Витебский вокзал, или Вечерние прогулки через годы - [57]

В Орше – большая остановка. Принимаем участие в необычном торжестве: татарский поэт, бывший заслоновец Заки Нури стал Почетным гражданином Орши… Небольшой праздник, поздравления – и дорога на Витебск. Встреча, щелканье фотокамер. Мы стоим втроем - Быков, я и Павел Нилин, к которому Василь относится с доброй симпатией. Над нами натянут и чуть подрагивает на ветру транспарант "Привет дорогим гостям-писателям".

С Павлом Филипповичам меня познакомил Быков. Просто что-то сказал, мол, это ной старый друг, живет в Витебске, поэт, вот в последнее время пишет и прозу. Нилин, с любовью глядевший на Быкова, улыбнулся и протянул мне руку: "В Витебске живете? А я об этом городе только понаслышке знаю. Зато уж наслышан, наслышан… Что-нибудь из старых уголков осталось или все война смела?" Мы разговорились. Мне, как всегда бывало в таких случаях, очень захотелось сказать ему о его книгах, о его героях, о том, что приятно услышать каждому писателю - и молодому и именитому. Я и сказал ему, что полюбил когда-то сразу "с первого взгляда" его Веньку Малышева и ребятам на уроках читал его знаменитые повести, как только они появились в печати. Он внешне на слова эти, кажется, особо не реагировал. И оживился только, когда я сказал, что уже много лет храню старенькие роман-газеты, изгрызенные по краям мышами. А в них - его "Испытательный срок" и "Жестокость", кажется, чуть ли не самое первое издание. "Изгрызенные мышами? - заинтересованно переспросил Нилин. - Ну теперь уже можно заменить новым изданием. А впрочем, это любопытно… Значит, и мышата пытались прочесть да, видимо, духу не хватило или просто не понравилось… Что ж, и они, как наши критики, грызут литературу. Но нам бояться их нечего. Правда. Василь Владимирович? - его глаза блеснули хитрецой. - Пусть они нас боятся!.. Так роман-газеты у Вас сохранились? Может, подарили бы старику? Все-таки любопытные экземпляры, можно, сказать, уникальные… даже музейные…"

Свою повесть "Через кладбище" он посвятил "Милым моим товарищам из Белоруссии". А в этот день, как сам признался нам с Быковым, к сердцу приросли Орша и Витебск, такие славные места на земле…"

Вечером - в театре имени Якуба Коласа. Много выступлений, Быков свое начинает словами "Привет славному Витебску!" Мы с Бородулиным и Буравкиным читаем стихи. Я - "Прошку", Гилевич - свои "сатиры", которые пользуются успехом…

2 марта. Дорога: Витебск - Полоцк - Новополоцк - Ушачи - Лепель - Минск. Много встреч на границах всех районов и городов - цветы, значки, сувениры, даже несколько раз прямо у дороги в рюмках "Беловежская"…

На своем двухтомнике Быков мне написал "по-дружески, по-землячески" и внизу:"в автобусе по дороге в Полоцк"…

Пели песни, сначала тихонько с Вас. Росляковым - Окуджаву, затем с Ю. Суровцевым, Вал. Щедриной, Тамарой Золотухиной и Серг. Баруздиным - разное…

Короткие разговоры с генералом Ортенбергом, Евг. Воробьевым, Каюмовым, Заки Нури, Рыгором и Геннадием…

3 марта. Закончил "Балладу о солдатском имени", посвященную Быкову.

31 марта. На литобъединении рассказал о Всесоюзном совещании, о том, что надо писать о подвиге народа: у нас на Витебщине столько материала… "И каждый, - сказали, - может это сделать по-своему, через себя, черпая что-то из биографий родных и близких людей, а может, каких-то собственных воспоминаний…" И прочел то, что записал после Орши… Мне 13 тринадцать лет. Только закончилась война. Тогда попала ко в руки маленькая книжечка: Иосиф Уткин - "Заздравная песня". Я тут же выучил ее всю наизусть, верней, она сама выучилась. Особенно часто я читал товарищам стихотворение, которым книжка заканчивалась. Называлось оно "Баллада о Заслонове и его адъютанте". Конечно, мне тогда и в голову не пришло, что через много лет, постоянно приезжая в Оршу, буду я стоять у памятника Заслонову над могилой, в которой похоронены командир и его отважный адъютант, и вместе с ветеранами-железнодорожниками из Оршанского депо однажды приду к старенькой маме Женьки, погибшего за мое детство. И буду разговаривать с ней - Еленой Захаровной Кардовской - о ее сыне. А за семь или восемь лет до того в краю, о котором потом написал, в Витебске побывал автор этих строк поэт Иосиф Уткин. По воспоминаниям, он выступил в клубе трикотажников, куда собирались и цеткинцы, и кимовцы. И был на вечере встречи с комсомольским поэтом битком набит не очень привычный к таким мероприятиям клуб. На сцене молодой - ему чуть больше тридцати - кудрявый Иосиф Уткин. Его принимали горячо, потому что читал он стихи простые, понятные, доступные рабочим. И зал то грустил, слушая начало "Повести о рыжем Мотэле" или стихотворение "Мальчишку шлепнули в Иркутске", то хохотал над антирелигиозными строками "По Кузнецкой улице ехал поп на курице…" И я прочел на литобъединении "Балладу о Заслонове и его адъютанте".

25 апреля. Провели с Ремом неделю в Полоцке от Бюро. Неплохо вдвоем выступали. Общались с Николаем Петренко, пели его песни, пили зеленый чай… Мы - дважды земляки: Барборов возле Наровли, где он родился, и Полоцк, где живет и написал столько песен…

29 апреля. На очередном литобъединении рассказал, как в Союзе на секции поэзии обсуждали итоги поэтического года, я там говорил о наставничестве, о важности периода для молодых между первой и второй книжками, о воспитании гражданской позиции… Выбрали новое бюро, председатель П. Макаль, я - в членах, и Бородулин, и Свирка, и Лось… Я, выступая, говорил о Владимире Лисицыне. Он достоин того, чтобы мы приняли его посмертно в Союз писателей… А на нашем заседании обсудили новые стихи Попковича и Кляшторной.