Вирус «Мона Лиза» - [39]

– Oh, sorry![10]

Хелен заморгала и увидела Патрика, стоявшего у распахнутой двери. Поток холодного воздуха заставил все ее тело покрыться гусиной кожей. Она поспешно набросила на себя полотенце, которое было слишком узким. Дверь уже захлопнулась.

– Мне очень жаль, но тут было не заперто! – услышала она голос Патрика из коридора.

– Ключа нет! – крикнула она, поспешно вытираясь.

Завернувшись в полотенце, она посмотрела в запотевшее зеркало, чтобы проверить, все ли важные участки тела прикрыты.

– Я готова, можете входить!

Хелен осторожно открыла дверь и увидела, что Патрик приветливо улыбается ей. Во взгляде его читалось раскаяние. На нем тоже не было ничего, кроме полотенца на бедрах. Тело его было мускулистым и подтянутым. На широкой груди росли темные волосы.

Ей показалось, что он тоже пытается незаметно разглядывать ее.

– Вы собираетесь спать? – спросил он, когда они поменялись местами, слегка соприкоснувшись бедрами.

Хелен не торопилась с ответом.

– Я ничего такого не имел в виду! – поспешно произнес он и даже немного покраснел.

– Мне кажется, что я не спала уже несколько дней.

– Я разбужу вас завтра утром! – пообещал Патрик, забравшись в ванну, в то время как она уже начала мерзнуть в холодном коридоре.

Хелен подтянула полотенце чуть выше на груди.

– Спасибо! – сказала она, улыбнувшись ему.

– Не за что!

– Это и за то, что вы помогаете моей дочери.

– И снова не за что! – отозвался Патрик, по-прежнему тепло улыбаясь. – В конце концов, вы мне тоже помогаете.

Хелен кивнула.

– Поверьте, все будет хорошо! – Он протянул руку и осторожно коснулся ее плеча.

От плеча по всей груди растеклось приятное ощущение тепла, но, несмотря на это, она невольно отстранилась, и рука Патрика повисла в воздухе.

– Я попытаюсь мыслить позитивно. Доброй ночи, – сказала Хелен и направилась к себе в комнату.

По пути туда ей все казалось, что она чувствует взгляд Патрика на своей спине. Не оборачиваясь, она проскользнула в свой номер, рухнула на кровать и расплакалась. Сдерживать слезы уже было просто невозможно.

36. Вашингтон

– Что-то здесь не так!

Миллнер сидел с одной стороны конференц-стола, спиной к двери, Уэс Келлер, директор ФБР, и его заместитель Флоренс Вайола – с другой. После приземления в Национальном аэропорту Вашингтона имени Рональда Рейгана Миллнер сразу же из такси позвонил в штаб-квартиру и, несмотря на поздний час, попросил о встрече с Келлером в самом узком кругу. Он рассчитывал на то, что заместитель директора Вайола не будет при этом присутствовать, и надеялся, что Келлер поймет его намек. Каково же было его удивление, когда, войдя в конференц-зал, он увидел Флоренс, приветствующую его своей кисло-сладкой улыбкой. От него не укрылся агрессивный блеск в ее глазах.

– Конечно не так, если какие-то безумцы похищают американок и уродуют их! – вырвалось у Келлера.

Он был одним из самых старших чиновников в этой структуре. Его загорелое лицо избороздили глубокие морщины. Директор казался похожим на ковбоя и не славился особой чуткостью.

– Я имею в виду не это, я говорю о пчелах!

– О пчелах? – Вайола с удивлением взглянула на Миллнера.

– Он только что из Бразилии, летал туда разбираться с гибелью пчел во всем мире. Мы предполагаем, что это вирус.

– Вирус? – Вайола с отвращением поморщилась.

Ей еще не было сорока, и в серых широких брюках, блейзере в тон и белой блузке, расстегнутой не на одну пуговицу, как это было принято, а на несколько, она выглядела чертовски привлекательно. Не было такого агента ФБР, который не хотел бы остаться с ней на ночное дежурство. Ходили самые безумные слухи относительно ее умения обращаться с наручниками. Флоренс Вайола была живым доказательством того, что сексизм неистребим, даже в стенах ФБР. Но Миллнер знал и другую ее сторону.

– Я не это имел в виду! – воскликнул он. – А вот что. – Он разложил на столе выпуск «Вашингтон пост», пододвинул его к собеседникам и указал пальцем на изображение пчелы в названии. – Посмотрите на фотографии на титульном листе. Все лица изуродованы. И так во всем номере!

На лице Келлера отразилось недоумение:

– Какое отношение это имеет…

– …к нашим пропавшим красавицам? – закончил вопрос за своего начальника Миллнер. Из лежавшей на столе папки он вынул верхнюю фотографию и положил ее рядом с газетой.

На ней была изображена татуировка пчелы на загорелой коже.

– Мисс Алабама. Ей это накололи на лбу.

– Такая же пчела, как в «Вашингтон пост»? – удивилась Вайола.

Келлер в недоумении смотрел то на газету, то на лежащую на столе фотографию.

– И что это значит? – наконец пробормотал он и поднял голову, надеясь, что Миллнер подскажет ему.

– Поэтому я и хотел поговорить с вами, сэр. Я понятия не имею. Кроме того, во всем мире погибают пчелы. Я встречался в Бразилии с одним пасечником. Он считает, что это не обычный вирус. С моей точки зрения, эпидемия вызвана отнюдь не естественными причинами.

– Вы хотите сказать, что мы имеем дело с биологическим терроризмом? – В голосе Вайолы послышался испуг.

Миллнер пожал плечами.

– По меньшей мере, с крупным заговором, – задумчиво произнес Келлер.

– Именно этого я и опасаюсь, – заявил Миллнер. – Все взаимосвязано.