Ветер в твои паруса - [20]

— До свадьбы еще далеко. За это время не то что к Варгу, на Чукотку слетать можно.

— Давайте лучше все-таки сначала к Варгу, — улыбнулся Павел. — Навестим старого капитана.

Павел знал Москву, как свою ладонь, и поэтому был обескуражен, когда, проехав улицу несколько раз туда и обратно, так и не смог найти нужный переулок. На помощь пришел дворник. Он молчаливо ткнул метлой куда-то в подворотню. Павел с опаской проехал под темными сводами, и они очутились в деревне… Огромный двор, скорее пустырь, сплошь зарос травой и лопухами, меж деревьев на веревках сушилось белье. И стоял один большой дом. Очень большой деревянный дом на каменном фундаменте, еще, должно быть, уцелевший от московского пожара.

— Старый бродяга… Он и в Москве сумел разыскать себе жилье по вкусу, — рассмеялся Павел. — Ну-ка, поднимемся по этим скрипучим ступеням.

На двери висела записка: «Ушел на базар. Скоро буду. Если не задержат дела».

— Лаконично, — сказала Нина. — Как вы думаете, дела его задержат?

— Вряд ли. Водку он не пьет, пиво тоже.

— Ну, тогда подождем.

Они спустились во двор и сели на скамейку. К ним подошла большая дворняжка, увешанная репьями, посмотрела доброжелательно, улеглась рядом и задремала.

— Пока капитан выбирает на рынке говядину, — сказал Павел, — я расскажу вам о нем. Я много видел всяких моряков…

7

Он действительно много видел моряков, самых что ни на есть просмоленных, продубленных и прокуренных, таких, что за версту видно — вот идет моряк божьей милостью, сто раз тонул, выпил десять бочек рому и перелюбил всех красавиц во всех портовых городах мира.

— Так вот — все они пижоны перед Александром Касимовичем Варгом. Этот милейший человек, родившийся в Твери, уже с детских лет был отмечен необычностью своей фамилии: Варг не мог стать ни аптекарем, ни бухгалтером, ни врачом, потому что бухгалтер Варг — это одно, а капитан Варг — совсем другое.

И вот со временем под гнетом этой своей фамилии сухопутный человек, всю жизнь мечтавший развести где-нибудь на юге сад и виноградник, превратился в закоренелого морского волка. Но совсем в ином обличье: он не курил трубку, не носил бороду, не поминал всуе святую богородицу и Южный Крест, пил очень умеренно, чтобы не сказать, — не пил вовсе.

Зато он знал каждую мель и каждый перекат (если случалось заходить в устья рек), по всему северному побережью, знал навигацию лучше штурмана и мог собрать и разобрать все механизмы на своем буксире, — одним словом, моряк он универсальный, настоящий и скромно хвастается тем, что ни разу в жизни не тонул, не получал пробоин, не дрался в портовых забегаловках и, упаси боже, не видел Летучего голландца.

Вот такой он мужик — капитан Варг. Одна у него слабость — суеверен. И сентиментален. В хорошем смысле. Морские традиции чтит свято, но трижды свято чтит те, которые придумал сам.

Каждый год, открывая навигацию, он уходил к песчаной косе за мысом Кюэль, ложился в дрейф и давал длинный, протяжный гудок. На берегу, из дощатого домика старой метеостанции, выходили люди с карабинами и отвечали ему тройным салютом. Тогда он спускал лодку и шел к берегу.

Когда-то, очень давно, а точнее — лет двадцать назад, в этих местах разыгралась трагедия, подробностей которой не знает никто. Капитан, тогда еще механик на катере, случайно пристал к берегу — набрать пресной воды. На месте нынешней метеостанции стояла тогда крохотная охотничья избушка. Это, знаете, такое хитрое сооружение — вроде бы дом и вроде бы не поймешь что: в щели кулак пролезает, крыша течет даже в ясную погоду.

Капитан шел мимо и вдруг услышал писк. Открыл дверь. А там в ящике лежит кулек, корчится и плачет…

Как погибли родители девочки, так и осталось загадкой. Море есть море. Капитан привез Надю (он сразу назвал ее Надей) в поселок, устроил ее в ясли и сказал, что она будет его дочерью. Родственники не объявлялись. Капитан в ответ на всякие недоуменные вопросы и даже насмешки говорил, что эту девочку подарило ему море и поэтому он должен ее вырастить… Ну это долгая история. О Наде я вам расскажу потом, если придется.

Много лет прошло. И каждый год, в один и тот же день капитан становился на рейде возле Песчаной косы, спускал лодку и шел к берегу.

Немногие знали историю, о которой я рассказал, но все знали, что такова традиция. А капитан в наших местах человек, о котором вы можете услышать в каждом поселке и на всем тысячеверстном побережье. И его традиции становятся традицией побережья.

На метеостанции менялись смены, но, кто бы ни дежурил, в определенный день в доме наводился порядок, готовилось угощение — капитан любил оленью строганину и горбушу, вымоченную в масле. Встречали капитана у самой кромки, цепочкой шли по тропе, выбитой в скалах. Впереди бежал черный, с прозеленью от старости пес Пират.

Ужинали в кают-компании. Потом долго сидели, пили чай — в этом он тоже понимал толк, нас с Венькой научил, обменивались новостями за год.

И вот пять лет назад случилось непредвиденное. Метеостанцию прикрыли. Где-то неподалеку выстроили новую, и она взяла на себя заботы о нашей погоде. Это было, наверное, дешевле. И разумней. А традиции по смете не предусмотрены.