Вирус мистики - [29]

Надо сказать, что перекрёсток сам по себе считался издревле если не гиблым, то весьма неприятным местом. Ещё в античной Греции все перекрёстки были посвящены богине Гекате. Геката — ужасное порождение титана Перса и Астерии (по другим данным — Зевса и Геры) — покровительствовала колдовству и тёмным желаниям. В безлунные ночи появлялась она на земле в сопровождении своры кровожадных псов, готовых разорвать на части любого смертного, возникшего на её пути. Словно горящие угли, пылали глаза трёх её ужасающих ликов, когда свет факела, что держала богиня в левой руке, отражался в них. Горе повстречавшему её в полночь, когда кружится она в беззвучном танце с душами умерших на одном из перекрёстков спящей Эллады. Греки верили, что Геката — одна из владычиц преисподней — приносит удачу и богатую добычу в битвах, а так же помогает в колдовстве. Для того чтобы обратить к себе милость тёмной богини, следовало, одевшись в тёмные одежды, явиться в полночь на перекрёсток дорог и принести ей в жертву чёрного петуха, либо чёрного кота с возлияниями маслом, вином и мёдом. Только такой ритуал способен был привлечь богиню к делам смертных.

На Руси к перекрёсткам так же относились опасливо. Вспомнить хотя бы отголоски ныне почти забытых славянских мифов — сказки. Почти в каждой из них герой оказывается на перекрёстке, посреди которого лежит камень с надписью: «Направо поедешь — коня потеряешь, налево поедешь — голову сложишь, прямо поедешь — богатым будешь». Правда, по поводу третьего направления частенько случались и куда менее оптимистичные высказывания: «прямо поедешь — никуда не приедешь», «назад не вернёшься». В более позднее время перекрёсток считали местом шабаша ведьм, «ведьминых свадеб», особенно если дело было в местности, где поблизости не оказывалось никакой возвышенности с эпитетом «лысая». Поверье гласит, что если путнику на перекрёстке встретился небольшой смерч из пыли — та самая «ведьмина свадьба» — то ему следует бросить в его середину нож. Иначе закрутят ведьмы в своём хороводе до смерти. Вихрь немедленно рассеется, а на ноже, оставшемся лежать на дороге, непременно обнаружатся следы крови. В некоторых областях такой вихрь называли «встречником», поясняя, что это — чёрт, гуляющий по земле и забирающий с собой всякого встречного. Способ противодействия встречнику — тот же, что и в случае с «ведьминой свадьбой».

С перекрёстками же связана и одна из самых жутких легенд восточных славян — легенда об Ыре. Ыро, иначе — Ырка, это человек (именно человек, а не призрак!), умерший по собственной воле. Проще говоря — самоубийца. Ночью Ыро начинает следовать за поздним прохожим, минующим перекрёсток. Он бежит следом, воет, пугает несчастного, а может прикинуться и кем-нибудь из его мёртвых или даже живых родичей, хватает его за плечо, пытается заговорить с ним, в том числе и «о таких вещах, какие одному Богу известны». У Ырки одна цель — заставить человека оглянуться. Стоит оглянуться — и прохожего ждёт гибель: Ыро высосет из него жизнь, которой он теперь навсегда лишён, и к которой он стремится, чтобы дожить свой положенный век. От Ырки не поможет брошенный нож. Говорят, единственное, что способно остановить его — это вопрос: «Ыро, а Ыро, а ты „Отче Наш“ знаешь?» Только тогда Ыро заплачет и отстанет.

Среди нежити, населявшей дороги, упоминались и не менее страшные создания, не привязанные к перекрёсткам. Речь идёт о «Навках» или «Навочках». Навки обитают по сторонам дорог, идущих через посадки или сквозь лес. Сидя на деревьях, они поджидают свою жертву. Выглядят Навки как новорожденные дети или эмбрионы на поздних стадиях развития, и всякого ночного прохожего они принимают за своего родителя: мать или отца, в зависимости от пола. Ведь Навки — это неродившиеся (абортированные) или умершие в родах дети, которые хотят отыскать своих родителей, не сумевших уберечь их от страшной участи. Завидев путника или путницу, Навки тянут к нему или к ней из ветвей свои мёртвые ручки и кричат мяукающими, словно у котят, голосами: «Мама! Обними меня! Мне холодно!» или «Папа! Забери меня домой!» Их ручки становятся всё длинней и тоньше, словно ветки, и тянутся к горлу прохожего. Если не убежать или, не дай Бог, вступить с Навками в разговор, — задушат.

Из всего этого можно сделать вывод, что наши предки относились к перекрёсткам и дорогам опасливо далеко небезосновательно, и многие из древних поверий, связанных с тем или иным местом, действительны и по сей день.

К «аномально» опасным местам относится начало дороги на Владимир (до 1919 г. — Владимирский тракт). Эта дорога имеет весьма «кровавую историю», например, по тракту вели на каторгу ссыльных, в том числе и декабристов. По Владимирскому тракту везли на казнь в Москву Емельяна Пугачева. Существует легенда о призраке Владимирского тракта. Якобы на дороге этой сгинул разбойник, погубивший более ста душ. Умер убийца без покаяния, а тело его так и осталось непогребенным. Говорят, что до сих пор призрак его бродит по Шоссе Энтузиастов в образе бородатого мужика, смахивающего по внешнему виду на бомжа. Останавливает он проезжающие машины и молит о покаянии. При встрече с призраком нужно сказать ему быстро: «Бог простит» и уезжать, не мешкая. По неофициальной статистике количество ДТП на Шоссе Энтузиастов как раз и объясняется тем, что водители уворачиваются от призрака. С начала 2014 года на перекрестке улицы Советской и Шоссе Энтузиастов было зафиксировано 43 аварии, а в 2007 году, например, около станции метро «Авиамоторная» трамвай внезапно сошел с рельсов и врезался в забор.