Ветряные мельницы - [44]

Что касается Цирюльника, то по основной специальности он был стоматологом, по убеждениям – анархистом-индивдуалистом, а по жизни – отцом четверых детей и примерным семьянином. И Цирюльник – это, конечно, была не настоящая его фамилия.

«Анархист! Фу, какой ужас! Мерзавец, в топку его!»! – это обычная реакция обычных людей на признания такого рода. Цирюльник в таких случаях или спокойным голосом начинал рассказывать о сотрудничестве индивидов и индивидуальной ответственности, и о том, что вовсе не собирается бросать в людей бутылки с коктейлями Молотова, потому что это плохо и нарушает свободу других индивидов, или ничего не объяснял и начинал ржать. Смех у него был совершенно идиотский, и напоминал звуки, издаваемые гиеной, так что все моментально забывали о сути разговора и тоже начинали ржать.

– Есть еще одна проблема… – Костя не знал, с какой стороны подступиться.

– Да не мямли ты, скажи, как есть, – и анархист-стоматолог ободряюще улыбнулся.

Зубы у него были белые и крупные, как у коня.

– Чисто теоретически… За две недели возможно обучить несколько сотен бойцов, ну-у-у… Пехотному строю и всем этим вашим штукам?

– Всем-всем штукам – нет. Основам – да. Если бойцы будут физически подготовлены и замотивированы, – не задумываясь ответил Цирюльник. А потом спросил: – По поводу оплаты неоплачиваемого отпуска – это точно?

– Завтра приду с задатком. Нормально будет? – Костя встал, собираясь уходить.

– Нормально. Тогда я тебе точно скажу, сколько наших подпишется. Ну, до завтра, Марек!

– Бывай!

Ладонь Цирюльника была сухой, мозолистой и крепкой.

На улице Марыгин на секунду остановился и выдохнул. «Золинген» в теме! Теперь Комитет Активных Действий включает в себя непосредственно Костю Марыгина как координатора и козла отпущения, господина Тодарева (Тодарев Виктор Корнеевич внезапно уволился с поста заместителя директора ЧОП «Ланселот», с чего бы это?), сударя Трофима (он возглавил наиболее дисциплинированных таборитов, которые готовы были избивать либералов систематически, а не по собственному желанию), и теперь еще – Цирюльника.

Следующим был визит в военно-патриотический клуб «Наследие». Эта структура располагалась в родном Костином городишке и не раз привлекала к себе пристальное внимание журналистов, представителей власти и широких кругов общественности. Его идейный вдохновитель и бессменный руководитель еще с союзных времен – Шпак Егор Геннадьевич знал Марыгина со школьного возраста, и, по крайней мере выслушать доводы парня обещал. Разговор предстоял тяжелый: суровый семидесятипятилетний дедушка Шпак был отставным майором морской пехоты, имел четкую жизненную позицию и моральные ценности, и всю жизнь после отставки положил на воспитание молодежи Альбы в соответствии со своими представлениями о долге, чести и совести, ну и любви к Родине, странным образом совмещая просвещение незрелых умов с занятиями по рукопашному бою системы БАРС.

Клуб «Наследие» включал в себя около полусотни постоянных членов, регулярно посещающих тренировки (в основном – школьники и студенты) и до черта почетных членов, к которым относился и Костя. Почетными членами были люди постарше, время от времени забегающие к дедушке Шпаку на огонек: помахать кулаками на ринге и побеседовать за жизнь. Многие из них работали в силовых структурах, кто-то открыл собственный бизнес – так уж получалось, что воспитанники Егора Геннадьевича выбивались в люди. Так что крыша у «дедушки» была железная, и нападки на клуб «Наследие» заканчивались ничем…

Дедушка Шпак поддержал идею сразу же и безоговорочно. Обеспечить честные выборы и поднасрать продажным чиновникам и олигархам? Это завсегда с превеликим удовольствием… И тут же сел на телефон – обзванивать учеников и соратников.

У Марыгина теперь было средство передвижения – древний «Мерседес» тысяча девятьсот дремучего года выпуска, однако надежный и с мощным движком. Мареку его дал в бессрочную аренду Ивар. Мол, для общего дела же. Потом отдашь, мол.

Вот и гнал Костя по дорогам Альбы, собирая сторонников, пересекая ее из конца в конец в поисках пропавшего в неизвестном направлении мотоклуба «Стальные всадники». Причем здесь байкеры? Ну, по крайней мере притом, что двое из них были Косте обязаны. Ну не позволила костина натура два года назад проехать мимо попавших в ДТП мотоциклистов, которых подрезал пьяный лихач…

Да и общая направленность клуба была подходящей: мотопробег в честь Великой Победы, сбор средств для детского дома в каком-то Мухосранске, круглосуточное дежурство у церкви, которую обещали сжечь местные сатанисты… Они были небезразличными людьми, эти «Стальные всадники».

Неприятным моментом было то, что нынешний Костин работодатель, владелец той самой базы-автостоянки тоже был членом клуба. И не из последних.

Но в целом Костя Марыгин имел все основания думать, что и теперь эти суровые бородатые дядьки на мотоциклах не останутся в стороне.

* * *

Марек вел «мерс» к границе с Урсой. Там, в небольшом приграничном городке Старомареве у байкеров проходило какое-то мероприятие. Вообще-то границы как таковой не было, поскольку союзный договор Альбы и Урсы предусматривал свободную таможенную зону и практически полное отсутствие контроля. Ну, на всякий случай могли проверить паспорт или страховку. Досматривали в основном фуры и рейсовые автобусы, да и то, от случая к случаю.