Вихрь с окраин Империи - [123]

Верещагин припомнил слова Рауля, что временной парадокс по сути маленькая смерть. Они покинули Зейд-Африку на два года, а вернувшись, обнаружат, что прошло семь лет. Антон осознал, что Санмартин выбрал большую смерть, дабы избежать маленькой.

К нему подошел Янковски.

– Сэр, челнок готов к стыковке.

– Отлично, Детлеф.

– Сэр, – неуверенно продолжал Янковски, – наша экспедиция причинила страшные разрушения. – Он видел, как потерявшие управление ракеты токийской ПВО угодили в густонаселенные районы, а участок вокруг здания «ЮСС» превратился в развалины. Полицейские и пожарники, походившие на экранах на крошечных муравьев, старались, чтобы огонь не перекинулся со зданий министерств на соседние дома.

– Есть одна причина, по которой они не станут нас преследовать, Детлеф, – произнес Верещагин. – Помня историю военного правления в Японии, элита боится предоставить армии сколько-нибудь значительную роль в руководстве страной. Мы продемонстрировали, что они не могут продолжать свою нынешнюю политику с помощью военных полумер, и предоставили им выбор между наделением армии властью, в которой они нуждаются для обеспечения безопасности Японии, и согласием на то, чтобы народы Земли и колонии шли своим путем. По-моему, они выберут второй вариант.

– А тебе не кажется, что они предложат Зейд-Африке независимость в обмен на твою шкуру? – спросил Хенке.

– Я бы охотно на это согласился, – невесело усмехнулся Верещагин. – Но тогда они должны были бы осудить меня. Не думаю, чтобы им этого хотелось.

– Стыковка завершена, – доложил Эско Пойколайнен.

– Пора отправляться домой, – объявил Антон.

Когда Хансу Кольдеве растолковали, что произошло с «Лайтуэллом Гомани», он с трудом пришел в себя и отправился в корабельную библиотеку перечитывать великолепное описание низвержения Люцифера в ад в «Потерянном рае» Мильтона.

Япония, Земля

Взятый под стражу капитан Тихару Ёсида был тайно осужден трибуналом и казнен. Спустя несколько месяцев Хироси Мидзогути предстал перед гражданским судом, и его приговорили к семи годам тюремного заключения. При выходе из зала он был убит членом ультраправой организации. Его вдова обратилась с просьбой разрешить эмигрировать на одну из колониальных планет.

Некоторые из соучеников Верещагина по штабному колледжу получили от него послания, отправленные Кольдеве. В разгар полемики после отставки правительства и столкновений между национал-патриотическими и антимилитаристскими организациями хранитель тайной печати – один из однокашников Антона – опубликовал ответ на полученное письмо и переслал его императору.

Как объяснил некий комментатор, «хорошая война могла бы объединить нацию, но, – к сожалению, Зейд-Африка для этого слишком мала и далека».

Эпилог

Зейд-африканская орбита, Зейд-Африка Вторник (789)

Сидя за приборами на борту «Хендрика Пинаара», Николай Серый возбужденно взмахнул рукой.

– Капитан Янковски, к нам приближается корабль!

– Хорошо. Все по местам, – скомандовал Детлеф. Когда приказ был выполнен, он спросил у Серого: – Что там?

– Грузовой.

Янковски облегченно вздохнул.

– Отлично. Пустите его на орбиту для стыковки, чтобы мы могли убедиться, что это не замаскированный военный корабль, и сообщите Матти и Варягу.

– Они приветствуют нас, сэр, – сказал Серый. – Сообщают, что у них на борту посланник.

Альберт Бейерс поднялся, чтобы приветствовать худощавого японского чиновника, вошедшего в его офис.

– Добро пожаловать на Зейд-Африку, хеэр Маэда.

– Благодарю вас, – отозвался Маэда, вручая свои верительные грамоты.

– Пожалуйста, присаживайтесь, – продолжал Бейерс, не привыкший к дипломатическим хитростям.

– Спасибо. – Маэда сел. – Простите мое любопытство, но я в самом деле видел ребенка, работающего в вашей приемной, или ошибся?

– Да, это моя приемная дочь. Она говорит, что станет президентом, когда вырастет.

– Она выглядит весьма целеустремленной молодой особой, – заметил Маэда.

– Прошу извинить за прямой вопрос, хеэр Маэда, но какова позиция имперского правительства относительно моей страны?

– Вопрос не из легких, – улыбнулся Маэда. – В прошлом произошло слишком много неприятных эпизодов, и теперь необходимо решить целый ряд проблем.

– Если имперское правительство отказывается признать наше право на самоуправление, то, боюсь, неприятностей будет еще больше, – напрямик заявил Бейерс.

Заметив его беспокойство, Маэда слегка расслабился.

– Я искренне заверяю вас, что имперское правительство стремится к согласию и сотрудничеству.

– Надеюсь, мы сможем сбывать наши металлические сплавы с большей выгодой для обеих сторон.

Маэда улыбнулся.

– Вам придется обсудить это непосредственно с компанией, которая унаследовала интересы «ЮСС», но для народов всегда предпочтительнее сотрудничать на взаимовыгодной основе. Возможно, мне удастся навести необходимые справки.

– Я также прозондирую почву. – Бейерс поднялся. – Мне не хотелось поднимать этот вопрос, но какова позиция имперского правительства относительно подполковника Верещагина и других участников военной операции?

Улыбка Маэды стала шире.

– Подполковник Верещагин? Он и его солдаты погибли во время атаки на здание «ЮСС» в Токио, не так ли? Во всяком случае, так утверждали газеты. Трагическое следствие непонимания. Что ж, любые военные операции приводят к потерям. В японской конституции имеется весьма разумный пункт, запрещающий использование военной силы, если этого не требуют интересы обороны. Тем не менее искренность и цели Верещагина вызывают восхищение.