Вьетнамский кошмар: моментальные снимки - [250]
Это похоже на описанный Хемингуэем испанский бой быков, вид крови возбуждает людей, и они скандируют «УБЕЙ! УБЕЙ! УБЕЙ!»
Сладчайшая музыка, я в упоении. Вдруг из толпы на костылях ковыляет Ицхак Перлман, садится подле ринга и на скрипке исполняет «Рождённый в США».
Народ дуреет.
Боже мой, это лучше войны! О нет, мистер Рак опять от меня уползает. Я-то думал, что он уже сдох. А я-то думал, что пришиб его. Наверное, он как Вьет Конг: его надо порвать на мелкие кусочки, а то оживёт.
Ну что ж, пора доставать меч и исполнить coup de gras. Я ставлю Рака в углу ринга, его безвольные руки забрасываю на канаты, чтоб не свалился, и колочу справа и слева. Я луплю его под дых, он воет и медленно сползает на пол: хлещет кровь, глаза закрыты, он хватается за свои крошечные яйца и слышит, как птички чирикают для него похоронный марш. Так он и остаётся лежать мокрой, неподвижной макарониной.
— …Девять, десять, аут! — говорит рефери и поднимает мою руку.
— Ты слышишь, маленький сыкун? — шепчу я мистеру Раку. — Я разбил тебя в пух и прах, честно и справедливо надрал тебе жопу, так что didi mau — отвали от моей, бля, жизни и больше не появляйся, иначе будет тебе ещё хуже, гораздо хуже. И знаешь что, мистер Рак, мне будет тебя не хватать. Не на ком будет оторваться. Но я скажу тебе, что я намерен сделать…
— Я сделаю пару запонок из твоих зубов в качестве военного сувенира — в память о тебе. Как считаешь? Эй, я тебе говорю, ты слышишь меня, придурок? А чёрт, да ты не слышишь: глазки закатил, глух как пробка…
— Я достану тебя, Брекк… — шепчет он.
— Что? Говори громче! Ори в две глотки. Я тебя не слышу.
— Я вернусь… — мычит он.
— Не тебе вести такие речи. Это слова Арнольда Шварценеггера, мелочь ты пузатая…
Я поднимаю его на ноги, приваливаю к канатам и бью что есть мочи. Бью так, что его глаза выскакивают из орбит и шариками от подшипника катаются по рингу.
Толпа ревёт опять.
— Так тебе и надо, мудак! Будешь знать, как наезжать на меня!
Но может настать момент, когда потребуется вырезать мой мочевой пузырь, и если так случится — что ж, это будет радикальное лечение: нельзя иметь опухоль мочевого пузыря, если отсутствует сам пузырь. Это значит, нужно будет пройти цистэктомию и до конца своих дней таскать на себе пластиковый пакет, но — чёрт побери — не так уж это худо.
В последних числах января 1991-го года меня осмотрел уролог и объявил, что рака нет. Это означало не выздоровление, а только то, что за мной осталась победа в этом раунде.
Выиграв поединок с опухолью, я стал искать работу. Я планировал ненадолго вернуться к журналистике, прежде чем решить, чем же заниматься в дальнейшем. Но работа для журналиста попадалась реже, чем в западной Канаде попадаются зубы динозавров. Война в заливе кончилась, углублялся кризис. Дни необузданной алчности, лёгких кредитов, безответственных трат, крупных долгов и беспрецедентных личных банкротств — облюбованная яппи идеология потребления, которой характеризовались 80-ые годы — подошли к концу.
В 90-ых Америка сжалась под железной пятой экономического спада, превратившего промышленность в руины и заставившего бизнес мельчать и экономить. Люди склонялись к нехитрому, более незамысловатому образу жизни, при котором меньшее значение придаётся деньгам и вычурному меркантилизму и большее внимание уделяется здоровью, семье, умеренности, душевному равновесию и традиционным ценностям.
Времена снова менялись.
Не сумев найти работу по призванию, я тоже решил адаптироваться к 90-ым и переключиться на другой род занятий.
Я был журналистом почти всю свою взрослую жизнь. Теперь же я записался на курсы подготовки инструкторов по навыкам самостоятельности в Центр подготовки Северо-Шесуапского округа и стал обладателем членского билета Общества инструкторов по навыкам самостоятельности провинции Альберта.
Тем летом я снова стал слышать орудия войны из далёкого прошлого, они бухали в моём мозгу день и ночь. Многие годы я страдал депрессией и старался победить её самостоятельно. Но борьба окончилась неудачно и на этот раз депрессия просто пожирала меня. Я чувствовал себя так, словно тащил на спине камень в 500 фунтов. Поэтому я пошёл к врачу. Он подтвердил, что у меня все клинические показания депрессия и что я, по всей видимости, страдаю ей уже много лет, и назначил мне новое чудесное лекарство — прозак. Всего два месяца — а какие поразительные результаты! Лекарство действовало замечательно. Если с рецепторами в моей голове были нелады, прозак всё исправил. Я принимал его год, потом перестал, но и потом чувствовал себя хорошо.
