Ветер с Днепра - [27]
Ее сердце радостно пело. Как ловко она придумала! Как же ловко обманула этого «следопыта»! А разве действительно нельзя устроить такой театр?
Условились, что будут держать все это в секрете, пока не найдут подходящей пьески, и тогда торжественно пригласят весь отряд на спектакль. Вот удивятся пионеры! Вот будет неожиданность!
В тот же день вечером оказалось, что красной материи нет. Не ехать же за ней в город!
— Ничего, ребята, — утешал Василий. — Возьмем флаги в сельсовете, в колхозе, в школе. Будет три флага. Можно еще украсить зелеными ветками. И у меня есть такое предложение: поручить эту работу Евгению. Под его ответственность. Как ты, Жень, согласен? Не осрамишь нас?
Евгешка, не понимая, неловко хлопал веками.
— Как? Мне?..
— Тебе, Евгений, поручаем тебе.
Теперь Евгешка понял. Вмиг горячие слезы выступили от волнения на глазах: ему, Евгешке, поручают украсить вышку! Ему, такому… такому преступнику и трусливому!.. Евгешка не мог говорить. Удушливая волна сдавила горло. Он сделал усилие и молча кивнул головой.
— Вот и ладно. Растем, ребята! Евгешка согласен! — Стемнело рано. По небу клубились тяжелые тучи.
Ночь была черная и душная. Где–то на горизонте мелькали далекие зарницы. За окнами, на огороде, томно пах укроп, пахла мята и ночная маттиола. Все присмирело, все ждало грозы. Но гроза не приходила. Ни одно дуновение ветерка не шевелило листья сонных подсолнухов.
В эту ночь Евгешка долго не мог заснуть. А когда задремал на какой–то час, ему приснился шумный базар. Бешено крутилась карусель, и играла гармошка. Евгешка вскочил с кровати и какое–то мгновение всматривался в черное окно. Который час? Не пора ли идти выполнять свое намерение? Босые ноги еле слышно прошелестели по полу. Полоснул спичкой и посмотрел на часы. Полпятого. Пора!
В темноте быстро оделся. Из–под подушки вытащил еще с вечера приготовленный мешок. Надо неслышно выйти из хаты. Двери очень скрипят. Могут проснуться отец или мать. Лучше всего через окно.
Евгешка влез на подоконник. И неожиданно застыл. Неистово застучало сердце.
— Что ты там делаешь, Жень? — вмиг услышал из соседней комнаты голос родителей.
— Ничего…
Прислушался. Переждал несколько минут. Отец снова заснул. Евгешка легко спрыгнул на мягкую траву. Трава была холодная. Холодная земля. Пожалел, что не обул ботинки. Ладно, не возвращаться же за ними в хату.
Тихо открыл дверь в сарайчик. Но Капитан Капитаныч услышал хозяина. Он весело загелготал. Евгешка присел и испуганно замахал руками.
— Тише! Тише! Гусачок! Милый мой, хороший гусачок… Белый ты мой…
Гусь подошел ближе, вытянул шею и ткнулся клювом парню в колени.
— Прости меня, гусачок. Прости, Капитан Капитаныч! — взволнованно шептал Евгешка. Он взял мешок и посадил туда своего любимца.
Вскоре Евгешка выходил из села. Капитан Капитаныч сидел за плечами в мешке тихо, видимо, поражен этим необычным путешествием. Евгешка быстро шел и поглядывал на небо. Время уже светать, но облака на небе, как черная шерсть. Казалось, они спускаются ниже и ниже, придавливают землю волосатой грудью.
Вышел в поле. Едва мог рассмотреть в темноте покрученную тропу. Вдруг остановился и быстро оглянулся. Кто–то идет следом за ним. Кто–то идет, крадучись, как тихолапый кот. Сердце застучало быстро–быстро. Стоял и всматривался в темноту. Нет, никого. Это только показалось. И снова шел. Миновал степной колодец при дороге. Сейчас будет могила трех. Здесь похоронили трех коммунистов, замученных бандитами. Едва сереет белый мраморный камень на могиле. Неожиданно сделалось страшно. Тучи черные, душные, безграничное поле, ночь, могила, и он, Евгешка, один–одинешенек…
— Капитан Капитаныч! — вдруг громко отозвался парень.
Гусь молчал.
— Капитан Капитаныч! Тебе не страшно?.. И мне не страшно. Аж ни капельки не страшно…
И после звука человеческого голоса стало еще тише. Еще ниже спустилось душное нашествие туч. И тогда, в этой застывшей тишине, упала первая тяжелая капля. Откуда–то выскочил тревожным порывом свежий ветерок и галопом, как всадник, помчался над полем. Испуганно метнулась и зашумела рожь. Ослепительно вспыхнула молния, и грохот грома возвестил о начале ночной грозы.
Ну, никто из вас теперь не позавидует Евгешке! Вы знаете, что такое воробьиная ночь? Будил ли вас среди ночи исступленный грохот грома, огненные голубокрылые молнии, глухой шум ночного ливня? Прятали ли вы в подушку голову, натягивали ли на себя одеяло, но, наверное, слышали, как сотрясается от громовых ударов дом и яростно хлещет в окна дождь…
На поле нет кровати. И подушки нет. И одеяла. Обычного зонтика и то не найдете. Нет на поле и дерева, под которым можно было бы хоть немного спрятаться от ливня… Ничего нет, кроме ржи, пшеницы и гречихи. Но от этих растений, как известно, не дождешься защиты от дождя.
Вот в таком положении оказался Евгешка. Как только плеснул ливень, он бросился бежать. Почему? Куда? Все равно вокруг не было ни деревца, ни укромного уголка. Возвращаться в село? Туда как минимум четыре километра. К тому же Евгешка вспомнил, что молния чаще всего ударяет в подвижные вещи. Нет, от грозы в поле не убежишь!
