Веяние тихого ветра - [38]

Опустившись на каменное возвышение, он закрыл глаза и попытался представить себе леса Германии, лица своих родных и друзей. Ему это не удавалось. Ему виделась какая–то толпа и те люди, которые повторяли отточенные движения.

Голоса стражников, ходящих взад–вперед по коридору, все время внушали Атрету мысль о том, что убежать отсюда невозможно. Единственный путь к свободе лежал через смерть.

Он проснулся от окрика стражника и встал, ожидая, что сейчас к его двери подойдут. Но люди в коридоре прошли мимо его двери.

Прислушавшись, он услышал, как из других камер вывели людей, и снова наступила тишина. Он сел, схватившись за край каменного возвышения.

Спустя какое–то время Галл, наконец, открыл дверь его камеры. «Снимай верхнюю одежду и следуй за мной», — сказал он. Когда Атрет вышел в коридор, его сопровождали два стражника. От недостатка пищи он чувствовал слабость и подумал, собираются ли они кормить его или же бросят умирать от голода. Его привели в тренировочный зал, к Тараку, ланисте, или главному наставнику лудуса.

Лицо Тарака было суровым и тяжелым, а его темные глаза умными, проницательными. Вдоль щеки проходил глубокий шрам, а половина уха была отсечена, но он тоже носил на шее квадратный предмет из слоновой кости, говорящий о том, что свою свободу он заслужил на арене.

— У нас здесь новый раб, из Германии, — объявил он всем остальным, собравшимся в зале. — Он считает себя бойцом. Но мы–то с вами знаем, как все германцы трусливы. Сражаясь, они так и норовят спрятаться за деревьями и кустами! И как только начинает разворачиваться настоящая битва, они тут же удирают в лес.

Некоторые из собравшихся засмеялись, но Атрет стоял молча и невозмутимо, наблюдая за тем, как Тарак прохаживался взад–вперед перед гладиаторами. С каждым оскорблением ланисты сердце у Атрета начинало биться все чаще, но стоявшие по краям зала стражники, расположенные через каждые несколько метров, снова убедили Атрета в том, что сделать он тут ничего не сможет.

— Слов нет, бегают германцы просто великолепно, — продолжал тем временем Тарак издеваться над Атретом. — Так давайте же посмотрим, умеют ли они сражаться по–настоящему, как подобает мужчинам. — С этими словами он остановился напротив Атрета. — Как тебя зовут, раб? — Он говорил на германском диалекте. Атрет спокойно смотрел на него и ничего не отвечал. Тарак сильно ударил его по лицу.

— Еще раз спрашиваю, — сказал Тарак, и его лицо исказила кривая усмешка. — Имя!

Атрет в ответ только звучно сплюнул кровь с рассеченной губы. Второй удар сбил его с ног. Атрет тут же, не задумываясь, бросился вверх и вперед, но ланиста ударом ноги отбросил его и выхватил свой меч. Не успев сделать никакого дальнейшего движения, Атрет почувствовал на своей шее холодное острие.

— Или ты скажешь, как тебя зовут, — совершенно спокойно сказал Тарак, — или я прямо сейчас тебя прикончу.

Атрет посмотрел на холодное лицо стоявшего над ним человека и понял, что Тарак не шутит. Он бы с радостью принял смерть, но только стоя на ногах и держа в руках фрамею, — он ни за что не опозорит себя, умирая лежа на лопатках.

— Атрет, — заскрипел он зубами, глядя снизу вверх на ланисту.

— Атрет, — повторил Тарак, запоминая имя, но по–прежнему держа меч на шее германца. — Так вот, запомни, Атрет. Ты будешь во всем повиноваться мне, и тогда будешь жить; еще раз ослушаешься меня, и я тебе, как поросенку, глотку перережу, а потом подвешу вверх ногами, чтобы ты подыхал перед лудусом и чтобы весь мир на тебя смотрел. — С этими словами он ткнул острием меча ровно настолько, чтобы порезать кожу и пустить несколько капель крови, тем самым показывая, что все это не пустые угрозы. — Понял? Отвечай. Понял?

— Да, — произнес Атрет сквозь зубы.

Тарак отошел назад и сунул меч в ножны.

— Вставай.

Атрет поднялся.

— Мне говорили, что ты хорошо дерешься, — сказал Тарак, насмешливо улыбнувшись. — Пока ты мне ничего, кроме своей глупости, не показал. — Он кивнул одному из стражников. — Дайте ему шест. — Тарак взял один шест себе и принял бойцовскую стойку. — Ну, посмотрим, что ты умеешь.

Атрета не надо было уговаривать дважды. Взмахивая шестом, он стал передвигаться вокруг ланисты, делая ныряющие движения, отражая и нанося жесткие удары, пока Тарак не сделал резкий поворот и не нанес ему удар в подбородок. Еще один резкий удар ниже колена сбил его с ног, и Тарак другим концом шеста уперся Атрету в голову, прижав его к земле. Пораженный, Атрет уткнулся лицом в землю и начал жадно хватать ртом воздух.

— Маловато, чтобы выжить на арене, — презрительно сказал Тарак, отбросив ногой шест Атрета. Затем он сунул свой шест стоявшему рядом стражнику и подошел к германцу. — Вставай!

Сгорая от стыда, Атрет поднялся. Он стоял и ждал, какое еще унижение приготовил для него ланиста. Тем временем остальные гладиаторы по команде Тарака разошлись со своими стражниками и наставниками по разным углам зала.

Тарак снова повернулся к нему.

— Скорп заплатил за тебя большие деньги. Я ожидал от тебя большего. — Атрет, услышав эти слова, стиснул зубы, но ничего не сказал. Тарак холодно улыбнулся. — Ты удивлен тем, что тебя так быстро спустили с небес на землю, да? Но ведь тебя пять недель держали в цепях, а потом еще четыре дня в норе. Наверное, поэтому ты ослаб и поглупел. — И тут он заговорил с ним более серьезным тоном. — Тебя погубит не столько неумение, сколько высокомерие и глупость. Запомни это, и тогда, может быть, выживешь.