Впервые я почувствовал, что наконец-то вернулся из Вьетнама, что депрессия свалилась с моей спины. Стелацин и парнат просто затушёвывали проблему и кое-как позволяли мне функционировать, но это новое лекарство лично для меня явилось истинно чудодейственным средством.
Летом 92-го я недолго работал консультантом-наркологом в «Карибу Френдшип Сосайети» в Вильямс-Лейке — это была практика в навыках самостоятельности.
Потом я работал разнорабочим в интернате для душевнобольных.
Всё шло прекрасно, пока осенью 93-го я не отправился на ежегодный медосмотр в местный городок Квеснел. И уролог сообщил мне, что мистер Рак сдержал своё слово и опять пришёл ко мне. И добавил, что у меня в мочевом пузыре целый лес из опухолей. Началась новая серия сеансов химиотерапии, но большого оптимизма в её пользе уже не было.
В романе показана борьба югославских партизан против гитлеровцев. Автор художественно и правдиво описывает трудный и тернистый, полный опасностей и тревог путь партизанской части через боснийские лесистые горы и сожженные оккупантами села, через реку Дрину в Сербию, навстречу войскам Красной Армии. Образы героев, в особенности главные — Космаец, Катица, Штефек, Здравкица, Стева, — яркие, запоминающиеся. Картины югославской природы красочны и живописны. Автор романа Тихомир Михайлович Ачимович — бывший партизан Югославии, в настоящее время офицер Советской Армии.
Повесть о героической борьбе партизан и подпольщиков Брянщины против гитлеровских оккупантов в пору Великой Отечественной войны. В книге использованы воспоминания партизан и подпольщиков.Для массового читателя.
Авторы повествуют о школе мужества, которую прошел в период второй мировой войны 11-й авиационный истребительный полк Войска Польского, скомплектованный в СССР при активной помощи советских летчиков и инженеров. Красно-белые шашечки — опознавательный знак на плоскостях самолетов польских ВВС. Книга посвящена боевым будням полка в трудное для Советского Союза и Польши время — в период тяжелой борьбы с гитлеровской Германией. Авторы рассказывают, как рождалось и крепло братство по оружию между СССР и Польшей, о той громадной помощи, которую оказал Советский Союз Польше в строительстве ее вооруженных сил.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Константин Лордкипанидзе — виднейший грузинский прозаик. В «Избранное» включены его широко известные произведения: роман «Заря Колхиды», посвященный коллективизации и победе социалистических отношений в деревне, повесть «Мой первый комсомолец» — о первых годах Советской власти в Грузии, рассказы о Великой Отечественной войне и повесть-очерк «Горец вернулся в горы».
Дневник «русской мамы» — небольшой, но волнующий рассказ мужественной норвежской патриотки Марии Эстрем, которая в тяжелых условиях фашистской оккупации, рискуя своей жизнью, помогала советским военнопленным: передавала в лагерь пищу, одежду, медикаменты, литературу, укрывала в своем доме вырвавшихся из фашистского застенка. За это теплое человеческое отношение к людям за колючей проволокой норвежскую женщину Марию Эстрем назвали дорогим именем — «мамой», «русской мамой».
Старший прапорщик Сергей Ефимов вроде бы навоевался вдосталь. За его плечами три года в Афгане в должности командира взвода. Вернулся оттуда с орденом Красной Звезды. Но почему-то его продолжает тянуть на войну. Он не может сидеть дома, пока в горячих точках погибают молодые, необстрелянные пацаны. И прапорщик снова возвращается в горы. На этот раз — в Чечню. И вот он вместе со своей группой выходит на реализацию разведданных в «зеленку»…
Костя по прозвищу Беспросветный, отсидев за убийство своего командира-предателя, выходит на свободу без малейшего понимания, как дальше жить. Идти ему, по большому счету, некуда: нет теперь ни жены, ни дома. Да и на приличную работу с такой биографией не устроишься… Но судьба дает ему шанс переиграть свою жизнь. В составе Добровольческого русского отряда Костя отправляется на гражданскую войну, идущую на территории бывшей Югославии. Ему, боевому офицеру, прошедшему пекло Афгана, убивать не привыкать. Теперь это — его ремесло.
Николай Прокудин служил в Афганистане в 1985–1967 годах в 180 МСП 108 МСД. Судьба берегла его, словно знала, что со временем Николаю суждено стать писателем и донести людям правду об одной из самых драматических страниц истории нашей страны.
Горы и ущелья Афганистана. Песок, раскаленный зной. Залпы тысяч орудий… Душманы ведут жестокую войну против советских войск. В очередной схватке с «духами» у одного из блокпостов взвод специальной разведки во главе со старлеем Александром Калининым лицом к лицу столкнулся с отрядом коварного Амирхана. Первое сражение с врагом окончилось победой нашего спецназа. Но Амирхан — опасный противник. Он придумал хитрый план нового нападения. В ход на сей раз пойдут реактивные снаряды, которыми расстреливают советскую военную базу, офицеры в качестве заложников и даже один предатель из числа наших «спецов»…