Вьетнамский кошмар: моментальные снимки - [251]
В январе 94-го мне сделали биопсию, чтобы определить, пошла ли химиотерапия на пользу. Не пошла. И у меня уже не оставалось ни времени, ни выбора. Опухоль стала более агрессивной и вот-вот должна была прорвать стенку мочевого пузыря. Если так дальше пойдёт, заявил доктор, опухоль поразит лимфатические узлы, и тогда никто уже ничем помочь не сможет. Жизнь моя была поставлена на карту, и мне необходимо было хирургическое вмешательство — и как можно скорее.
Я поехал в Ванкувер, в ту больницу и то урологическое отделение, где мне уже делали две операции четырьмя годами ранее.
Ирония судьбы порою горька донельзя. Мне назначили операцию на 14-ое феврала — в Валентинов день, день любви. И в этом международный день любви под скальпелем хирурга я стал импотентом. Хирург — доктор Джеми Райт — вынул из меня мочевой пузырь. Рак перекинулся также и на мою простату — такая в точности болезнь скосила рокера Фрэнка Заппу в 93-ем году. Во Вьетнаме мы любили слушать Фрэнка Заппу и группу «Мазерс ов инвеншн».
Операция шла почти целый день, я очнулся в послеоперационной палате. Было темно. На другом конце кровати была тень. Я ещё подумал, не помер ли я. Тень напомнила мне вoрона. А потом я понял, что это чья-то голова и что на меня смотрит сиделка, мой ангел-хранитель. Тогда мне стало очень покойно. Я засыпал, просыпался и искал глазами сидящую на стуле тень. Я не знал, кто она такая. Не видел её лица. Но сознание того, что она рядом, очень меня поддерживало.
Последним я запомнил операционный зал. Яркий свет ламп. Снующие мимо медсёстры в масках. Мне на лицо положили кислородную маску, а руки привязали, чтоб не дёргался. Здесь же был доктор Райт и ласково говорил, что всё идёт превосходно и будет мне хорошо. Анестезиолог шептал: «Расслабься и забудь, забудь обо всём, и ты уснёшь…»
Голос его слабел, и я отключился.
Для больничного персонала я просто кошмар. Я очень плохо переношу боль, но хорошо принимаю болеутоляющие средства. Посему в течение всех восьми дней мне вводили максимально возможные для взрослого пациента дозы морфия. Мне вливали его в спину и в яремную вену — по капельке, 24 часа в сутки. После операции трубку из спины вынули. Но по-прежнему давали максимальные дозы, и я бредил галлюцинациями и наркотическими снами — без перерыва, днём и ночью, хоть с закрытыми глазами, хоть с открытыми.
В послеоперационной палате я видел, как откуда-то взялись две отвратительные кошки, набросились на меня и стали рвать на части. Мех у них был белый, глаза огненно-оранжевые и зубы как у саблезубого тигра. Я видел, как они вошли в мою грудь. Кожа у меня оказалась прозрачной, по ногам ползали черви. Черви были будто из гранёного стекла, с огромными акульими зубами. Они меня пожирали. Я посмотрел на свою грудь и увидел, что кошки дерутся из-за куска мяса. Я пригляделся: они дрались из-за моего сердца. Я вскрикнул и увидел другой сон…
На этот раз я очутился в каком-то жутком мультике, и видение было так ясно, что мне показалось, будто меня специально заманили в этот сон, и мне стало страшно. Какие-то парни на грузовичке остановились посреди городка где-то на западе Техаса, открыли капот, и оттуда что-то выпрыгнуло.
Это был здоровенный ковбой. Его руки были привязаны к ногам, и ему, должно быть, вставили в задницу воздушный шланг, потому что он был круглый, как большой надувной мяч. Он был обнажён и волосат, с огромным болтающимся членом. Член был похож на бейсбольную биту — с бородавками, буграми и шляпками гвоздей. Мужик покатился вприпрыжку по улице как шина от колеса, и все засмеялись. Потом парни накинулись на меня и…
Я оказался в другом мультике.
Теперь я лежал в больничной палате, и парень на соседней койке смотрел по телевизору норвежскую мыльную оперу с участием Тони Хардинг и Нэнси Керриган.
О Господи, как раз то, что нужно. Ну что за штучка вон та блондинистая сучка!
Я бредил, приходила сиделка и задавала вопросы. Я садился на кровати и тупо, бессмысленно отвечал, она уходила, я ложился и опять начинал грезить. Жуть…
Каждый день ко мне заглядывал доктор Райт. В первый день он сказал, что я молодец, хорошо перенёс операцию. В другой раз сказал, что я быстро поправляюсь, наверное, потому что здоров, если не считать рак, и в отличной форме. Да, я не пил и не курил и был активен всю жизнь — каждый день делал зарядку.
Через неделю после операции он пришёл сказать, что прибыл отчёт о лабораторных исследованиях.
— Замечательно. У тебя ничего не нашли, мы всё вычистили. С тобой всё будет в порядке. Какая ещё новость может быть лучше…
А я подумал, сколько ещё нас таких страдает от отравления «оранджем»? Сколько таких, как я, передали это «наследство» своим детям? Какие ещё факты закопает наука о воздействии «агента оранжевого»?
И так ничего радостного в том, что мы вернулись домой кто в гробу, а кто раненый, парализованными или без рук и ног, с психическими ранами или напичканные химией, от которой растут раковые опухоли. Но почему мы должны переносить наши проблемы на наших детей и делать их невинными жертвами Вьетнамской войны?
Где же предел?
Мне кажется, пусть не достали тебя пули и растяжки, война всё равно прикончит тебя, только умирание в этом случае будет медленнее, мучительнее и трагичнее.
Когда Человек предстал перед Богом, он сказал ему: Господин мой, я всё испытал в жизни. Был сир и убог, власти притесняли меня, голодал, кров мой разрушен, дети и жена оставили меня. Люди обходят меня с презрением и никому нет до меня дела. Разве я не познал все тяготы жизни и не заслужил Твоего прощения?На что Бог ответил ему: Ты не дрожал в промёрзшем окопе, не бежал безумным в последнюю атаку, хватая грудью свинец, не валялся в ночи на стылой земле с разорванным осколками животом. Ты не был на войне, а потому не знаешь о жизни ничего.Книга «Вестники Судного дня» рассказывает о жуткой правде прошедшей Великой войны.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Излагается судьба одной семьи в тяжёлые военные годы. Автору хотелось рассказать потомкам, как и чем люди жили в это время, во что верили, о чем мечтали, на что надеялись.Адресуется широкому кругу читателей.Болкунов Анатолий Васильевич — старший преподаватель медицинской подготовки Кубанского Государственного Университета кафедры гражданской обороны, капитан медицинской службы.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.
Эта книга посвящена дважды Герою Советского Союза Маршалу Советского Союза К. К. Рокоссовскому.В центре внимания писателя — отдельные эпизоды из истории Великой Отечественной войны, в которых наиболее ярко проявились полководческий талант Рокоссовского, его мужество, человеческое обаяние, принципиальность и настойчивость коммуниста.
Роман известного польского писателя и сценариста Анджея Мулярчика, ставший основой киношедевра великого польского режиссера Анджея Вайды. Простым, почти документальным языком автор рассказывает о страшной катастрофе в небольшом селе под Смоленском, в которой погибли тысячи польских офицеров. Трагичность и актуальность темы заставляет задуматься не только о неумолимости хода мировой истории, но и о прощении ради блага своих детей, которым предстоит жить дальше. Это книга о вере, боли и никогда не умирающей надежде.
Старший прапорщик Сергей Ефимов вроде бы навоевался вдосталь. За его плечами три года в Афгане в должности командира взвода. Вернулся оттуда с орденом Красной Звезды. Но почему-то его продолжает тянуть на войну. Он не может сидеть дома, пока в горячих точках погибают молодые, необстрелянные пацаны. И прапорщик снова возвращается в горы. На этот раз — в Чечню. И вот он вместе со своей группой выходит на реализацию разведданных в «зеленку»…
Николай Прокудин служил в Афганистане в 1985–1967 годах в 180 МСП 108 МСД. Судьба берегла его, словно знала, что со временем Николаю суждено стать писателем и донести людям правду об одной из самых драматических страниц истории нашей страны.
Костя по прозвищу Беспросветный, отсидев за убийство своего командира-предателя, выходит на свободу без малейшего понимания, как дальше жить. Идти ему, по большому счету, некуда: нет теперь ни жены, ни дома. Да и на приличную работу с такой биографией не устроишься… Но судьба дает ему шанс переиграть свою жизнь. В составе Добровольческого русского отряда Костя отправляется на гражданскую войну, идущую на территории бывшей Югославии. Ему, боевому офицеру, прошедшему пекло Афгана, убивать не привыкать. Теперь это — его ремесло.
Горы и ущелья Афганистана. Песок, раскаленный зной. Залпы тысяч орудий… Душманы ведут жестокую войну против советских войск. В очередной схватке с «духами» у одного из блокпостов взвод специальной разведки во главе со старлеем Александром Калининым лицом к лицу столкнулся с отрядом коварного Амирхана. Первое сражение с врагом окончилось победой нашего спецназа. Но Амирхан — опасный противник. Он придумал хитрый план нового нападения. В ход на сей раз пойдут реактивные снаряды, которыми расстреливают советскую военную базу, офицеры в качестве заложников и даже один предатель из числа наших «спецов»…