Винсент и Самый Необыкновенный Отель в Мире - [4]

.

Винсент посмотрел, как Флоренс и портье из отеля исчезают в толпе, кое-как собрал свои вещицы и опрометью помчался домой. Никакой пакет чипсов и синий спортивный напиток не шли в сравнение с Самым Необыкновенным Отелем в Мире! Разве требуется ещё какое-то доказательство существования волшебства, о котором ему рассказывал дедушка?

Винсенту доказательств хватало.

Глава 2 Гость одного дня

– Подъём, подъём, подъём, подъём!

Винсент вскочил как ошпаренный. Семилетняя сестра Винсента по имени Роуз что было силы трясла его и пищала в самое ухо.

– Я не сплю! – рявкнул Винсент.

Он перекатился на живот и зарылся лицом в подушку.

– Винсент, вставай! Сегодня твой первый день в Самом Необыкновенном Отеле в Мире! Тебе нельзя опаздывать!

– Который час? – Винсент сел в кровати.

– Уже почти половина шестого! А мне ещё надо успеть сделать причёску и маникюр и решить, во что я оденусь!

– Ты никуда не идёшь, Роуз, – в его сонном голосе явно слышалась досада.

– МЭРИЛИН! – закричала она во всю силу лёгких.

– Да хоть Мэрилин! Всё равно ты никуда не идёшь.

Роуз упрямо хотела, чтобы её звали Мэрилин. У неё были большие планы – она хотела стать кинозвездой и полагала, что для кинозвезды имя Мэрилин подходит гораздо больше, чем Роуз. Ещё она упорно ходила повсюду, накинув на себя одеяло, как плащ, на случай, если за нею увяжутся её фанаты или папарацци. Или «пацци», как небрежно называла их Роуз. Вот только до сих пор поблизости не замечалось ни тех, ни других.

– Но, Винсент, это же как пить дать: в отеле наверняка сейчас гостит один из этих величайших продюсеров современности. И мне всего-то надо подстеречь его так, чтобы меня заметили. Это будет тот прорыв, которого я жду всю жизнь! – тараторила она, заламывая руки и жмурясь так неистово, будто молилась о мире во всём мире.

– Я отправляюсь в отель, чтобы работать, а не подстерегать гостей. И тебя туда не пущу!

Роуз прекратила мольбы. Она скрестила руки на груди и закусила верхнюю губу. Выдержала драматическую паузу и возобновила натиск:

– Почему ты встаёшь у меня на пути? Что я сделала тебе плохого? – она так уставилась на Винсента, будто хотела просверлить его взглядом до самых печёнок. – Ты ревнуешь! – она самым драматическим образом развернулась на месте, так что взлетели края одеяла, и ушла из комнаты. – Этот город вполне подходит для такого, как ты, Винсент, но НЕКОТОРЫМ из нас суждена другая судьба!

Винсент потёр глаза. Он поднял взгляд на открытку с изображением Самого Необыкновенного Отеля в Мире. Когда-то он нашёл её на улице, принёс домой и повесил на стене. Он не смыкал глаз полночи, смотрел на картинку и пытался представить, что ждёт его в отеле на самом деле.

Городок всегда полнился слухами. Такое место, как Самый Необыкновенный Отель в Мире, просто создано для того, чтобы порождать самые невероятные небылицы. Кое-кто даже клялся и божился, будто своими глазами видел такие чудеса, как танцующие черепахи и летающие ламы, не опасаясь прослыть записным вруном среди более благоразумных граждан. Конечно, члены семейства Уэйнрайт-Каннингэмов тоже постоянно являлись объектами разных сплетен. И не все истории казались смешными. Воспитанные люди отзывались об этой семье как об «эксцентричной», тогда как менее воспитанные просто объявляли их ненормальными. Однако Винсенту хватало здравомыслия не опускаться до слухов и стараться составить собственное мнение. Он вскочил с кровати и принялся одеваться. Наверное, если бы у него был прибор для измерения волнения, его бы зашкалило!

Папа Винсента уже успел проснуться и был занят делом. Он хлопотал на кухне.

– Доброе утро! Если не хочешь варёные яйца, приготовь что-нибудь сам. Мама всю ночь была с Томом. Хотела подремать хоть немного, прежде чем я уйду.

Томом звали младшего брата Винсента. Ему было четыре с половиной года, а он так и не начал говорить. Судя по всему, родители готовы были решиться отдать мальчика в специальную школу. И хотя они старались не подавать виду, Винсент понимал, как они из-за этого переживают. Они постоянно вели какие-то переговоры о новых тестах и упражнениях. И хотя на это уходили все деньги, ещё никто из приглашённых специалистов так и не смог объяснить им, что с Томом не так. Собственно, благодаря Тому Винсент узнал музыку Баха, когда заиграли туфельки Флоренс. Классическая музыка была единственным, что успокаивало Тома, когда у него случалась очередная из ужасных истерик: малыш мог рыдать часами, как заведённый. Но стоило прозвучать мелодии Баха, Бетховена, Стравинского или Шостаковича – он моментально замолкал, плюхался на спину – раскинув руки и ноги, как морская звезда – и слушал. К несчастью, Том не принадлежал к любителям поспать, и когда Том просыпался задолго до рассвета, мама или папа ставили одну из самых длинных симфоний, какие могли отыскать, и пытались подремать ещё хоть немного. Вот почему нежные звуки пианино, проникавшие из соседней комнаты, всегда являлись грустным напевом об очередной нелёгкой ночи.

– Ты уверен, что справишься сам, если будешь ночевать в отеле? – спрашивал папа, одновременно натягивая чёрные резиновые рабочие сапоги и зажигая плиту. – Я бы с удовольствием принял их приглашение, чтобы составить тебе компанию, но ты же знаешь, нам не разрешают пропускать смены. Сейчас у нас на счету каждый грош: мы откладываем деньги, чтобы показать Тома хорошему специалисту. А мама не может оставить твоего брата без присмотра.