Вьетнам: от Ханоя до Камрани - [9]

— Змеи в Южно-Китайском море появляются во время миграции ранней весной. В прибрежной полосе они встречаются редко. Мне бы хотелось обследовать пляж. Тут ведь американцы с семьями купались, и ничего. Да и пляж замечательный и совсем близко.

— Зачем вам рисковать? И как вообще вы себе это представляете?

— Я — ныряльщик с опытом. Подстрахуют ваши боевые пловцы.

— Вы и змеями занимаетесь? Ну и профессию вы себе выбрали!

— Главком приказал. Куда денешься? Я вам книжку подарю о ядовитых животных моря и прибрежных районов суши. Готовили её специалисты из Военно-медицинской академии, я — один из редакторов. Книжка — практической направленности. Как отличить опасное животное? Как оказать первую помощь?

— Спасибо, это ценно. А то черт его знает, что матросы в руки берут. А здесь этих тварей… Коли нужно, действуйте. Я команду Стрешинскому дам.

— Кто это?

— Капитан-лейтенант, командир группы подводных диверсантов, мастер спорта по подводному плаванию. И парни у него лихие. Только осторожней. Мне за вашу безопасность перед Москвой отвечать.

Рядом с виллой, где жили подводные диверсанты, стоял американский танк, целехонький — заливай топливо, и вперёд. Я забрался на него, отдраил люк — изнутри пахнуло соляром, смазкой и чем-то кислым. Башня была развернута влево, градусов на двадцать, казалось, башенный стрелок выцеливает кого-то, укрывшегося в тропических зарослях.

Капитан-лейтенант Борис Стрешинский оказался худощавым, среднего роста загорелым парнем. В шортах, пестрой майке, кроссовках, он совсем не походил на командира диверсионной группы. Два матроса загружали в открытый джип снаряжение для подводного плавания. Стрешинский представился, окинул меня изучающим взглядом, сказал:

— Работаем в первом комплекте: гидрокостюм, ласты, маска. Там глубина максимум четыре-пять метров. Вам нырять приходилось, товарищ полковник?

— Почти четверть века занимаюсь подводной охотой. Белое, Черное, Красное, Каспийское, Японское моря, Индийский, Тихий океан. И все только в первом комплекте. Не люблю акваланг.

Борис улыбнулся:

— Тогда годится. У меня тоже кое-какой опыт есть. Правда, морские змеи…

— Вряд ли. Змеи мигрируют через Южно-Китайское море ранней весной.

— Но я их сам видел две недели назад. Почему и пляж закрыли.

— Что-то другое. Но всё равно меры предосторожности принять нужно. У вас шест есть?

— Есть. Метра два с половиной, бамбуковый шест, с рогатиной на конце. Американцы в Камрани дельфинов дрессировали. От них осталось. Сидорчук, тащи шест, он у меня в каюте.

Усатый мичман кивнул:

— Добре, я мигом.

Ехали впятером: Стрешинский, я, мичман и два матроса. Подводные диверсанты вооружены короткими карабинами со сменными гарпунами. Я такого оружия ещё не видел. Море напоминало розовый студень. Несмотря на раннее утро, было уже душно. Мы облачились в гидрокостюмы, снаряжение и вошли в воду. Пляж роскошный, такой белый и тонкий песок я видел разве что на островах архипелага Дохлак. Подводный пейзаж здесь скуднее, чем в Красном море, живности меньше, гряда коралловых рифов пролегла южнее, там мир особый, а здесь, в лагуне, чистая вода, золотой песочек, на дне морские звезды.

Борис Стрешинский условным знаком показал, чтобы я плыл за ним. Боевые пловцы расположились веером. Целая операция. Особенно грозно выглядел мичман с бамбуковой рогатиной наперевес, карабин на шее. Как мне пояснили, гарпун выстреливается пороховым зарядом. Перезарядить — секундное дело. Гарпуны в специальном колчане, прикрепленном к поясу. На правой голени — нож.

Если в лагуне и в самом деле притаились морские змеи, всё это вооружение — пустой номер. Судя по литературе, морские змеи нападают стремительно и запросто прокусывают плотную ткань гидрокостюма.

Ко мне пристроилась стайка рыбёшек, они крутились вокруг, тыкались рыльцами в стекло маски, ограничивая видимость. Борис внезапно замер, завис на поверхности, широко расставив ноги, сделал предупреждающий знак. Я поднял голову и услышал его голос:

— Юрий Николаевич, вот они, целый клубок. Я же говорил. Может, не будем их трогать?

Я глянул вниз: на приглубом месте, в синеватой мути и в самом деле ворочался клубок змей. Отчетливо были видны полоски на продолговатых телах гадов. Но что-то здесь было не так. Змеи были небольшого размера и едва колебались от подводного течения. Я взял у мичмана рогатину, приказал пловцам для страховки зависнуть надо мной, а сам нырнул. По мере того как я приближался к пёстрому клубку, сомнения нарастали. Змеи так себя не ведут, они не позволили бы к себя приблизиться, к тому же вместо голов у этих тварей были обрубки, вокруг которых шевелились щупальца… Ну конечно, это одна из разновидностей кишечнополостных организмов, возможно церитария, напоминающая морскую змею. Мимикрия.

Я подцепил рогатиной одну из церитарий, ухватил её у самого основания головы так, чтобы меня не коснулись щупальца, и стал медленно всплывать. По мере того как я приближался к поверхности и падало давление, церитария удлинялась, всё больше напоминая женский чулок. Стрешинский передернул затвор карабина. Я выплюнул загубник и крикнул ему: