Virtual, или В раю никого не ждут - [6]

Мигану явно было над чем поразмышлять.

* * *

Сидя в пустом баре и сделав последний глоток минеральной воды, Миль нетерпеливо взглянул на табло с электронными часами. Свой навороченный «Роллекс» он никогда не переводил на местное время, не будучи уверен в том, что сделает это правильно.

До встречи с давним приятелем босса месье Белонером, владельцем транснациональной корпорации «Глобальный сервис», оставалось еще минут тридцать. Она должна была состояться в специально снятых для этой цели на имя гостя апартаментах отеля «Ориент». Он находился рядом с аэропортом, и поэтому Миль не спешил. Садясь в маленькое неудобное парижское такси, Готлиб снова чертыхнулся. Обычно, попадая в эту страну, американец заказывал лимузин. Но сейчас это оказалось не к месту. Тем более, что вскоре ему предстояло вновь очутиться в самолете, чтобы лететь дальше, в Амстердам, где его ждал еще один партнер босса Йозеф Райнер. Тому тоже за восемьдесят. Почему именно этих стариков Миган определил в тайные союзники и партнеры, оставалось для Готлиба загадкой. Впрочем, и сам сэр Кристоф Миган, спроси его об этом напрямую, вряд ли бы сумел внятно объяснить, почему. Но раз выбрал, значит, так тому и быть. Миган никогда не допускал ошибок в подобных вопросах.

Его первый собеседник Белонер прилетел с юга Франции и тоже подгадал, таким образом, чтобы прямо из аэропорта приехать в отель. Открыв перед ним дверь, Готлиб с распростертыми объятиями бросился на гостя, давно отвыкшего от подобного способа проявления эмоций.

– Поразительно! Встретились без опозданий, – громко приветствовал он, энергично хлопая француза по спине и плечам. – А я, представляешь, считал, что все лягушатники постоянно опаздывают. Хочешь выпить? Я только что плеснул себе вашего пойла. – Готлиб повертел бутылку, стоявшую на журнальном столике. – Кальвадос называется. Наверняка вы, французы, сами его не пьете?

– Не думаю, чтобы в этом отеле подавали пойло. – Демонстративно отстраняясь, Белонер опустился в кресло. Ноги не очень слушались старика. – Просто не все американцы понимают толк в напитках.

Белонер пытался себя успокоить. «Что поделаешь, американец! Стопроцентный! Они все такие!» Хотя Кристоф тоже американец, но сдержанный. Впрочем, какая разница?! Детей с ним рожать?

Приняв любимую позу в глубоком кресле, Белонер сморщился, как от ломтика незрелого лимона: неужели стоило лететь в Париж ради встречи с этим нахалом? Если б не Миган, он бы просто отказался встречаться даже у себя в офисе.

Миган заинтриговал его, проронив в трубку буквально три фразы. После обычного приветствия Кристоф спросил невинным ангельским голоском, слегка сдобренным старческой хрипотцой:

– Что тебе, дружище, милее? Продолжать кряхтеть над осточертевшим тебе бизнесом или родиться заново? И при этом заработать полмиллиарда долларов? А может, много больше. Словом, посылаю к тебе гонца.

Миган попал в самую точку. Белонер всерьез подумывал о том, чтобы разом избавиться от всех забот с «осточертевшим бизнесом», только бы продлить долголетие. Собственно, он уже исподволь начал осуществлять намеченную программу отхода от своего бизнеса. Но чтобы так сразу все бросить, как ставит вопрос Миган? Такое невозможно. Хотя раз предлагает такое, стало быть, затевается что-то очень и очень масштабное.

– Вы, надеюсь, поняли, о чем говорил вам мой босс? – вместо лобовой атаки нагло спросил Готлиб.

– Признаться, не понял.

– Ваш друг предлагает выступить единым фронтом против подлинной чумы нашего времени. Я имею в виду экологические проблемы.

«Тоже мне, борец за экологию!» – подумал Белонер, отмахиваясь от сигарного дыма, который этот янки нагло выпустил в его сторону. Но вслух сказал:

– Это весьма похвально, я «за» обеими руками. Только при чем тут коммерция, на которую намекал Кристоф?

– Для кого коммерция и бюстгальтеры продавать, месье Белонер. Но мы, то есть, прошу прощения, мой босс и ваш друг, предлагает не просто крупно… Нет, пожалуй, крупно не то слово – фантастически крупно заработать.

Марсельский крёз тяжело вылез из кресла и вплотную подошел к Готлибу, который тоже был вынужден встать. Посмотрев на него сверху вниз испытующим взглядом, Белонер сухо спросил:

– Извините меня, старика, но, видно, я что-то не до конца понимаю… Продолжайте, сэр.

– Извольте. Вы верите в мир высоких технологий? Например, в компьютеры? – резко спросил Готлиб. «Боже! О чем я говорю? Это ископаемое не знает, что такое компьютер», – подумал при этом американец.

– Во что я верю – вопрос очень интимный. Но я доверяю чутью вашего хозяина, – сухо ответил Белонер, с упором на слове «хозяин», чтобы поставить наглеца на место.

– Так вот, – не обратив внимания на его колкость, продолжил Готлиб, – есть возможность завалить мировой рынок совершенно феноменальным товаром. Миган убежден, что нам удастся перевернуть традиционные представления об образовании, Интернете и прочих вещах. Он просил посвятить вас в эту затею и сообщить, что сразу после встречи с вами рано утром я улетаю в Амстердам, чтобы на ту же тему поговорить с господином Райнером.

Тут Белонер сразу засуетился, позабыв о гоноре. Зачем Кристофу этот Райнер? Того и гляди, помрет. Тоже вербует союзника?