Виртуализированный мир капитализма - [71]
1) Война прямо отрицает базовые буржуазно-демократические свободы, что так или иначе закрепляется на законодательном уровне;
2) И все-таки война (а речь, главным образом, идет о мировых войнах) способствует выработке средств для разрешения обнаженных ею глобальных общественных проблем, причем, вне зависимости от воли и сознания воюющих сторон. Не случайно волны социалистических революций поднимались ближе к концу мировых войн.
Война делает невозможными старые, довоенные способы и формы деятельности людей. Если брать организующую сторону государства, которое на себя берет множество функций по непосредственному производству человека и которое необходимо усиливается во время войны, война в то же время отрицает его. Государство, как показано выше, объективно усиливается, берет на себя функции распределения в процессе непосредственного производства человека как в армии, так и в тылу, занимается налаживанием и поддержанием (крышеванием) хозяйственных связей. Но государство как аппарат подавления одного класса другим, а именно подавления меньшинством большинства, в принципе не может решить эти задачи и уж, тем более, не ставит себе те задачи, которые не служат интересам правящего класса. Но именно такого рода проблем во время войны у общества становится очень много, они объективно встают перед людьми потому, что от их решения зависит в том числе и их физическое существование. Государство эти проблемы часто даже и не берется решать, оставляя их на откуп разнообразнейшим внегосударственным организациям и объединениям людей. Это вынуждает миллионы людей искать новые формы организации, которые бы взяли на себя государственные функции.
И эти органы общественного самоуправления, берущие на себя функции государства, строго говоря, в своей тенденции и являются, и не являются государством.
Наиболее важная и формообразующая из формообразующих задач – прекращение войны и минимизация для общества потерь и разрушений в результате ее хода. Реализация этой важнейшей задачи как раз и противоречит интересам виртуализированного капитала, который не высосал из войны все, что мог высосать. С этой задачей неразрывно связано противостояние милитаризации общества, противостояние военным диктатурам в странах-участниках войны, терроризирующим собственное население. Подчеркнем, что тут имеет исторический смысл не война сама по себе, не насилие само по себе, а сопротивление насилию, осуществляемого группировками правящего реакционного класса во имя своих корыстных интересов, да еще и руками другого класса. В СОПРОТИВЛЕНИИ и формах сопротивления, а не в войне самой по себе. В противном случае, даже способы непосредственного, не опосредованного вещами-деньгами производства человека и экономические механизмы их осуществления не могут стать отправной точкой перехода общества на новые основания развития. Не могут стать «практиками», способными поначалу (поскольку в этом процессе они сами трансформируются и превратятся в нечто иное) быть практиками по уничтожению товарного производства (разделения труда).
Эти рожденные войной и как противостоящие войне формы являются переходными и могут двигаться в трех направлениях: 1) интеграция с государством; 2) вырождение-исчезновение (первое не всегда означает второе); 3) замыкание на себя всех функций государства, превращение в новую государственную власть. Эти организационные формы, таким образом, объективно являются, к тому же, формами классовой борьбы там, где они вынуждены противостоять государству, беря на себя функции тех или иных государственных органов, а значит, лишая аппарат политического господства правящего класса его полномочий. И, если в определенных условиях это фактически облегчение для этих органов, так как сами они выполнять эти функции не могут, то дальнейшее движение по этому пути неизбежно наталкивается на противостояние государства, на попытки ограничить функции и влияние форм самоорганизации населения. Каким будет исход и характер этого противостояния, зависит от конкретных обстоятельств борьбы и действий борющихся сторон.
Если рассматривать историю XX века, наиболее ярким и наиболее успешным примером таких форм были советы (подчеркну, что это – не единственная и уж, тем более, не единственно-возможная форма). Советы рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, которые одновременно являлись представительно-законодательными, распорядительными и контрольными органами. И хотя советы возникли еще в 1905 году, реальное их разворачивание в государственную силу, двоевластие и уж, тем более, лозунг «Вся власть советам», а также конкретные шаги от лозунга к его реализации могли возникнуть только в условиях политического банкротства старого государства в процессе изнуряющей войны. После февральской революции это банкротство государства как аппарата, претендующего на то, чтобы организовывать жизнь общества, стало очевидным, так как не только царское правительство, но и Временное правительство было бессильно в этом отношении. В то же время поднимались и активно включались в дела (как местного самоуправления, так и государственного управления) советы. Создавалась ситуация двоевластия как в тылу, так и в армии. В связи с этим особенно важно учитывать возможность в будущем ситуации, которая имела место весной и в начале лета 1917 года. Тогда возможен был
