Вишня в зимнем саду - [6]

Герцог начал рыться среди приборов, в результате чего на столе образовался полнейший хаос. Выдвинув ящик, герцог запустил в него руку по локоть, тихонько поминая "ворожью силу". Наконец лицо его просияло:

— Нашел, хвала Владычице… Вот оно, реактивное устройство! — Герцог торжествующе сжимал в руке несколько картонных трубок с фитилями, вроде лиэрдийских праздничных огней. Сняв крышку с фонаря, он зажег фитиль прямо от свечи, и едва тот догорел, трубка вырвалась из руки герцога и начала с жутким воем и свистом описывать круги, распространяя вонючий дым, пока наконец не ударилась о стену. А герцог с азартом мальчишки уже поджигал вторую.

Свисту и дыму получилось не меньше. Альдир поймал "реактивное устройство" за мгновение до того, как оно чуть не врезалось герцогу в затылок.

— А представьте такое устройство в полусотню раз больших размеров, — с энтузиазмом проговорил герцог Ролан.

— Это ж сколько вони от него будет, — отозвался Альдир, отмахиваясь от клубов сизого дыма. Ролан согласился:

— Да, устройство еще далеко от совершенства. Над составом горючей смеси тоже ведется работа. А теперь пройдемте-ка сюда!

Пробираясь между деревянных и металлических конструкций непонятного назначения, рыцарь задел укрытый рогожей механизм.

— Эй-эй, осторожнее, доблестный Альдир! — всполошился герцог. — Это печатный станок. Мы с дочкой печатаем отчеты об исследованиях. Надо бы послать в столичный университет, да нет надежного человека… Так Вы сюда, сюда взгляните!

Подведя Альдира к другому, несколько менее захламленному столу, Ролан, сияющий как именинник, сдернул кусок ткани с какого-то устройства. Альдир в удивлении воззрился на зубчатые колеса. "Вроде бы часы", — без особой уверенности подумал он.

— А вот и не часы! — герцог будто угадал его мысль. — Это арифмометр. Складывает, вычитает, умножает. Не желаете ли проверить свое умение считать?

Альдир решительно подошел к арифмометру:

— Как он работает?

— Это программируемое устройство. Программы, то есть наборы инструкций, подаются на карточках. — Герцог показал рыцарю картонку с выбитыми в ней круглыми дырками: — Вот это, например, тест 1. Шестьдесят три тысячи восемьсот семьдесят четыре отнять двадцать девять тысяч четыреста две. Сколько будет?

— Тридцать четыре тысячи четыреста семьдесят два, — после недолгого раздумья ответил рыцарь.

— Сейчас проверим. — Ролан вставил карточку в аппарат и начал крутить ручку сбоку. Через пару минут из аппарата выползла другая карточка. Герцог схватил ее и посмотрел на свет:

— Ага, так и есть — тридцать четыре тысячи четыреста семдесят два. Хотите еще тест? — Не дожидаясь ответа, герцог торжественно произнес, вкладывая карточку в аппарат: — Тест два. Триста четыре умножить на пятьсот двадцать семь. А ну-ка, кто быстрее?

— Сто шестьдесят тысяч двести восемь, — через полминуты ответил Альдир, мысленно благодаря Сирила-Воителя за то, что занимаясь хозяйством гарнизона, научился быстрому счету. Герцог же все еще крутил ручку своей счетной машины. Потом вдруг остановился.

— Ворожья сила! — выругался он. — Опять карточку зажевало. С шестым разрядом всегда так. — Быстро разобрав хитроумный механизм, герцог извлек из недр счетной машины изрядно помятую карточку: — Просил же Ригелу проделать тесты на шестизначные числа! А она — "папа, потом, папа, потом"… Но вот что я скажу: у этой машины — большое будущее! Не желаете ли взглянуть на мою химическую лабораторию?

Честно говоря, Альдир гораздо больше желал оказаться в удобной и чистой постели, но признаваться в этом ученому герцогу было бы невежливо. Поэтому он покорно поплелся вслед за Роланом в соседнюю комнату.

Большую часть помещения занимали стеллажи со всевозможными склянками, колбами и ретортами. В углу располагался вытяжной шкаф, рядом на стуле лежали перчатки из особым образом обработанной кожи для предохранения рук при работе с вредными веществами. На каменном столе стоял прибор для электролиза с ручным генератором электрического разряда.

А герцог, подведя Альдира к висевшей на стене огромной Кельмрильской таблице элементов, начал с увлечением объяснять выдвинутую учеными Кельмриля гипотезу периодичности, иллюстрируя каждый элемент образцами и даже проводя иногда небольшой химический опыт.

— Да-да, молодой человек, металлы бывают и мягкими, как глина. А бывают и жидкими. Вот, взгляните, например, на живое серебро… Осторожнее, не пролейте!

Держа в руках стеклянный сосуд с "живым серебром", Альдир чувствовал скрытую опасность в этом жидком металле. Будто бы именно испарения "живого серебра" делали воздух таким тяжелым и душным. Впрочем, тут хватало и всего другого… Если герцогиня Ригела и вправду ассистирует отцу, то неудивительно, что девушка нездорова.

— Вы бы проветривания делали почаще, почтенный Ролан, — посоветовал Альдир, закрывая сосуд с ртутью стеклянной пробкой. — Больно воздух здесь нездоровый.

— У вас в конюшнях навряд ли воздух здоровее, доблестный Альдир, — невозмутимо парировал герцог. Его указка перескочила через два ряда Кельмрильской таблицы: — А вот отсюда начинаются тяжелые элементы. Их пока известно мало, и среди них, обратите внимание, — эстрандий, легендарный "горюч-камень".