Вице-консул - [20]
Вице-консул смеется, опускает глаза, направляясь к бару. Забыть женский велосипед у пустых теннисных кортов – или бежать. А ведь не столько взгляд, думает Чарльз Россетт, сколько голос. Посол сказал Чарльзу Россетту: люди инстинктивно сторонятся… этот человек внушает страх… но до чего одинок, поболтайте с ним хоть немного.
– Бомбей вам понравится, все говорят.
– То есть коль скоро в Калькутте меня не оставят, то почему бы не Бомбей?
– Бомбей не так перенаселен, климат там лучше, и близость моря – это немаловажно.
– Наверно. – Он смотрит на Чарльза Россетта. – Вы приспособитесь к здешней жизни, не думаю, что с вами здесь может случиться несчастье.
Чарльз Россетт смеется. Говорит: что ж, спасибо.
– Я начинаю видеть, – продолжает вице-консул, – тех, с кем может, отличать их от других. С вами – нет.
Чарльз Россетт еще пытается рассмеяться.
Вице-консул из Лахора смотрит на проходящую Анну-Марию Стреттер.
Чарльз Россетт не обращает особого внимания на его взгляд. Он переводит разговор в шутливый тон.
– В вашем досье сказано – извините, что говорю вам об этом, – сказано, что вы тяжелый человек, – выпаливает Чарльз Россетт, – вы знали?
– Я не просил ознакомления с моим досье. Мне казалось, там фигурировало слово «неуравновешенный», разве нет?
– Ну, я, по правде сказать, ничего в точности не знаю… – Он все еще пытается улыбнуться. – Это глупо… «тяжелый»… ничего не значащее слово.
– Что говорят люди? Худшее для них – что?
– Лахор.
– Лахор… это настолько мерзко, что люди не видят ничего хоть сколько-нибудь сопоставимого?
– Трудно удержаться… извините, что говорю вам это, но Лахор не понять, как ни поверни.
– Это правда, – кивает вице-консул.
Он отходит от Чарльза Россетта и возвращается на прежнее место у колоннады, обвитой кружевным папоротником. Стоит там, в центре всеобщего внимания.
Но всеобщее внимание начинает рассеиваться.
Она прошла совсем близко, и на этот раз он на нее не посмотрел. Поразительно.
Только теперь Чарльз Россетт вспомнил, что иногда ранним утром мадам Стреттер каталась на велосипеде в садах посольства. И если в последнее время ее не видно за этим занятием, то, наверно, лишь потому, что она не садится на велосипед в пору летнего муссона.
Половина первого ночи.
Под чахлым кустом на берегу Ганга она просыпается, потягивается и видит перед собой большой освещенный дом: еда. Она встает, улыбается. Сегодня она не будет плавать в Ганге, а пойдет к этим огням. Другие блаженные Калькутты уже там. Спят вповалку у калитки, дожидаясь раздачи объедков, – это бывает, когда уберут подносы, поздно ночью.
Вице-консул вдруг подходит к молодой женщине, которая стояла в восьмиугольном зале одна и смотрела на танцующих.
Она принимает его приглашение на танец – ее поспешность выдает замешательство и волнение. Они танцуют.
– Смотрите, он пошел танцевать, он танцует как все, вполне прилично.
– Может ведь, в конце концов, не думать об этом.
– Не думать, верно, но это нелегко, а почему бы, собственно, ему не думать? О чем еще думать на его месте?
Анна-Мария Стреттер идет к буфету, где Чарльз Россетт теперь стоит один. Приветливо улыбается ему. Вот: он не может не пригласить ее на танец.
Это в первый раз. Вокруг шепчутся: это в первый раз, понравится ли он ей?
Чарльз Россетт и Анна-Мария Стреттер виделись всего однажды, две недели назад, в посольстве на приеме в узком кругу по случаю его приезда, в элегантном будуаре, где она принимает вновь прибывших. Вице-консул Франции тоже был, как и сегодня, приглашен. Ему помнится диван, обитый розовым кретоном, на котором сидит она. Ее взгляд удивителен. Застывшая поза на диване тоже.
Прием продлился час. Рядом с ней дочери. Она не встает с дивана, сидит прямо, в белом платье, бледная под калькуттским загаром, как все люди белой расы. Три пары глаз внимательно смотрят на двух вновь прибывших. Жан-Марк де Н. молчит. Вопросы задают ему, Чарльзу Россетту, а тому, другому, ни одного. Ни слова не сказано ни о Калькутте, ни о Лахоре. Вице-консула игнорируют, и он с этим мирится. Стоит и молчит. Да и вообще об Индии. Об Индии, как и о нем, не сказано ни слова. Тогда Чарльз Россетт еще не знал о случившемся в Лахоре.
