Вестник счастья - [16]

— Да-да, знаю. — Джерри оперся о костыль и протянул руку к ее волосам. — Такие мягкие, — пробормотал он, словно завороженный.

Его ласковые слова и прикосновение показались Хани легким дуновением весеннего ветерка.

Но уже через секунду он убрал руку и ухмыльнулся в своей обычной нахальной манере.

— А ты быстро соображаешь, Медок. С тобой не соскучишься. Ты, оказывается, не так проста, как кажешься.

— Благодарю, с вами тоже скучать не приходится, — парировала Хани, однако настроение у нее было прекрасное. От того что сокол все-таки остался невредимым или от их поцелуя? Возможно, призналась она себе, от того и от другого.

— Ну что, идем обратно? Я еще раз помогу вам добраться до постели.

— Уговорила, Медок, — хрипло проговорил Джерри и протянул ей руку.

И снова Хани обхватила его за пояс, вздрогнув от прикосновения к крепкому мужскому телу.

— Как ты приятно пахнешь, — пробормотал Джерри.

— Спасибо. — Она остро ощущала его бедро и тяжесть руки на своем плече.

— Пожалуйста, убери куда-нибудь мое ружье, — попросил он уже на пороге спальни.

— Хорошо.

— Давай все забудем, ладно? — Джерри улыбнулся.

Нет, он все-таки совершенно невозможный человек, про себя подумала Хани и вздохнула.

— Я не могу забыть, что вы чуть не убили Сократа, к тому же, как я уже неоднократно говорила, я вообще не люблю оружие.

— Зато ты любишь целоваться, а? — лукаво подмигнул он ей, заставив вспыхнуть. — Признайся, Медок, что тебе понравилось не меньше, чем мне, правда?

Хани покраснела еще гуще и ничего не могла с этим поделать. Эта ее способность краснеть была порой так некстати.

— Знаешь, — как ни в чем не бывало продолжал Джерри, — у меня сразу случился прилив сил. Наверняка я поправлюсь гораздо быстрее, если мы будем продолжать в том же духе.

— Не думаю, что это хорошая идея, мистер Вест.

— Джерри. Меня зовут Джерри, и прекрати обращаться ко мне так официально. Мне кажется, мы переступили грань официальности еще тогда, когда поцеловались в первый раз.

— Мистер Вест… то есть Джерри, — поправилась она, — ты способен говорить о чем-то другом?

— А ты способна не делать вид, что тебе это не нравится? — отбил удар он.

— Мне это не нравится, и если вы… ты не прекратишь, то я уйду. — Пусть справляется сам, если он такой упрямый. Эти его насмешки просто выводят ее из себя. Ну сколько можно!

— Ладно, Медок, уходи. Только сначала повесь ружье на стенку в гостиной. И впусти в дом Геркулеса.

Что ж, с внезапным нелогичным сожалением подумала Хани, оказывается, мистер Вест ничуть не огорчится, если она уйдет, а, напротив, будет только рад избавиться от ее общества. По-видимому, ему надоели ее поучения.

Хани вышла в гостиную и осторожно повесила ружье на место. Вернувшись, решительно заявила:

— Я не позволю тебе выгнать меня до пяти часов. Обычно я держу свои обещания, а я дала слово доктору, что позабочусь о тебе.

Джерри уже снова устроился на кровати и держал в руках журнал. Отложив его в сторону, он легонько похлопал по постели.

— Хочешь, чтобы время прошло побыстрее?

— Нет, благодарю, — фыркнула Хани, гордо удалилась в гостиную и села в кресло. Она уже больше не обращала внимания ни на свой проклятый румянец, ни на его подшучивания.

— Ну, так что, Медок? Ты согласна, что классно целуешься?

— Ты просто какой-то озабоченный! — огрызнулась Хани и в ответ услышала раскатистый смех Джерри. — Я бы хотела поговорить с тобой серьезно.

— Ну хорошо, я постараюсь, — пообещал ей Джерри. — Если ты в свою очередь пообещаешь серьезно относиться к нашим поцелуям.

Ну это уже слишком. Хани вскочила и вошла в спальню.

— Ладно-ладно, забудь, я всего лишь пошутил, Медок. Расскажи, что тебя волнует.

Как быстро меняется его настроение, подумала Хани. Он обращается с ней то как с взрослой привлекательной женщиной, то как с маленьким ребенком. То подсмеивается, то вдруг делается совершенно серьезным. Как его понять?

— Я хочу поговорить с тобой о Сократе.

— Ну что ж, давай покалякаем о твоей птичке. Слушаю тебя, Медок.

— Сократ член нашей семьи. Люку, моему сыну, было нелегко, когда он остался без отца.

— Могу себе представить.

Его насмешливый тон больно задел Хани. Ей пришлось сделать над собой усилие, чтобы продолжить:

— Этот сокол наш домашний любимец. Он очень дорог Люку.

— Если ты пришлешь Люка ко мне, я научу его ездить верхом, — неожиданно предложил Джерри.

Хани в растерянности заморгала, потом покачала головой.

— Спасибо, нет. Мы все очень любим Сократа. Я сожалею, что он распугал твоих лошадей, хотя мне в это трудно поверить. Но если это действительно так, какое-то время мы подержим его взаперти.

— Да уж будьте любезны, подержите, потому что я сварю его сразу же, как только мне удастся его поймать. Или зажарю. Кстати, Медок, не могла бы ты сделать доброе дело и поджарить кусок мяса? Просто возьми бифштекс, положи его на противень, посыпь специями и поставь в духовку на…

— Я знаю, как готовить мясо. — Хани отправилась на кухню и вымыла руки. Достав мясо, обваляла его в соли и специях, полила соевым маслом и поставила в духовку, после чего вернулась в комнату.

Джерри лежал на спине с закрытыми глазами и дышал ровно и глубоко. Хани осмотрелась: повсюду валялась одежда и всевозможные книги и журналы. Что ж, несмотря на его твердолобость и скверный характер, ума у него не отнять. К тому же, он разбирается в птицах.