Вильсон Мякинная голова - [4]

Шрифт
Интервал

Участь Давида Вильсона была рѣшена. Инцидентъ этотъ облетѣлъ весь городъ и обсуждался серьезнѣйшимъ образомъ всѣми обывателями. Не прошло и недѣли, какъ новоприбывшій утратилъ уже христіанское имя, которое замѣнилось прозвищемъ «мякинная голова». Съ теченіемъ времени Вильсонъ пріобрѣлъ общую любовь новыхъ своихъ согражданъ, но прозвище мякинной головы успѣло уже прочно за нимъ утвердиться. Приговоръ, постановленный въ первый день по прибытіи Вильсона въ городъ, призналъ его набитымъ дурнемъ, и ему никакъ не удавалось добиться отмѣны иля хотя бы даже смягченія этого приговора. Съ прозвищемъ «мякинной головы» вскорѣ перестало соединяться какое-либо обидное или вообще насмѣшливое значеніе, но тѣмъ не менѣе, оно словно срослось съ Вильсономъ и сохранялось за нимъ въ продолженіе болѣе двадцати лѣтъ.

ГЛАВА II

Адамъ былъ человѣкъ и этимъ объясняется все. Онъ чувствовалъ вожделѣніе къ яблоку не ради самого яблока, а потому, что ему было запрещено вкушать отъ такового. Жаль, что ему не было запрещено вкушать отъ змія: тогда онъ непремѣнно съѣлъ бы эту проклятую тварь.

Изъ календаря Вильсона Мякинной Головы.

Мякинноголовый Вильсонъ привезъ съ собою небольшую сумму денегъ и купилъ себѣ маленькій домикъ, находившійся какъ разъ на западной окраинѣ города. Между нимъ и домомъ судьи Дрисколля находилась лужайка, по серединѣ которой забитъ былъ частоколъ, служившій границею обоихъ владѣній. Нанявъ небольшую контору на главной улицѣ, Вильсонъ снабдилъ ее небольшою вывѣской съ надписью: «Давидъ Вильсонъ. Стряпчій и юрисконсультъ. Землемѣръ, счетоводъ и т. д».

Роковое словцо Вильсона лишило его, однако, всякой возможности успѣха, по крайней мѣрѣ, на юридическомъ поприщѣ. Никому не пришло въ голову хотя бы даже заглянуть въ его контору. По прошествіи нѣкотораго времени Вильсонъ закрылъ свою контору, снялъ вывѣску и повѣсилъ ее на своемъ собственномъ домѣ, предварительно закрасивъ эпитеты стряпчаго и юрисконсульта. Онъ предлагалъ теперь свои услуги лишь въ скромномъ качествѣ землемѣра и опытнаго счетовода. Отъ времени до времени его приглашали снять планъ съ какого-нибудь земельнаго участка; случалось также, что какой-либо купецъ поручалъ ему привести въ порядокъ торговыя книги. Съ чисто шотландскимъ терпѣніемъ и стойкой энергіей Вильсонъ рѣшился побороть свою репутацію и проложить себѣ путь также въ юридической карьерѣ. Бѣдняга не преусматривалъ, впрочемъ, тогда, что ему придется затратить такъ много времени для достиженія этой цѣли.