Она говорит, что играет в теннис с дочерьми, потом еще какие-то пустяки в том же роде, что приятно поплавать в бассейне. Обоим думается, что они не увидят больше этот будуар, и ее тоже вряд ли, да, если бы не официальные приемы в Европейском клубе, где еще ее увидеть?
– Вы привыкаете к Калькутте?
– Пока не очень.
– Прошу прощения… Чарльз Россетт, так вас зовут?
– Да.
Он улыбается.
Она поднимает голову и улыбается в ответ. Один-единственный взгляд – и двери белой Калькутты тихонько приоткрылись.
Она не знает, думает Чарльз Россетт. Ему вспоминается: вице-консул молчит, смотрит на пальмы в парке, на олеандры, на далекую ограду, на часовых, а тем временем Стреттер беседует о Пекине с каким-то заезжим дипломатом. А он – догадывается ли? Вице-консул все молчит, и вдруг она произносит: я бы хотела быть на вашем месте, приехать в Индию впервые в жизни, особенно в эту пору, в летний муссон.
Они уходят раньше, чем следовало бы.
Маргерит Дюрас уже почти полвека является одной из самых популярных и читаемых писательниц не только во Франции, но и во всем читающем мире. «Краски Востока и проблемы Запада, накал эмоций и холод одиночества — вот полюса, создающие напряжение в прозе этой знаменитой писательницы». «Любовник» — вершина творчества Маргерит Дюрас. Во Франции этот роман был бестселлером 80-х годов, за него писательница удостоена Гонкуровской премии. Поставленный по роману фильм не раз демонстрировался по телевидению.«Нельзя вызвать желание.
Маргерит Дюрас (1914–1996) — одна из самых именитых французских писательниц XX века, лауреат Гонкуровской премии. На ее счету около двух десятков романов и повестей и примерно столько же театральных пьес и фильмов, многие из которых поставлены ею самой. Ей принадлежит сценарий ставшего классикой фильма А. Рене «Хиросима, любовь моя» (1959). Роман «Плотина против Тихого океана» — ее первый громкий литературный успех. По роману снят фильм Рене Клеманом (1958); в новой экранизации (2008, Франция, Бельгия, Камбоджа) главную роль сыграла Изабель Юппер.Роман в большой степени автобиографичен и навеян воспоминаниями о детстве.
Я обнаружила этот дневник в двух тетрадках, лежавших в голубом шкафу в Нофль-ле-Шато.Я совершенно не помню, что писала его.Знаю, что это писала я, узнаю свой почерк и подробности описанных событий, вижу место действия, свои поездки, вокзал д'Орсэ, но не вижу себя, пишущую дневник. Когда это было, в каком году, в какое время дня, в каком доме? Ничего не помню.В одном я уверена: этот текст не был написан в те дни, когда я ждала Робера Л., это просто немыслимо.Как могла я написать эту вещь, которую и сейчас еще не умею определить и которая ужасает меня, когда я ее перечитываю.
Маргерит Дюрас – одна из самых читаемых, самых модных современных писательниц не только во Франции, но и во всей Европе. Ее повести и романы признаны необычными по содержанию и изысканными по стилю. Они переведены на многие языки, лучшие из них экранизированы.Предлагаемая читателям книга – это прекрасная проза. Поклонники любовного романа найдут в ней чудные, загадочные и благоуханные страницы о любви. Любители детективного жанра станут с неослабевающим интересом следить за развитием событий вокруг страшного преступления.
Маргерит Дюрас уже почти полвека является одной из самых популярных и читаемых писательниц не только во Франции, но и во всем читающем мире. «Краски Востока и проблемы Запада, накал эмоций и холод одиночества — вот полюса, создающие напряжение в прозе этой знаменитой писательницы».В «западных» романах Дюрас раннего периода — «Модерато Кантабиле» и «Летний вечер, половина одиннадцатого» — любовь тесно переплетается со смертью, а убийства — вариации на тему, сформулированную Оскаром Уайльдом: любящий всегда убивает того, кого любит.
Роман Маргерит Дюрас по сути автобиографичен (писательница выросла в Индокитае). Вслед за «Любовником», удостоенным в 1985 г. Гонкуровской премии, автор продолжает тему любви девочки-подростка и тридцатилетнего китайца. Но это не очередная «Лолита». Восток, его изысканное очарование, отличная от европейской эстетика, придает совершенно неповторимое звучание одной из вечных тем.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Настоящая книга целиком посвящена будням современной венгерской Народной армии. В романе «Особенный год» автор рассказывает о событиях одного года из жизни стрелковой роты, повествует о том, как формируются характеры солдат, как складывается коллектив. Повседневный ратный труд небольшого, но сплоченного воинского коллектива предстает перед читателем нелегким, но важным и полезным. И. Уйвари, сам опытный офицер-воспитатель, со знанием дела пишет о жизни и службе венгерских воинов, показывает суровую романтику армейских будней. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Боги катаются на лыжах, пришельцы работают в бизнес-центрах, а люди ищут потерянный рай — в офисах, похожих на пещеры с сокровищами, в космосе или просто в своих снах. В мире рассказов Саши Щипина правду сложно отделить от вымысла, но сказочные декорации часто скрывают за собой печальную реальность. Герои Щипина продолжают верить в чудо — пусть даже в собственных глазах они выглядят полными идиотами.
