Ветер в ладонях - [3]

Солдат умел отличать реальную опасность от вымышленной. Чувства не обманывали его. Правда, ему стоило немалых усилий и горького опыта научиться различать свои ощущения. Несмотря на особенности работы, он по-своему верил в Бога. Перед каждой командировкой или после боевой операции ходил в святилище, слушал песнопения, постоянно делал пожертвования на нужды храма. Таким способом Солдат хотя бы ненадолго находил душевное равновесие, и в отличие от своих коллег не напивался, не употреблял наркотики, пытаясь снять стресс. Но всё равно тяжесть в душе не покидала его, а наоборот — усиливалась. И вот вчера, в храме, он пообещал завязать с работой, уволиться и уехать в спокойное, тихое место.

Завибрировал мобильный аппарат. Солдат быстро вытащил его из кармана рукава куртки, прочитал шифрованное сообщение: «Уходи немедленно — зачистка». Местность будут прочёсывать и зачищать — оцепят указанный район и начнут поиск всех подозрительных лиц. «Спасибо за предупреждение» — но ещё не темно, незамеченным трудно пройти. Можно нарваться на мятежников, или еще хуже — на огонь чистильщиков, стреляющих во всех, кто подозрительно выглядит или просто не понравился.

При зачистке используется прибор под названием «пятьдесят», сканирующий местность и реагирующий на живые объекты, тут ни одна маскировка не поможет. Если чистильщики увидят его с оружием, то не станут разбираться — свой-чужой: откроют огонь без предупреждения. Никто не будет рисковать, медлить: оружие в руках — значит, ты опасен. Срабатывает рефлекс — указательный палец на курке сгибается и разгибается.

Чистильщики — это контрактники, выполняющие самую грязную работу. Для них боевые действия — стихия, в которой можно выплеснуть свою агрессию и при этом не только быть не наказанным, но и получать благодарности. Как правило, они прикрывают платками или масками лица, чтобы не светиться лишний раз. Было немало жалоб, поданных против чистильщиков, но до судебных разбирательств дело не доходило — трудно найти свидетелей, дающих показания против своих товарищей или «масок». Дело возбуждалось только в явно вопиющих случаях, когда потерпевшей стороной предъявлялась видеосъёмка или создавалось соответствующее общественное мнение.

Солдат был противником зачисток, так как в результате подобных акций погибали невинные люди. Например, чистильщики, принявшие в темноте дрель за автомат, убили молодого электрика, отца троих детей. Узнав об этом случае, Солдат терзался сомнениями — оправдана ли война, в которой страдает мирное население? Разве может добро делать зло, пусть ненамеренно, по ошибке? Почему на ликвидации так редко посылают профессионалов, которые не стреляют в электриков, а безошибочно выделяют бойцов и уничтожают их? Солдат был мастером точечных ударов, и был убеждён, что его работа не нуждается в оправдании, он стирает с лица земли убийц. Видя невинные жертвы боевиков, растерзанных взрывами ещё недавно красивых женщин и сильных мужчин, младенцев, искромсанных ножами, он отбрасывал сомнения и был готов стрелять во всех, кто связан с мятежниками, независимо от того, боевик ли это с автоматом и взрывчаткой или идеолог, подстрекающий на убийство. Солдат считал себя охотником на волков, не щадящих овец…

Глава 3. Встреча

Солдат спрятал винтовку. Безопасней в данном случае идти безоружным, не вызывая ни у кого подозрений. Он вынул из сумки заранее приготовленную одежду, переоделся и уже выглядел как паломник, путешествующий по знаменитым местам. Бойцы опускают оружие при виде таких чудаков, подшучивают над ними, оскорбляют, но не стреляют.

Медленно, осторожно и как бы неумело Солдат спускался с крутой горы. Пройдя по тропе в направлении ближайшего поселка примерно триста шагов, он увидел идущего навстречу человека. Внимательно осмотрел местность, прикинул, куда следует бежать, если начнётся стрельба, но опасности не почувствовал. Вдохнул, медленно выдохнул, снова прислушался к своим ощущениям:

«Определённо ничего не грозит. Кто осмеливается здесь ходить? Люди, предупреждённые о зачистке, не выходят за границу поселения».

Встретившись, путники внимательно посмотрели друг на друга. Солдату показалось, что тоска, его постоянная спутница, улетучивается и без помощи храмовых песнопений. Ему захотелось заговорить с незнакомцем, но путник первый нарушил молчание.

— Мир тебе. Я рад, что нашёл тебя. Это было нелегко.

Он был одет в простую удобную одежду, носил бороду и длинные волосы, но на мятежника не похож, да и говорил без особого акцента, свойственного жителям этих мест.

— Кто ты? — спросил Солдат человека, смотревшего проницательным, добрым и слегка ироничным взглядом.

— Я твой друг.

Радушие, исходившее от путника, передалось и Солдату.

— Ты забавный. Скажи, друг, не видел ли поблизости двух-трёх людей с сумками или мешками?

— Не только видел, но и говорил с ними и даже предупредил о смертельной опасности.

— Ты знаком с ними? — насторожился Солдат.

— Не больше, чем с тобой, — спокойно ответил незнакомец.

— Зачем ты помог им? — Солдат стиснул зубы. — Они убийцы, враги. Откуда ты знаешь?.. — он осёкся. — Ты кто?