Виктор Тихонов творец «Красной машины». КГБ играет в хоккей - [45]

— Гражданка, пройдемте со мной.

— Куда пройдемте? Мне к Александрову надо! — попыталась возмутиться Анжела, но милиционер так крепко держал ее за руку, что вырваться было невозможно.

Спустя несколько минут страж порядка привел ее в комнату милиции, находившуюся под одной из трибун. Там девушка увидела еще одного милиционера, постарше, у которого на погонах было по одной большой звезде.

— Товарищ майор, вот задержал гражданку, которая рвется увидеть Бориса Александрова, — доложил молодой милиционер.

— Вы кто ему будете? — поинтересовался майор.

— Знакомая.

— И что вы от него хотите?

— Послушайте, а вам какое дело, что мне от него надо? — возмутилась девушка.

— Вы голос на меня не повышайте, я при исполнении служебных обязанностей, — сам повышая тон, отреагировал майор. — Мы здесь поставлены, чтобы следить за порядком.

— Но я же не нарушаю порядок, — удивилась Анжела.

— Одна такая же, как вы дамочка, тоже так говорила, а потом взяла и плеснула в лицо хоккеисту серную кислоту. К счастью промахнулась, — майор поднялся со своего места и вышел из-за стола. После чего поинтересовался:

— Что у вас в сумочке?

— Косметичка и фантики от конфет.

— Покажите, — потребовал майор.

Анжела подчинилась и высыпала содержимое сумочки на стол. Увидев, что она не соврала, майор оглядел девушку с ног до головы, после чего сообщил:

— И все же до конца матча вы останетесь у нас. Во избежании ненужных эксцессов. Лейтенант, проводите задержанную в «обезьянник».

Услышав приказ, молодой милиционер взял Анжелу за локоть и, не взирая на ее возмущение, отвел ее туда, куда приказал майор. И она просидела там до конца матча. Увидеть в тот день Бориса Александрова вблизи ей так и не посчастливилось. Впрочем, добраться до него она бы все равно не сумела. Во втором периоде, когда счет был весьма скользкий — 4:3 в пользу ЦСКА — Локтев решил-таки выпустить Александрова на лед. И тот даже забил одну шайбу. А общий итог игры был в пользу ЦСКА — 7:3.

14 февраля 1977 года, понедельник, Москва, площадь Дзержинского, КГБ СССР, кабинет Юрия Андропова

Откинувшись на спинку кресла и почти беззвучно постукивая карандашом по столу, Андропов внимательно слушал доводы начальника «спортивного» отдела 5 управления КГБ полковника Эрнеста Леонардовича Спрогиса — куратора советской хоккейной сборной по линии госбезопасности. Спрогис был коренным рижанином и в молодости, закончив институт физкультуры, успел стать перворазрядником по лыжам. Но затем был приглашен на работу в КГБ Латвии по спортивной линии — курировал зимние виды спорта. А в начале 70-х был переведен в центральный аппарат и был переброшен конкретно на хоккей, который он любил и знал не хуже, чем лыжи. Андропов ценил Спрогиса за аналитический ум и собирался назначить его заместителем начальника нового, 11-го отдела КГБ СССР, который предполагалось создать в середине года специально к предстоящей в 1980 году московской Олимпиаде. Несмотря на то, что эти игры были летними, однако в новом отделе места должно было хватить всем — кураторам как летних видов спорта, так и зимних.

Сегодняшние доводы Спрогиса звучали весьма убедительно, что лишний раз заставляло Андропова убедиться в том, что он не ошибся в своем желании назначить именно этого человека одним из руководителей нового подразделения. А говорил Спрогис следующее:

— Из всех видов спорта наибольшей популярностью в мире пользуются футбол, хоккей и фигурное катание, которые, по сути, превратились в массовое шоу. И дальше эта тенденция будет только углубляться. Из перечисленных видов спорта мы прочно удерживаем первые места в мире в хоккее и фигурном катании, что приносит нам огромные дивиденды, как в финансовом отношении, так и в идеологическом. Что касается футбола, то здесь у нас, увы, лишь локальные успехи на уровне отдельных клубных команд, а вот наша сборная больших успехов не имеет и в ближайшей перспективе, скорее всего, иметь не будет. Но ситуация складывается таким образом, что точно такая же ситуация очень скоро может постичь нас и с хоккеем.

— Откуда такой пессимизм? — прервал плавную речь своего подчиненного Андропов.

— Из аналитических выводов, которые сделали наши ученые из Института стратегии. У меня есть их подробные заключения, которые я готов вам передать, — и Спрогис потянулся рукой к папке, которая лежала по правую руку от него. Но Андропов сделал жест карандашом, что означало — с этим потом, продолжайте свой доклад. И речь Спрогиса, с мягким прибалтийским акцентом, снова разлилась по кабинету:

— Мировой хоккей движется в сторону скоростного и силового. И по обоим компонентам мы скоро будем отставать. Скорость мы потеряем, потому что стареют наши ведущие игроки, а достойной смены им пока нет. А силовой компонент и вовсе никогда не был нашим коньком. Мы всегда побеждали соперников за счет комбинационной игры, но и она под вопросом, если нет достойной смены. Вернее, она есть, но ее не видят нынешние тренеры нашей сборной. Они перестали мыслить стратегически.

— Поэтому вы, Эрнест Леонардович, предлагаете подобрать им замену? Из кого? — спросил Андропов.

— На сегодняшний день кандидатур не так уж и много. Это Борис Майоров, Николай Карпов, Николай Пучков, Анатолий Кострюков и Виктор Тихонов. В Спорткомитете большинство склоняется к кандидатуре Майорова, тем более, что армейцы готовы его поддержать, если он выступит в тандеме с их кандидатами — Константином Локтевым или Николаем Пучковым. Впрочем, место последнего может занять и Кострюков — у него тоже есть сильная поддержка в Федерации и Спорткомитете. Он ведь восемь лет возглавлял вторую сборную страны. Но нас больше всего устраивает Виктор Тихонов. И не потому, что он наш человек, динамовец, или симпатичен лично мне, поскольку я сам рижанин, а потому, что он наиболее прогрессивный тренер в советском хоккее на сегодняшний день.