Роман «Деревянные волки» — произведение, которое сработано на стыке реализма и мистики. Но все же, оно настолько заземлено тонкостями реальных событий, что без особого труда можно поверить в существование невидимого волка, от имени которого происходит повествование, который «охраняет» главного героя, передвигаясь за ним во времени и пространстве. Этот особый взгляд с неопределенной точки придает обыденным события (рождение, любовь, смерть) необъяснимый колорит — и уже не удивляют рассказы о том, что после смерти мы некоторое время можем видеть себя со стороны и очень многое понимать совсем по-другому.
Есть такая избитая уже фраза «блюз простого человека», но тем не менее, придётся ее повторить. Книга 40 000 – это и есть тот самый блюз. Без претензии на духовные раскопки или поколенческую трагедию. Но именно этим книга и интересна – нахождением важного и в простых вещах, в повседневности, которая оказывается отнюдь не всепожирающей бытовухой, а жизнью, в которой есть место для радости.
«Голубь с зеленым горошком» — это роман, сочетающий в себе разнообразие жанров. Любовь и приключения, история и искусство, Париж и великолепная Мадейра. Одна случайно забытая в женевском аэропорту книга, которая объединит две совершенно разные жизни……Май 2010 года. Раннее утро. Музей современного искусства, Париж. Заспанная охрана в недоумении смотрит на стену, на которой покоятся пять пустых рам. В этот момент по бульвару Сен-Жермен спокойно идет человек с картиной Пабло Пикассо под курткой. У него свой четкий план, но судьба внесет свои коррективы.
Нью-Йорк, 90-е годы. Вызывающе красивая и патологически неуверенная в себе героиня — начинающая писательница — потеряв непутевого, разгульного, нежно любимого отца, спасаясь от депрессии, сбегает из родного Парижа в главный мегаполис мира в поисках вдохновения и большой любви. Что же она там найдет, вы узнаете из романа, однако сама по себе Америка, увиденная глазами француженки, — это уже, поверьте, сильное зрелище! Катрин Панколь, прозаик, журналист и профессор-филолог, знакомая российскому читателю по романам «Я была первой» и «Мужчина на расстоянии», в особом представлении не нуждается.
Третье по счету произведение знаменитого французского писателя Жоржа Перека (1936–1982), «Человек, который спит», было опубликовано накануне революционных событий 1968 года во Франции. Причудливая хроника отторжения внешнего мира и медленного погружения в полное отрешение, скрупулезное описание постепенного ухода от людей и вещей в зону «риторических мест безразличия» может восприниматься как программный манифест целого поколения, протестующего против идеалов общества потребления, и как автобиографическое осмысление личного утопического проекта.
Флориану Зеллеру двадцать четыре года, он преподает литературу и пишет для модных журналов. Его первый роман «Искусственный снег» (2001) получил премию Фонда Ашетт.Роман «Случайные связи» — вторая книга молодого автора, в которой он виртуозно живописует историю взаимоотношений двух молодых людей. Герою двадцать девять лет, он адвокат и пользуется успехом у женщин. Героиня — закомплексованная молоденькая учительница младших классов. Соединив волею чувств, казалось бы, абсолютно несовместимых героев, автор с безупречной психологической точностью препарирует два основных, кардинально разных подхода к жизни, два типа одиночества самодостаточное мужское и страдательное женское.Оригинальное построение романа, его философская и психологическая содержательность в сочетании с изяществом языка делают роман достойным образцом современного «роман д'амур».Написано со вкусом и знанием дела, читать — одно удовольствие.
Субботним вечером 8 января 1993 года доктор Жан-Клод Роман убил свою жену, наутро застрелил двоих детей 7 и 5 лет и отправился к горячо любимым родителям. После их убийства заехал в Париж, попытался убить любовницу, сорвалось… Вернулся домой, наглотался барбитуратов и поджег дом, но его спасли.Это не пересказ сюжета, а лишь начало истории. Книга написана по материалам реального дела, но повествование выходит далеко за рамки психологического детектива.Эмманюэль Каррер — известный французский писатель, лауреат многих престижных премий.