Вильсонъ располагалъ большимъ изобиліемъ досуга, который, однако, не вызывалъ у него обычной скуки. Дѣло въ томъ, что онъ интересовался каждой новинкой, рождавшейся въ мірѣ идей, — изучалъ и производилъ надъ ней опыты у себя дома. Однимъ изъ любимыхъ его развлеченій была хиромантія, т. е. искусство распознавать характеръ человѣка, по устройству поверхностей его ладоней. Другой формѣ развлеченія онъ не давалъ никакого названія и не считалъ нужнымъ объяснять кому-либо таинственныхъ ея цѣлей, а просто-на-просто говорилъ, что она служитъ ему забавой. Вильсонъ и въ самомъ дѣлѣ находилъ, что его развлеченія еще болѣе упрочивали за нимъ репутацію мякинной головы, а потому начиналъ сожалѣть уже о томъ, что позволялъ себѣ слишкомъ много откровенничать по ихъ поводу. Предметомъ безъимяннаго развлеченія служили оттиски человѣческихъ пальцевъ. Вильсонъ постоянно носилъ въ карманѣ своего пиджака плоскій ящичекъ съ выдолбленными въ немъ ложбинками, въ которыя укладывались стеклянныя пластинки шириною въ пять дюймовъ. Къ нижнему концу каждой пластинки приклеена была полоска бѣлой бумаги. Онъ обращался ко всѣмъ и каждому съ просьбою провести руками по волосамъ (дабы собрать на пальцахъ нѣко? торое количество жирнаго вещества, естественно выдѣляющагося изъ волосъ), а затѣмъ сдѣлать на стеклянной пластинкѣ отпечатки всѣхъ пальцевъ, начиная съ большого и кончая мизинцемъ. Подъ этимъ рядомъ едва замѣтныхъ жирныхъ отпечатковъ Вильсонъ немедленно же писалъ на полоскѣ бѣлой бумаги: Джонъ Смитъ «Правая рука…».

Затѣмъ слѣдовало указаніе года, мѣсяца и числа. Подобнымъ же образомъ на другой стеклянной пластинкѣ снимались отпечатки лѣвой руки Смита, подъ которыми опять таки подписывалось его имя, годъ, мѣсяцъ число и замѣтка «Лѣвая рука». Стеклянныя пластинки препровождались въ соотвѣтственныя выемки ящика, а по возвращеніи Вильсона домой укладывались на свои мѣста въ большомъ ящикѣ, который онъ называлъ своимъ архивомъ.

Вильсонъ зачастую изучалъ свои архивы, разсматривалъ ихъ съ величайшимъ интересомъ, засиживался иногда до поздней ночи, но не разсказывалъ никому, что именно тамъ находилъ, если вообще ему удавалось и въ самомъ дѣлѣ найти что-нибудь. Иногда онъ оттискивалъ на бумагѣ запутанный нѣжный оттискъ оконечности какого-нибудь пальца и потомъ увеличивалъ его въ нѣсколько разъ при помощи пантографа, чтобы облегчить себѣ возможность удобнѣе и точнѣе разсмотрѣть характерную для этого оттиска систему кривыхъ линій, прилегавшихъ другъ къ другу.

Въ душный и знойный послѣполудень, 1 іюля 1830 года, Вильсонъ сидѣлъ въ рабочемъ своемъ кабинетѣ, занимаясь приведеніемъ въ порядокъ до нельзя запутанныхъ торговыхъ книгъ одного изъ мѣстныхъ негоціантовъ. Окно его кабинета выходило на западъ, гдѣ тянулись пустопорожніе еще участки земли; оттуда доносился разговоръ, препятствовавшій юному счетоводу правильно подводить итоги. Оба собесѣдника кричали такъ громко, что это само по себѣ уже свидѣтельствовало о нахожденіи ихъ другъ отъ друга на почтительномъ разстояніи.


Еще от автора Марк Твен
Монолог короля Леопольда в защиту его владычества в Конго

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Мои часы

Маленький юмористический рассказ от всемирно известного писателя. Входит в собрание его очерков «Sketches New and Old». Перевод Павла Волкова.


Приключения Тома Сойера и Гекльберри Финна

Том Сойер и Гекльберри Финн, наверное, самые знаменитые мальчишки на всем белом свете — добрые и искренние, смекалистые и бесшабашные — обаятельны, как само детство, легко находят ключ к любому сердцу. Такими сотворило Тома и Гека воображение великого американского писателя Марка Твена.Помимо таких наиболее известных произведений, как «Приключения Тома Сойера» и «Приключения Гекльберри Финна», в сборник вошли еще четыре повести.


