Вихрь. Любовь, которая стала новым началом - [75]

Повороты вихря были, как всегда, головокружительными, но все же не такими, к которым я привыкла во время прыжков во времени. Видимо, Бэйл хотел доставить нас в другое место, и я не могла пока сказать куда. Он управлял вихрем, а я просто оставалась рядом с ним, пока вокруг нас кружил поток.

Вокруг гудела энергия. Я наблюдала за тем, как на моей коже мерцает свет, и закрыла глаза.

Сьюзи, Лука и Фагус были правы. Я просто боялась своей силы. Вот почему я прекратила впускать энергию в себя, отталкивала ее, держала ее на расстоянии. Но сейчас все изменилось.

Эти силы были частью меня. И я больше не собиралась этого отрицать.

Полоски энергии рассеивались. Бэйл схватил меня за руку и замедлил движение. Со всех сторон в вихрь проникал зеленый цвет. Я слышала щебетание каких-то птиц, видела, как мимо нас проносятся ветки с листьями. Вихрь сделал поворот, и я приготовилась к приземлению. Разлетелись последние энергетические каналы, и мои сапоги утонули в мягкой траве.

Первым делом я посмотрела на свой детектор, пока наше окружение продолжало складываться в общую картинку. Теперь я была уверена: мы были в том же времени, из которого улетели, то есть прошло всего несколько недель в прошлом.

Что Бэйл хотел мне здесь показать?

Я посмотрела вверх. Мы стояли в лесу. Это был не такой густой лес, как в Санктуме, деревья и близко не были такими высокими и с таким большим количеством листвы. Скорее это был самый обычный лес. Даже не лес – лесок, потому что недалеко от нас виднелась растрескавшаяся асфальтированная дорога, граничащая с полем, полным подсолнухов.

– Где мы? – поинтересовалась я у Бэйла.

Вернее, у его спины, потому что он отвернулся от меня.

– Сейчас все увидишь.

Мы бежали по дороге. Где-то через двести метров лес стал редеть и появились первые дома – полуразрушенные каменные постройки с остроконечными крышами, светло-коричневыми стенами и белыми окнами. Из крыш торчали трубы. По обеим сторонам улицы тянулась невысокая стена, слева от нас был зеленый луг, на котором я обнаружила надгробия. Почтовые ящики, вынесенные к дороге, утопали в сорняках.

– Бэйл, – сказала я. – Где мы?

Он не смотрел на меня, просто продолжал идти.

– Еще немного.

С каждым шагом на душе становилась все более неспокойно. Что-то такое было в этой заброшенной деревне, но я не могла понять что. Когда мы добрались до перекрестка, я, сама не понимая почему, повернула налево – повернула сама, без оглядки на Бэйла. И я знала, что дальше есть мост через реку, еще до того, как увидела его.

Я читала вывески.

Хлебопекарня «Натуральный хлеб». «Бутерброды Хемсли». Отель «Белый Олень».

Некоторые части зданий обвалились. Однозначно мы были в одной из многочисленных деревень, которые были заброшены после Великого смешения. Всё здесь – жилые дома, кладбище, магазины, – было из двадцатого года.

Мы свернули на улицу, ответвляющуюся от центральной. Бэйл двигался в трех-четырех метрах от меня, а я молча следовала за ним.

Дорога поднялась на холм, чтобы потом снова спуститься вниз. Перед нами был еще один лесок с неприметными лиственными деревьями. Деревня осталась позади, и я удивилась, почему мы вообще идем здесь. Разве Бэйл не мог просто доставить нас к месту назначения с помощью своего вихря?

Но я не стала его расспрашивать. Вместо этого я смотрела по сторонам, и чувство, что эти места мне знакомы, только усилилось.

Когда-то я уже была здесь раньше.

И дело было не только в этом: с каждым шагом я чувствовала, как вокруг меня растет гудение. Оно было очень легким, и я заметила его только тогда, когда сосредоточилась на этом.

Это не мог быть рифт. Рифт всегда был в определенном месте, притягивая меня к себе, но этот гудящий звук исходил от каждой травинки и от каждого комочка земли.

Мы свернули с дороги и пошли через лес. Когда Бэйл остановился, я не подошла к нему – сохранила установленную им дистанцию. Наверное, мы отошли довольно далеко от деревни, потому что отсюда ее уже не было видно. Местность становилась все более и более странной. В земле виднелись глубокие борозды, а деревья выглядели так, будто они пострадали при взрыве. Но их стволы уже успели зарасти ярко-зеленым мхом.

– Может, будет лучше, если ты пойдешь сама, – сказал Бэйл и остановился.

Я искоса посмотрела на него. Он выглядел напряженным, и я, хотя понятия не имела, что происходит, ничего не сказала. У него были свои причины на это. И он не стал бы просто так выкладывать их мне – так было всегда.

Я выдвинулась вперед. В просвете между деревьями показалась поляна. А на поляне я увидела… дом. Или то, что когда-то было быть домом. Это был остов дома. Часть стен сохранилась, но с одной стороны торчали обугленные деревянные балки, крыши не было, а чуть правее я обнаружила качели, которые по сравнению со всем остальным казались устрашающе целыми.

Река, протекавшая вдоль деревни, была и здесь. Причудливые базальтовые формы обрамляли берега, а прямо за домом все выше и выше поднимался холм, который заканчивался крутым обрывом. Скала…

Передо мной была впадина, заросшая по краям травой. Но внизу была земля, светлая на самом дне и постепенно темнеющая. Это было похоже на кратер, оставшийся после удара метеорита.