Виктор! Виктор! Свободное падение - [19]

Юахим Шредер из службы контрразведки мысленно уже махнул рукой на Банана — такую кличку они дали Ествику из-за его пальто.

Перед самым Рождеством Колбьернсен сообщил, что парень мечется как одержимый с фотоаппаратом по Удбюес и щелкает все подряд. Совершенно бесперспективное с точки зрения промышленного шпионажа, если только он не сунется к Технологическому институту. Потом чинно и тихо отпраздновал Рождество со своей Датар, и все время тише воды. Интересно, на что они живут? В другой раз Ествик навестил публичную библиотеку на Конгенсвейн, знаменитую особо убогими фондами. Устроившись в старомодном читальном зале, он с час усердно ковырялся в старых газетах. Потом пошел в монопольку и купил красное вино и водку.

Агент Ествик не был ранней пташкой. Он никогда не выходил из дому раньше десяти утра, да и то чтобы купить провизию и пиво у Люкке на Эльгесетергате. Жена Банана оказалась еще более убежденной домоседкой, она лишь пару раз показывалась на веранде, видимо, желая убедиться, что город, в котором она живет, все еще существует. Ее супруг любил иногда посидеть в кафе, но в «Британию» больше ни разу не совался. Никаких интересных контактов или противозаконного использования фотоаппарата. Никаких подозрительных поступков. Просто вообще ничего. Только однажды что-то новенькое — он побывал в торговой фирме на Фьордгате и там погрузил в машину несколько картонных коробок. Разрабатывает новые контакты? Оттуда Ествик отправился домой и поменял резину на машине. Они договорились, что еще через восемь дней снимут наблюдение за Бананом и будут считать его случайно попавшим под подозрение. У контрразведки хватает работы. Единственно непонятным моментом, из-за чего человек в канареечном пальто продолжал числиться «объектом», была его связь с директором Вегардсоном. И фотоаппарат. Колбьернсен предложил прослушивать телефонные разговоры, хотя знал, как немыслимо трудно выцарапать разрешение на это. Его давали, только когда полиция могла документально подтвердить преступления подозреваемого, — и последние должны были быть посерьезнее желания помочиться в общественном месте — самого серьезного проступка Ествика на сегодняшний день.

Понедельник одиннадцатого был последним днем наблюдения, и Бьёрн Хатлинг уже примерялся к новым делам, которые он получит по завершении бдения на Удбюесгате. Расслабленный Банан уже надоел ему до чертиков. Без десяти десять Бьерн подъехал к дому «объекта» на оливковом «Опеле», которым они не пользовались после «Пальмового сада» ни разу. К своему раздражению, он констатировал, что «тойоты» Ествика выпуска 1975 года нет на обычном месте позади дома. Может, ее просто замело снегом? Нет. Он бегом обежал весь двор и убедился, что машины нет. Что теперь делать? Шредер вряд ли порадуется сообщению. Шеф не погладит по головке за то, что наблюдающий исходит из неизменности привычки «объекта» покидать дом не раньше десяти.

Ему пришлось сматываться на первой скорости, когда он узрел наконец зеленую «тойоту». Она вывернула с Магнес-де-гудегате и остановилась прямо у входа в дом. Ествик вылез из машины, не выключив двигателя, и скрылся в доме, что означало его скорейшее возвращение. Бьёрн Хатлинг облегченно присвистнул.

Три минуты спустя Банан вернулся. Уж не аппарат ли у него в руках? Именно. Значит, он забыл его, уезжая первый раз. Но аппарат ему сегодня нужен. Повезло мне с его забывчивостью, подумал Хатлинг. «Тойота» отъехала от тротуара, он отпустил ее на несколько сот метров и тронулся следом. Половина заднего стекла «тойоты» была загорожена картонными коробками. Может, это обычный торговый рейс? Эх, была ни была. Он зарабатывает себе на жизнь как сотрудник тайной полиции, и чем он ни занимается по службе, денежки капают. А девяносто пять процентов попаданий в молоко неотъемлемая часть его работы.

«Тойота» мчалась по Е6 в сторону Клетта. Там на развязке она повернула вправо по направлению к Оркангеру. Что может заинтересовать шпиона там? Хатлинг не мог вспомнить ничего стоящего. Похоже, надо настраиваться на езду без определенной цели.

Непрекращающийся снегопад вряд ли подсластит пилюлю. Ясно же: Сигварт Ествик попал в их сети случайно. Желтый «опель» преследует желтого Банана — звучит не более идиотически, чем есть на самом деле.

На вполне приемлемой скорости машина катила по горам меж сугробов и остановилась только у паромной переправы в Сюнде. По накатанной зимней дороге поездка заняла почти три часа, время близилось к часу. Спаси и помилуй, Господи, в отчаянии подумал Хаттлинг, парень собрался на Хитру. Ночевка и все прочие радости. Сугробы, в которых мертво вязнет машина. Неужели Банан не слышал мрачные прогнозы синоптиков на выходные? В общем, влип.

К дальней поездке он совершенно не готовился, хотя в багажнике, как положено, и болтался чемодан — на всякий случай. Пока предрасположенный к полноте торговец отправился узнавать расписание паромов, Хатлинг нажал на кнопку, и высунулась антенна рации.

Шредер, понятное дело, откушивал в столовой, и агенту пришлось дожидаться звуков родного голоса минуты три. Тем временем вернулся Ествик и отряхивался, собираясь залезть обратно в машину.