Виннипегская Стена и я - [42]

Я сложила руки на коленях, сильно сжала пальцы одной руки, фокусируясь и поддерживая дыхание.

Он раздражен. Рассержен. Но не сказал «да» или «нет». Мне больше нечего терять, и мне нужно, чтобы он понял, что да, может, я и немного сука, но не без причины. Он делал то, что делал, ради своей мечты, и я делаю то, что делаю, ради своей. Если кто и должен это понять, то это он.

Я подняла руку и подергала свои очки, заставляя себя не отводить взгляд. Нервно облизала губы и приподняла брови. Я сделала это, сказала то, что должна была, и смогу всю жизнь прожить с последствиями, черт побери.

Казалось, прошел месяц, прежде чем Виннипегская Стена вздохнул.

Я уперлась локтями в стол, копируя его позу.

— Ты согласен с тем, что я не буду твоим ассистентом, или нет?

Эйден серьезно, вынужденно кивнул.

Я не была уверена, испытала ли я разочарование или облегчение, так что не стала задумываться над этим. Деловой режим, мне нужно вернуться в деловой режим.

— Я не отправлюсь в тюрьму ради тебя, так что нам надо все прояснить. Что мы скажем Заку?

«Кстати о Заке, где он?» — задалась я вопросом.

— Даже если я скажу ему переехать, он поймет, что что-то происходит. Мы должны рассказать ему. Нам нужны люди, которые подтвердят, что у нас настоящие отношения.

Правда ли это? Я подумала о Диане, и как я уже ей все рассказала.

— Да. Я должна рассказать подруге. Она поймет, что что-то происходит. Остальным я могу не рассказывать, — я подумала об этом и была совершенно уверена, что смогу приукрасить попытку Эйдена вернуть меня в своего рода любовную историю. По крайней мере, я на это надеялась. То, что у меня не было близких друзей, включая моего младшего брата, который был занят своей жизнью, очевидно, помогало ситуации.

Эйден кивнул, практично и с пониманием.

Но... я приподняла оба плеча.

— Что насчет остальных?

Остальных. Буквально. Остальных во всем мире. Лишь от мысли об этом меня тошнило. Любая идея или надежда на то, что мы сможем скрыть возможный брак, смылась в унитаз, когда я вспомнила статью об Эйдене, опубликованную несколько лет назад, когда его заметили на ужине с женщиной — женщиной, которая оказалась представителем компании, которая пыталась привлечь его для рекламы. «Ну, кого это заботит?» — подумала я изначально.

А затем меня осенило. Людям это важно. Их заботит все, связанное с Эйденом Грэйвсом. Он не мог подстричься без того, чтобы кто-то не написал об этом. Кто-то в мире узнает, что мы поженились. Это невозможно скрыть.

Из-за этого я чувствовала себя неловко. Мне даже не нравилось внимание, когда люди узнавали, на кого я работаю. А оказаться привязанной к нему — совсем другое положение дел.

Мне пришлось сглотнуть слюну, чтобы не подавиться.

— Мы можем затаиться на время... — начал говорить Здоровяк. Я послала ему взгляд, который он вернул мне. — Но, в конце концов, кто-то узнает. Мы можем устроить тихую церемонию, и затем такой же развод. То, что происходит на поле, — это для моих фанатов, остальное не их дело, — тон, которым он произнес эти слова, не оставлял никаких сомнений.

Я проживу всю свою жизнь как бывшая жена Эйдена Грэйвса.

Я почти закатила глаза от абсурдности этой мысли. Но потом мне сразу захотелось опустить голову между колен и отдышаться.

Вместо всего этого я обдумала его слова, затем кивнула. В его идее есть смысл. Очевидно, что, в конечном счете, кто-то узнает правду, но Эйден чрезвычайно закрыт в отношении личной жизни с людьми, которых он знает, и особенно с теми, кого не знает. Никому не покажется странным, что мы сохраним все в секрете так долго, как сможем.

Эта мысль появилась в моей голове, когда я спросила себя, во что я ввязалась?

— Мы могли бы подписать соглашение, в котором говорится, что ты получишь дом, и твои счета будут оплачены, но надеюсь, ты достаточно мне доверяешь, чтобы знать, что я тебя не подведу, — эти глаза, казалось, выписывали послание лазером у меня на лбу. — Я достаточно доверяю тебе, чтобы не подписывать брачный договор.

Никакого брачного договора? Эм...

— Я не буду начинать отношений во время брака, — продолжил он, как ни в чем не бывало. — И ты не можешь.

От этих слов я подняла глаза. Статус моих отношений изменится не скоро. Он не менялся несколько лет, и не предполагаю, что что-то произойдет в ближайшее время, но мой разговор с Дианой не давал мне покоя. Даже как ненастоящая жена с браком на бумаге я не хочу выглядеть как идиотка.

— Уверен, что можешь обещать подобное? Ты можешь встретить...

— Нет. Не могу. Я за всю свою жизнь любил лишь трех человек. За следующие пять лет я не собираюсь любить кого-то еще, — прервал он меня. — Мне есть о чем волноваться, помимо этого. Поэтому я прошу сделать это тебя, а не нашел кого-то другого.

Чего он не сказал, так это того, что сейчас самый расцвет его карьеры, но в прошлом я слышала эти слова бессчетное количество раз.

Я хотела крикнуть «чушь», но оставила это при себе. Также я хотела спросить, кто эти трое, кого он любил, но подумала, что сейчас не время. «Лесли — один из них», — подумала я.

— Если ты так говоришь.

По тому, как дернулся его кадык, я поняла, что он хочет что-то добавить, но вместо этого он продолжил: