Ветлужцы - [106]
— Ну как, черемис, жить ему или подохнуть прямо сей миг? — Купец шумно перевел дыхание, высморкался и продолжил: — А может, подождешь с вызовом, пока я со своими людьми отбегу на три десятка поприщ? Как тебе такой исход?
— У тебя есть час, чтобы убраться отсюда. — Вараш даже не задумался над ответом: лишь стиснул зубы, наблюдая, как меч купца начинает поворачиваться на горле Гондыра, оставляя сочащийся кровью порез на коже. — Потом начнется травля.
— Тогда разбирай засеку и тащи мой ушкуй до самой Унжи. — Вновь повеселевший новгородец издевательски посмотрел на побелевшего черемиса.
— Нет, — ответ дался с трудом, но Вараш повторил: — И не мысли даже об этом. Разбирать долго, а за это время все может измениться… Тем же родичам моим может прийтись не по нраву принятое мной решение. Уходи в ту сторону, откуда пришел. Хочешь, так с ушкуем, а не будет у тебя желания тащиться сонной кобылой — так насад наш в низовьях подберешь… Если мы раньше не успеем тебя настигнуть, конечно. Захарий свидетелем будет тому, что мы выждем положенный срок. Но все это при том условии, что никто из вас не причинит вреда моему соратнику. Даю слово.
— Эк, как сказанул… — подивился Якун, убирая меч от лежащего без сознания ветлужца. — А я глаз на прощанье хотел ему проткнуть! Ну да ладно, прощевайте… Все за мной! И припасы не забудьте! Эх, Захарий, Захарий…
С десяток новгородцев медленно отделились от стоящих в круге соратников и последовали вслед за Якуном, постепенно вырастая в числе, пока тот пробирался мимо ушкуев. Однако несколько человек, явно принадлежащих к той же дружине, тоскливо оглядывались по сторонам, явно не желая покидать ставший в эту минуту почти безопасным волок.
— Хм… Захарий Матвеич… — К купцу сквозь толпу новгородцев протискивался Звяга, голос которого тот слышал из ушкуя. — Тут такое дело… Несколько людишек от Якуна к тебе хотели бы переметнуться. Мне все недосуг было с тобой или Кузьмой потолковать, а ныне…
— Кто у них верховодит? Осип? — переспросил Захарий и, получив утвердительный ответ, прервал разговор и потащил собеседника в сторону от стоящего за спиной Вараша. — В Новгороде с ним обо всем поговорим, а ныне… Ныне чести мне не будет в том, чтобы перенимать людишек у товарища своего. А им самим зазорно будет бросить своего купца в трудный для него час. Так что… хоть и наслышан я, что выразили они ему свое неверие, но всему свое время. А пока… — Новгородский предводитель наклонился к уху Звяги и что-то быстро прошептал. — Иди… до завтрашнего полудня я буду ждать в том месте. Так им и передай.
Спустя час от поляны отходили два обоза. Первый, груженный ушкуями, медленно пополз вдоль освобожденного волока. Новгородцы шли хмуро, чувствуя, что являются проигравшей стороной, хотя и не понимали точно — в чем состоит проигрыш? В бегстве Якуна? Так он сам выбрал свою долю, да и не жалко его — уж слишком много неприятностей доставил он остальным за время короткого похода. В уменьшении их ратной силы? Так дремучая чаща больше не таит в себе опасности… Получив заранее плату за перевоз и возмещение за чинимые обиды, меряне согласились сопроводить новгородцев до самой Унжи и помочь с расчисткой волока. Да и не столь уменьшилась ушкуйная ратная сила, чтобы опасаться чего-либо на многотрудном пути. Однако воины постоянно озирались по сторонам с напряженными лицами, до конца не веря, что все закончилось и темный еловый лес скоро выпустит их из своих объятий. Да и сам Захарий веселым не был, хотя и не лежал теперь на его душе камень в виде необузданного, своенравного Якуна. Легче стало, но и только. А на освободившемся от него месте поселилось сожаление… Сожаление, что он сам уже не так молод и не может с такой бесшабашной решительностью сунуть в жернова судьбы свою жизнь, как это сделали на его глазах два молодых ратника. Удмурт и черемис… Или просто ветлужцы? А, леший их разберет!
Провожая глазами уходящий в другую сторону поток освобожденных пленников, сопровождаемый их вооруженными соседями, Захарий еще раз задумался. Подмога к ветлужцам в лице местных черемисов пришла лишь через полчаса после того, как ушел Якун со своей дружиной, и искренне недоумевала — почему уже можно возвращаться домой и где враги? По крайней мере, именно так купец понимал оживленный разговор с бурной жестикуляцией, который вел с ними Вараш. Захарий тогда напрямую спросил: неужели у ветлужцев на засеке почти никого не было? Лишь два десятка их самих и несколько пришлых мерян? Гондыр, еще с трудом держащийся на ногах, перевернул мокрую тряпицу на своей голове и ответил довольно уклончиво:
— Эх, Захарий… Так сила в правде! — Судя по раздавшемуся дружному смеху ветлужцев, удмурт повторял чью-то известную присказку. Другого признания купец в тот момент от него не добился, а потом рутина дел завертела его в своем круговороте, и стало не до чужих откровений. И лишь теперь, провожая глазами расходящиеся в разные стороны ратные силы, Захарий вспомнил слова ветлужского десятника.
«Сила, говоришь, в правде… Так-то оно так, — мысленно произнес купец, сворачивая на торную тропу вслед за своим воинством. — Но правда у каждого своя. А чтобы она стала силой… нужно за нее не бояться сунуть голову в пасть медведю, да еще и выжить после этого. Однако вы пока лишь первое деяние совершили, а о втором даже не задумались…»
Ближний космос как сосредоточение интересов земных империй – и обыкновенный парень в переплетении событий. А еще биороботы, нейросети, добыча ресурсов, войны… Трудно среди этого выжить и остаться человеком, даже если тебе помогает нечто, состоящее из двоичных кодов… Это наше с вами будущее лет через сто пятьдесят – двести.
XII век. Киевская Русь и Волжская Булгария, река Вятка и загадочная Бьярмия, Ока и Сура, окрестности Воронежа и еще несуществующий Липецк... Ветлужцы выжили и сплотились вокруг своей Правды. Что дальше? Попытаться ужиться с сильными соседями, подбирая крошки с их стола или начать по крупицам строить Русь от Карпат до Камчатки? И если замахиваться на большее, то что для этого нужно? Закрепиться на Унже и Костроме или направить свои стопы на Вятку и за Урал? Выйти в донские степи или пойти в опасный поход через Волжскую Булгарию? Ветлужцы не исключают ничего, понимая, что Волга соединит все разрозненные клочки воедино, а они..
Волею судьбы горстка наших соотечественников вместе с детьми затерялась в ветлужских лесах. Заблудилась, и не только в пространстве, но и во времени, очутившись в Киевской Руси XII века, за полтора десятка лет до начала ее распада на отдельные княжества. Первая задача – выжить, что не так-то просто, поскольку упомянутая судьба приносит одно испытание за другим. А затем? Плыть, куда вынесет течение, или все-таки попытаться изменить мир вокруг себя? И что для этого нужно? Власть, сила, деньги, друзья… враги? Или необходимо еще огромное желание жить и получать радость от каждого прожитого дня в этом мире? Ибо без радости – что это за жизнь и зачем что-то менять…
Что произошло бы со всеми нами, если бы давным-давно на окраинах Киевской Руси и Волжской Булгарии объединились неравнодушные люди и понесли миру свою Правду, отсеивая безучастных и привлекая сострадающих? Изменился бы мир или такое сообщество неминуемо погибнет под гнетом зависти, мелочности и даже любви… Любви к себе, таким неповторимым и точно знающим, как нужно жить?Сколько продержатся ветлужцы, прежде чем их уничтожат? Как сделать, чтобы злоба и корысть не пробрались в их ряды? И какой должна быть Правда этих людей, чтобы выдержать проверку временем?
Рай на Землю обязательно придет. Придет в каждый дом, каждую семью, к любому человеку, кто его готов принять. Он уже идет. Идет из астероидного пояса, окаймляющего бесконечным живым кольцом освоенные планеты Солнечной системы. Здесь ведутся войны за ресурсы, здесь столкнулись в жестком противостоянии империи русских и англосаксов. И на самом острие этой битвы скользит по гребню событий бывший курсант вместе со своими друзьями. Именно они несут рай на Землю. Вот только примет ли их подарок человечество? Не покажется ли он ему разверзнувшимся адом?
Продолжение книги "Starkvs Tigris". Предупреждаю читателей по-хорошему, чтобы проходили мимо и не мешались под ногами. Ничего особого не будет - то же самое, только дальше по сюжету. Россию не спасаем, демократию не вводим, крепостных не освобождаем. Отдельно взятый попаданец просто живёт, без великих задач и целей. Режим изложения - диктаторский, авторский беспредел - имеется. Все вокруг кочумеки и недотыкомоки и только я - Великий Кормчий.
Продолжение приключений Андрея Кравцова, известного певца и музыканта, ставшего псиоником пятого уровня сила. Война с арахнидами и некромонгерами, схватка с аватарами Вишну, музыка и любовь ждёт читателя в 14-й книге.
Когда люди оценивают компьютерную программу, ее эффективность, надежность, различные компетенции – это нормально. Но попробуем представить обратное: искусственный интеллект оценивает человечество, его уровень развития, способность к эволюции, логичность, стройность замыслов и, разумеется, безвредность для окружающей среды, для Земли и космоса. И принимает решение, оставить цивилизацию или… Вот такой парадоксальный ход событий наблюдается в фантастическом романе Людмилы Перцевой, где галактическая обойма биороботов призвана решить практически неразрешимую задачу.
Изменить историю, зашедшую к концу 21-го века в смертельный штопор близорукой политики и нехватки ресурсов. Откуда? С 349 года от Р.Х. А именно — требуется "перезапустить" рушащийся социум Римской Империи. Какими силами? Восемь энтузиастов-фанатиков, сотня тонн груза, не считая ядерный реактор, и все знания мира. Что может пойти не так? Вообще-то всё. Начиная со слов "Римской Империи".
Продолжение истории с Андреем Волошиным, начатой в повести "Елабуга". Если назад вернуться невозможно, значит надо жить здесь. Обложка - Дмитрий DM по мотивам обложки альбома Леонарда Коэна "The Future".
Бойтесь желаний своих, ибо они имеют свойство сбываться. Некогда обычный человек в веке двадцать первом и ставший титулованным аристократом и офицером пограничной стражи в веке девятнадцатом, Александр проверил истинность этого утверждения на себе. Поначалу он просто очень хотел выжить в чужом для него времени и мире. Потом – жить нормально, не экономя скудное жалованье корнета-пограничника. Затем появилось еще одно желание, другое, третье… и как-то так вышло, что теперь, на шестом году новой жизни, он – оружейный магнат, изобретатель, успешный фабрикант и обладатель миллионного состояния.
Завершив свой жизненный путь в веке двадцать первом, пройдя сквозь боль, смерть и перерождение, наш современник обрел в новой жизни то, что желал больше всего. К чему стремился душой, о чем страдал сердцем, тянулся и тосковал… И пусть за окном ныне грозный и жестокий шестнадцатый век, где Русь только-только выкарабкалась из ямы долгой феодальной раздробленности и мир вокруг полон тревог и лишений. Пусть! Зато теперь у него есть настоящая семья, где его любят. А еще заботливый отец начал допускать своего наследника к семейному делу – тому самому, которым их род занимается вот уже почти шесть сотен лет.
Мало закатить камень на вершину горы. Нужно еще постараться, чтобы твой труд не пропал даром! Наш современник, волей случая сменивший век двадцать первый на девятнадцатый и ставший молодым, родовитым и… практически нищим князем, вдобавок последним в своем роду, окончательно принял новое имя и жизнь. Начав все с чистого листа, всего за семь лет достиг вершин общества, признания и успеха. Удача сопутствует князю Агреневу, но будет ли так всегда?.. Покатится ли его «камешек» легко по склону, побуждая к движению сначала камешки поменьше, а затем и большие валуны, и превратится ли его бег в неудержимую лавину? Или он остановится перед непреодолимым препятствием и станет еще одним памятником тщетности сует?
Московская Русь шестнадцатого века… Смутное и тяжелое время. С юга рубежи молодой державы постоянно пробовало на прочность Крымское ханство, с запада – королевство Шведское и Великое княжество Литовское, по стране время от времени прокатывались эпидемии и неурожаи, да и иных невзгод хватало. Кровь людская лилась что водица!.. Однако нашему современнику по имени Виктор, волей случая оказавшемуся в прошлом, можно сказать, крупно повезло, потому как в новой жизни семья ему досталась хорошая. Большая, крепкая, дружная! Семья великого государя, царя и великого князя всея Руси Иоанна Васильевича, за живость характера и исключительное миролюбие прозванного Грозным…