тесть?

— Да, тесть! Вам-то и невдомёк, как дело было. Когда на замёрзшей воде Дуная объявили нашего Матьяша королём венгерским, он уже долгое время находился при дворе Подебрада. Кто знает, какие планы обдумывали два мудрых короля… Ведь наш Матьяш только из пелёнок вырос, а уж разумом своим мог за пояс заткнуть трёх епископов сразу. И планы эти потом скрепили печатью: дескать, выполнят всё, если король наш обручится с дочкой Подебрада. Матьяш надел обручальное кольцо и сдержал слово. Когда же он возвратился домой, мать, отчим, все до единого королевские советники отговаривали его от этого брака, да только зря время теряли. Сам папа римский наказал через своего легата, что освобождает его от данного обещания, — не помогло. Матьяш что сказал, то сказал — слово его железно — и взял в жёны дочку чешского короля.

А только в том беда, что поспешили они с этим делом. Наша королева совсем ещё дитя была. Ей бы год, два либо три за материну юбку держаться, а она — замуж. Вот и чахла, чахла в Буде бедная девонька, и овдовел король Матьяш прежде, чем смог обрадовать королевство престолонаследником… У нас уж исстари повелось, что венгр и тогда величает тестя отцом, когда умрёт его молодая жена и возьмёт он в жёны другую. Я своими глазами видел, как лились слёзы у нашего короля, когда в турецкую войну привезли ему в лагерь весть о кончине молодой королевы. Выходит, с тех пор много воды утекло из Дуная. И настало нам время против Подебрада идти. Раз король Матьяш решил, что пойдём, нам только одно остаётся: как можно скорее разделаться с теми тиранами в горах. А там и на турка!

— Да, на турка, на турка! — вскричал Пал Кинижи, потрясая отточенным, острым мечом.

Он думал о погибшей матери и уведённой в плен сестре. И в своём нетерпении совсем позабыл, что на таком серьёзном совете дело человека, не нюхавшего пороху, — молчать.

VII. Рыбак рыбака…

Вот и опустел гостеприимный двор Баланса Мадьяра. Король со всей своей свитой отправился в путь в тот же день. Из гостей остался в замке один Голубан, отложивший отъезд до следующего дня. Он разослал во все концы королевства гонцов с приказом немедленно собрать армию наёмников и в спешном порядке привести в боевую готовность, чтоб в любой момент она могла выступить в поход. У него же самого в замке Балажа Мадьяра было неотложное дело. Он принял решение и желал осуществить его немедленное Как только затихнет двор, он пойдёт к Балажу Мадьяру и посватает его дочь…

Задумано — сделано. Поздним вечером, когда, устав от военных забот, оба военачальника сели за стол, Голубан приступил к делу. Дольше ждать он не мог: он очень спешил, потому что с тех пор, как проник в тайну, которую прочитал в глазах Йоланки и Пала Кинижи, он не знал и не мог знать покоя. Разумеется, и речи быть не могло, чтобы Балаж Мадьяр выдал когда-нибудь свою прелестную дочь за какого-то проходимца, подручного мельника. Да ведь чем чёрт не шутит, когда бог спит! Чем раньше он повяжет голову Йоланки обручальным платком, тем будет лучше. А когда она станет его женой, пусть посмеет глазеть на других!..

Когда Голубан попросил руку, Йоланки, Балажу Мадьяру кусок показался горек. Что правда, то правда — богатства у Голубана несметные. Да и король к нему благоволит. Но кондотьер всё-таки кондотьер. И стало быть, он не может претендовать на руку дочери венгерского аристократа. И вообще не было у старика охоты расставаться с единственной дочкой. Стоило ему только вообразить, что не увидит он больше Йоланки, ласточкой порхающей вокруг него, не услышит её звонкого щебетанья, как сердце старого солдата начинало разрываться от горя.

Заворчал на Голубана старый воин: дескать, то да се, зачем в такое тревожное время сватовством докучать, когда и без того забот по горло, когда не сегодня-завтра предстоит военный поход…

— Я не требую много, я хочу одного: заручиться словом, прежде чем мы уйдём в поход, — упрямо твердил кондотьер.

В конце концов старик, чтоб отвязаться, всё так же ворчливо предложил Голубану отправиться к Йоланке и спросить у неё самой.

— Тысяча чертей, тысяча проклятий! Была бы жива моя бедная жена, не пришлось бы мне заниматься этими бабьими делами. Ступай и спроси у неё самой. Хотя говорю начистоту: отдам её без всякой охоты. Дочь моя куда бы разумней поступила, если б ещё немного поддержала своей заботой отца. Некуда ей спешить, не опоздает.

Что ответила Йоланка Голубану на предложение руки и сердца, осталось тайной для всех, кроме них двоих… Но одно было ясно как день: она не сказала ему ничего утешительного, ибо злополучный искатель её руки немедленно удалился и, коротко простившись с владельцем замка, ещё до рассвета отправился в путь.

Быстроногий породистый конь мчал Голубана во весь опор. Солнце уже стояло высоко, когда всадник перешёл с галопа на рысь. Он ехал один, без единого провожатого, если не считать таковым мучительный стыд, вызванный неудавшимся сватовством. Давая отдых коню, Голубан не спеша трусил по дороге, когда вдруг на некотором расстоянии от себя увидел всадника. Всадник трясся впереди него на тощей, заморённой клячонке. У бедного животного задние ноги были изодраны, и оно отчаянно размахивало хвостом, чтобы как-нибудь сохранить равновесие. Вот так пара — и смех и грех! А это что за невидаль: летит за ними густое облако пуха, будто вслед им вытряхнули разорванную перину. Голубан пришпорил коня, чтоб вблизи разглядеть чудака на кляче. Догнав его и поехав рядом, он увидел, что его странный попутчик на ходу ощипывает рябую курицу.