Виннету. Сын вождя - [78]

Как уже упоминалось, мы находились на широкой песчаной косе. Вверх по течению, метрах в ста от меня, снова начинался лес. В том месте река делала крутой поворот, который нельзя было не заметить даже издалека. Вниз по течению, на расстоянии примерно в полмили, песок заканчивался, уступая место каменистой почве.

Если прыгнуть в воду и долго не показываться на поверхности, меня сочтут утонувшим. Через некоторое время они станут искать мое тело вниз по течению. Получается, что спасение мне надо искать в противоположном направлении, то есть вверх по реке. Приметив одно место, где вода подмыла берег, который вследствие этого буквально нависал над рекой, я решил использовать его в качестве удобного укрытия. Вдалеке, дальше по течению, я заметил кучи сломанных и вырванных с корнем деревьев, за которыми я тоже мог бы спрятаться, когда мне придется вынырнуть. Проиграв все это в голове, я решил притвориться, будто очень опасаюсь предстоящего испытания, рассчитывая обмануть бдительность краснокожих.

Инчу-Чуна разделся, оставшись в легких индейских леггинах. Заткнув за пояс свой томагавк, предварительно освободившись от других мешавших ему вещей, он произнес:

– Начинаем. Прыгай в воду!

– Может, сначала измерить глубину? – спросил я нерешительным тоном.

По лицу вождя скользнула бесконечно презрительная усмешка. Он приказал подать копье. Я взял его и опустил в воду, но не достал дна. Это обстоятельство было для меня выгодно, но я сделал вид, что еще более удручен, присел на корточки у воды и смочил себе лоб, будто опасаясь апоплексического удара при резком погружении в воду. Позади раздались ироничные замечания и смех – верный признак того, что я достиг своей цели.

Тангуа, как нахохлившийся петух, скрестил руки на груди и задрал нос выше неба. Виннету снисходительно улыбался: наверное, ему было неловко, что он когда-то отнесся ко мне с участием. Сестра его опустила глаза и не решалась даже взглянуть на меня. Послышались очередные стенания Хокенса.

– Чего ты медлишь? Прыгай! – крикнул мне Инчу-Чуна.

– Прыгать? – простодушно уточнил я. – Неужели нельзя решить дело по-иному?

Оглушительный хохот раздался в толпе индейцев, сквозь который я услышал голос Тангуа:

– Освободите эту жабу! Подарите ей жизнь! Не стоит воину марать о нее руки!

– Прыгай! – гневно крикнул Инчу-Чуна. – Или мой томагавк поможет тебе!

Только этого я и ждал. Беспомощно растопырив руки, я издал испуганный вопль и шлепнулся в воду. Но уже в следующий момент я оставил притворство. Достигнув дна, я затем несколько раз поднялся и поплыл, конечно под водой, вверх по течению, держась вплотную к берегу.

Через пару секунд где-то сзади я услышал шум: это прыгнул в воду Инчу-Чуна. Позже я узнал, что первоначально он хотел дать мне возможность немного отплыть и только тогда броситься в реку, чтобы погнать меня к другому берегу и там прикончить. Однако, увидав мою трусость, он отказался от этого намерения и кинулся тотчас же за мной, дабы убить меня, как только я всплыву на поверхности.

Очень скоро я достиг того места, где нависающий берег выдавался над водой, и осторожно высунул голову на поверхность. Никто не смог бы меня увидеть, кроме вождя. К моему счастью, его голова смотрела в противоположную сторону. Я набрал воздуха, снова опустился под воду и поплыл дальше – до нагроможденных у берега деревьев, где я опять-таки вынырнул, чтобы запастись воздухом. Ветки хорошо скрывали меня, и я мог подольше оставаться над водой. Отсюда мне хорошо было видно Инчу-Чуну, осматривавшегося по сторонам, как хищный зверь, подстерегающий добычу. Теперь мне оставалось проплыть последнюю, наибольшую часть пути, отделявшего меня от опушки леса на том берегу, где заросли спускались к самой воде. Я благополучно достиг и этого места и под прикрытием кустарника вылез на берег.

Теперь мне предстояло добраться до излучины реки и там, никем не замеченным за поворотом, переплыть на другой берег. Проделал я это довольно быстро, но прежде сквозь кусты взглянул на тех, кого пытался обмануть. Апачи кричали и жестикулировали на берегу, а их вождь, продолжающий в растерянности ждать меня, плавал туда-сюда. Думаю, что до него уже дошло, что я физически не мог бы так долго находиться под водой. Интересно, понял ли теперь старый Хокенс мои слова?

Итак, я бежал по лесу вдоль берега вниз по реке, пока ее поворот не остался у меня за спиной. Вскоре лес закончился. Из-за кустов я стал наблюдать, как многие краснокожие попрыгали в воду и стали копьями шарить в реке, разыскивая мое «мертвое» тело. Я мог бы спокойно направиться к кедру и легко выиграть состязание, но я не сделал этого, поскольку не хотел такой простой победы, а решил преподать урок Инчу-Чуне и обязать его благодарностью.

Он все еще плавал взад и вперед по реке, не догадываясь даже посмотреть в сторону кустов, служивших мне укрытием. Тогда я снова вошел в воду, лег на спину так, чтобы нос и рот торчали из воды, и, делая слабые движения руками, чтобы не пойти ко дну, отдался течению. Даже теперь меня никто не заметил. Когда я поравнялся с тем местом, где на берегу стояла толпа индейцев, я снова нырнул, переплыл под водой реку и, показавшись на поверхности, громко крикнул: