Виражи чужого мира - [17]

— Я оставлю тебя в доме одного знакомого, там тебе помогут смыть краску и переодеться. Бал начинается с рассветом, но так рано там нечего делать, — поняв, что от меня он больше никаких вопросов не дождется, начал объяснять эрг. — Мне нужно встретить управляющего и грузы. А после завтрака приеду за тобой.

— А почему мы не могли ехать с ними? — тихо спросила я, решив, пока Дэсгард разговорился, хоть немного прояснить ситуацию.

— Зейр Дортилис, мэр Липена, того города, где мы сели на корабль, совсем обнаглел в последние два года. Он считает себя хозяином всей округи и всего, что в ней есть. В прошлом году он тоже ездил на бал и пригласил всех знатных зейров в свою каюту на ужин. Вместе с подопечными. — Дэсгард мрачно вздохнул и оглянулся, словно мэр мог быть рядом.

Картинка начинала проясняться. Значит, зейры везут свой улов в столицу в надежде на большие барыши, а по дороге их встречает рэкет… Всё прямо как у нас.

— И что, ничего нельзя с ним сделать? — проснулось во мне революционное мировоззрение.

— Можно. И сделаем, — с угрозой в адрес зарвавшегося чиновника процедил маг. — Но не затевать же спор на судне? Во-первых, там запрещено использование магии, потому что корабль идет на магических кристаллах, а во-вторых, на мэре и его помощниках мощные защитные амулеты как на представителях власти.

«А в-третьих, — мысленно закончила я за эрга, — у самого Дэсгарда с магией, судя по рассказам Сатиллы, совсем негусто». И тогда я вовсе не против прогулки в этой коляске, весь мой жизненный опыт и почерпнутые из Инета знания говорят, что те, кто привык действовать по-шакальи, намного хуже соплеменников, в какой бы эпохе они не жили.

Мы еще с полчаса ехали молча, и я, стараясь отогнать бесполезные грустные мысли, честно пыталась любоваться природой. Получалось не очень удачно, хотя вид отсюда был просто необыкновенно хорош.

Мы как раз въехали на вершину пологого холма, и перед нами открылась просторная долина, бурно расцвеченная в осеннее разноцветье. Темно-зеленые деревья, похожие на елки, выгодно оттеняли яркость лимонных, оранжевых, багряных и фиолетовых крон лиственных кустов и деревьев. Вдали, в тающем утреннем тумане серебрилась лента реки, а между ней и холмом, с которого мы спускались, раскинулся живописный город. Белые, розовые и бледно-серые здания венчали желтки причудливых крыш и стройные башни, а чуть в стороне сиял золочеными куполами дворец. Ничем иным он быть не мог, именно такие строили правители востока.

— Вон дворец повелителя, — как указкой, ткнул кнутом в ту сторону эрг и искоса глянул на меня.

— Поняла уже, — отозвалась я безрадостно, — у нас у всех султанов такие.

— А повелитель и строил по подобию ваших дворцов, — почему-то хмуро буркнул Дэсгард. Помолчал и неохотно добавил: — Всем твоим соотечественницам нравится. Вон Сатилла целыми днями может рассказывать, как там красиво и удобно.

— Мне очень жаль, что ее там не оставили, — искренне сказала я и тяжело вздохнула.

У всех людей свои критерии счастья и красоты. В одном селе, рядом с которым мы однажды вели раскопки, старик-хозяин гордо показывал нам свой дом, обложенный по фасаду разноцветной керамической плиткой и разрезанными на квадратики зеркалами. Мы с отцом вежливо хвалили и кисло переглядывались, лично я никогда бы не согласилась жить в таком доме всю жизнь.

— А ты была когда-нибудь во дворцах? — когда мы почти подъехали к окраине города, возобновил разговор маг.

— Была… на раскопках и на экскурсиях. Ну и в книгах и Интернете видела снимки. И снаружи, и интерьеров.

— И как?

— Занятно посмотреть, а что? — До меня запоздало начало доходить, что все эти разговоры ведутся неспроста.

— Просто так, — хмуро буркнул эрг и больше не сказал ни слова.

Дом, в который он меня привез, был приземистым одноэтажным строением, похожим на сарай или барак, и стоял в глубине густо заросшего кустарником сада.

Дэсгард на веревке провел меня внутрь, пошептался с хозяевами и ушел, наказав во всем слушать Митима.

— Иди за ней, — безучастно велел Митим, указав на невысокую черноволосую женщину в белом чепчике и простом, длиной по щиколотку, платье. И я, подхватив свою веревку, покорно потопала в указанном направлении.

Далеко идти не пришлось, всего-то через коридор.

Оказалось, дом делится на две части, и проворная и смешливая черноглазая женщина является полноправной хозяйкой своей половины. Ее звали Гайтола, и она ничуть не походила на смирных домочадцев зейра Жантурио.

— Ох, и разрисовал он тебя, — веселилась Гайтола, провожая меня в небольшую баню. — Если не присматриваться, можно поверить, что настоящая отверженная.

Я только поморщилась. Взгляды встречных горожан вылили на меня столько незаслуженного презрения, что уши горели до сих пор.

— Раздевайся и залезай, — наливая в корыто из огромного котла, стоящего на печи, теплую воду, не умолкала Гайтола. — Пока ты отмачиваешь с лица краску и сушеную ежевику, я тебе волосы вымою. Дэс сказал, вы в каюте для пастухов ехали, там вполне можно вшей наловить.

— Что? — так и охнула я. — Каких вшей?

Вот только этой пакости мне и не хватало! Ведь из длинных волос их невероятно трудно вывести даже в нашем мире, где властвует химия.