Том Сойер — сыщик

Опасные и захватывающие приключения Тома Сойера и его друга Гекльберри Финна — встреча с привидением, обнаружение трупа и многое другое. Том неожиданно стал сыщиком — мальчик проявил удивительную наблюдательность и незаурядную дедукцию, что помогло не только разоблачить похитителя бриллиантов…


Знаменитая скачущая лягушка из Калавераса

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Янки из Коннектикута при дворе короля Артура

В историко-фантастическом романе «Янки из Коннектикута при дворе короля Артура» повествуется о приключениях американского мастера-оружейника, который переносится из XIX века в век VI.


Рекомендуем почитать
Обозрение современной литературы

«Полтораста лет тому назад, когда в России тяжелый труд самобытного дела заменялся легким и веселым трудом подражания, тогда и литература возникла у нас на тех же условиях, то есть на покорном перенесении на русскую почву, без вопроса и критики, иностранной литературной деятельности. Подражать легко, но для самостоятельного духа тяжело отказаться от самостоятельности и осудить себя на эту легкость, тяжело обречь все свои силы и таланты на наиболее удачное перенимание чужой наружности, чужих нравов и обычаев…».


Деловой роман в нашей литературе. «Тысяча душ», роман А. Писемского

«Новый замечательный роман г. Писемского не есть собственно, как знают теперь, вероятно, все русские читатели, история тысячи душ одной небольшой части нашего православного мира, столь хорошо известного автору, а история ложного исправителя нравов и гражданских злоупотреблений наших, поддельного государственного человека, г. Калиновича. Автор превосходных рассказов из народной и провинциальной нашей жизни покинул на время обычную почву своей деятельности, перенесся в круг высшего петербургского чиновничества, и с своим неизменным талантом воспроизведения лиц, крупных оригинальных характеров и явлений жизни попробовал кисть на сложном психическом анализе, на изображении тех искусственных, темных и противоположных элементов, из которых требованиями времени и обстоятельств вызываются люди, подобные Калиновичу…».


Ошибка в четвертом измерении

«Ему не было еще тридцати лет, когда он убедился, что нет человека, который понимал бы его. Несмотря на богатство, накопленное тремя трудовыми поколениями, несмотря на его просвещенный и правоверный вкус во всем, что касалось книг, переплетов, ковров, мечей, бронзы, лакированных вещей, картин, гравюр, статуй, лошадей, оранжерей, общественное мнение его страны интересовалось вопросом, почему он не ходит ежедневно в контору, как его отец…».


Мятежник Моти Гудж

«Некогда жил в Индии один владелец кофейных плантаций, которому понадобилось расчистить землю в лесу для разведения кофейных деревьев. Он срубил все деревья, сжёг все поросли, но остались пни. Динамит дорог, а выжигать огнём долго. Счастливой срединой в деле корчевания является царь животных – слон. Он или вырывает пень клыками – если они есть у него, – или вытаскивает его с помощью верёвок. Поэтому плантатор стал нанимать слонов и поодиночке, и по двое, и по трое и принялся за дело…».


Четыре времени года украинской охоты

 Григорий Петрович Данилевский (1829-1890) известен, главным образом, своими историческими романами «Мирович», «Княжна Тараканова». Но его перу принадлежит и множество очерков, описывающих быт его родной Харьковской губернии. Среди них отдельное место занимают «Четыре времени года украинской охоты», где от лица охотника-любителя рассказывается о природе, быте и народных верованиях Украины середины XIX века, о охотничьих приемах и уловках, о повадках дичи и народных суевериях. Произведение написано ярким, живым языком, и будет полезно и приятно не только любителям охоты...


Человеческая комедия. Вот пришел, вот ушел сам знаешь кто. Приключения Весли Джексона

Творчество Уильяма Сарояна хорошо известно в нашей стране. Его произведения не раз издавались на русском языке.В историю современной американской литературы Уильям Сароян (1908–1981) вошел как выдающийся мастер рассказа, соединивший в своей неподражаемой манере традиции А. Чехова и Шервуда Андерсона. Сароян не просто любит людей, он учит своих героев видеть за разнообразными человеческими недостатками светлое и доброе начало.