Вирус самоубийства - [25]

Декоративной косметикой Антонина никогда не пользовалась, поэтому сделать макияж она не догадалась. Но голову вымыла даже два раза: первый раз перестаралась с гелем для укладки, и высушенные волосы оказались сухими, как проволока, жесткими и непослушными.

До выхода из дома оставался еще целый час, а Антонина уже была при полном параде. Платье сидело идеально, и его прекрасно дополняли открытые черные босоножки на высоком каблуке. Придирчиво осмотрев себя в зеркале, девушка одобрительно кивнула. Она всегда носила джинсы или брюки, поэтому в платье чувствовала себя неуютно, но сегодня она была готова даже на такую жертву.

Зазвонил телефон. Это был Игорь Борисович:

— Привет, Антон! Ну как, твои планы не изменились?

Антонина сначала даже не поняла, о чем речь. Неужели он думает, что она может отказаться от встречи с ним? Стараясь не выдать своего волнения, она ответила:

— Да нет, не изменились.

— Это хорошо, потому что столик для нас я уже заказал. Я на машине, куда за тобой заехать?

Дрожащим голосом Антонина объяснила, где им можно встретиться, и заторопилась к выходу из комнаты. У двери она еще раз осмотрела себя в зеркале и вдруг неожиданно для себя решила переодеться. Она быстро сняла платье и надела льняной брючный костюм — менее торжественный, зато более привычный. После этого она схватила сумочку и, не задерживаясь больше перед зеркалом, побежала навстречу своей судьбе.

Глава 33. Кукла

Ресторан оказался и в самом деле очень уютным: стильный интерьер, негромкая японская музыка, вежливые официанты. Все столики были заняты, но посетители разговаривали вполголоса, и атмосфера была приятной и расслабляющей. Игорь Борисович сделал заказ сам, выбрав те блюда, которые считал особенно вкусными. Антонина была взволнована, но ее спутник, похоже, этого не замечал и охотно развлекал девушку театральными байками и забавными житейскими историями.

Принесли саке. Игорь Борисович сам разлил его из керамического кувшинчика токкури в маленькие чашечки чоко, после чего внезапно посерьезнел и произнес тост:

— Антон, это наша с тобой первая неформальная встреча. Надеюсь, что не последняя. Я безумно счастлив, что в работе над этим спектаклем меня судьба свела с таким талантливым человеком, как ты. Я не люблю загадывать, но у меня легкая рука. А когда ты работаешь с талантливыми людьми, то любое дело просто обречено на успех. Я абсолютно уверен, что у нас получится потрясающий гениальный спектакль, и наша «Иллюзия гениальности» взорвет и порвет на части всю театральную Москву! За нашу совместную работу! За нас! За будущий спектакль!

Высокопарная речь режиссера произвела на девушку нужный эффект. Антонина, не привыкшая к комплиментам и никак не ожидавшая в свой адрес таких лестных слов, опустила глаза, густо покраснела и с трудом выдавила:

— Спасибо! За будущий спектакль!

И после такого тоста этот странный теплый напиток, пахнущий дрожжами, показался ей самым вкусным в мире.

Но главный сюрприз этого сказочного вечера был еще впереди. Игорь Борисович достал из своей сумки блестящую красную коробку, исписанную японскими иероглифами, и протянул ее Антонине.

— Антон, это тебе. Маленький подарок в честь нашей совместной работы.

— Подарок? Мне?!

— Ну, не то чтобы подарок — так, скорее презент.

Девушка с удивлением уставилась на коробку, не зная, что с ней делать: к подарку она уж точно не была готова! Режиссер улыбнулся:

— Открой, посмотри.

В коробке оказалась довольно странная игрушка ярко-красного цвета, по конструкции похожая на русскую матрешку-неваляшку, но явно японского происхождения. Об этом свидетельствовала печать с японскими иероглифами, которой неваляшка была помечена снизу. Этот округлый предмет, напоминающий человеческую голову, был сделан из легкого дерева или даже папье-маше, так как для своего размера игрушка казалась почти невесомой. Но в нижней части было тяжелое дно, и поэтому кукла, куда бы ее ни наклоняли, всегда принимала вертикальное положение.

Антонина смотрела на этого японского Ваньку-встаньку с изумлением.

— Что это?

— Это Дарума.

— Дарума?

— Традиционная японская кукла. Я недавно был в Японии, в Йокогаме. Ставил спектакль в одном небольшом японском театре. Там в одном из буддийских храмов я увидел эту странную штуковину, от которой просто не мог оторвать глаз. Сначала я даже не понял, чем меня приворожил этот предмет. Но потом до меня вдруг дошло, почему эта штука, похожая на человеческую голову, выглядела так необычно…

Антонина смотрела на Даруму, как завороженная. По неведомым причинам эта необычная кукла действительно притягивала взгляды. Даже люди за соседними столиками не смогли сдержать любопытства и тоже обратили на нее внимание. По красному фону кукла была искусно расписана золотыми и черными красками, и за этими рисунками, выполненными тончайшей кисточкой, явно чувствовалась рука настоящего мастера. Но этой странной голове не хватало одной очень важной детали: там, где должны были быть глаза, почему-то зияли пустые белые глазницы. Из-за своего невидящего взгляда, а может быть, из-за иероглифов, тайный смысл которых оставался загадкой, игрушка производила тревожное, почти шокирующее впечатление.