Вестминстерское аббатство - [37]

^{На этой карте начала XVIII века аббатство окружено плотной городской застройкой. Со стороны северного фасада национальной святыни находится частая сеть улиц и домов. С востока старый дворцовый двор все еще сохраняет атмосферу отгороженного пространства внутри комплексов дворца и аббатства}

Это не означало, однако, что город немедленно окружит аббатство тесным кольцом; наоборот, открылось больше пространства. Это можно объяснить, с одной стороны, тем, что изменились вкусы, и люди поняли высокую ценность готической культуры — у них появилось желание иметь хороший обзор памятников культуры, чтобы вокруг имелось как можно меньше зданий; а с другой — тем, что возникла необходимость зрительно выделить центр управления государством и его религиозными церемониями. Дома к северу от аббатства были снесены. Улица Броуд-Сэнктуари («Широкая Святая») сохранила название, но утратила статус «аббатской» по мере расширения территории сноса, на которой впоследствии сформировали Парламентскую площадь.

Эпоха Регентства и ее пристрастия воспроизведены в сопроводительном тексте двухтомника гравюр Аккермана (1812). Автор текста радуется, что дома у церкви снесли и, таким образом, можно «увидеть величие постройки», сожалеет, что нельзя убрать строения с северной стороны аббатства, и надеется, что церковь Святой Маргариты, которая кажется такой невзрачной по сравнению с аббатством, также будет разобрана и построена в другом месте. Некоторые из этих высказываний сегодня кажутся нелепыми, но они тем не менее напоминают о том, что сравнительно недавние работы по расчистке территории придали округлой церкви Святой Маргариты такой вид, будто аббатство снесло яйцо.

Пожар, произошедший 16 октября 1834 года, в третий раз повлиял на судьбу аббатства — огонь выжег дотла большую часть Вестминстерского дворца. Построив новое здание парламента, архитекторы Барри и Пьюджин изменили отношение церкви к городу, который ее окружает. На рубеже XVII–XVIII веков широкая Сент-Маргаретс-лейн между аббатством и дворцом стала уже, и довольно беспорядочный снос зданий, связывавших старый дворец в единую структуру, превратил дворец и аббатство, скорее, в два разных памятника на одной стороне улицы, чем в две части одного комплекса. Однако новая структура оказалась «чувствительной» к окружению, что отразилось в облицовке и даже во внешнем виде башен капеллы Генриха VII, которые, по мнению некоторых исследователей, созданы Пьюджином. Это была сознательная попытка связать два здания воедино. Возможно, вид четырех неоготических башен, которые можно увидеть с Виктория-стрит, с северо-запада аббатства, — счастливая случайность: две башни аббатства в центре, башня Святой Маргариты слева (архитектор Джон Джеймс, достроивший ее после смерти Хоксмура) и своеобразная фантазия на тему часовой башни — Биг Бен. Все башни, очевидно, сейчас «подыгрывают» друг другу, прозрачно вырисовываясь в условном круге призрачного, но праздничного «Лондонского глаза» (гигантского колеса обозрения на другом берегу Темзы). Этим видом лучше всего наслаждаться в солнечный день зимой, когда золотые лучи освещают Биг Бен, летом вид практически закрыт листьями деревьев.

Но аббатство больше не являлось архитектурной вершиной этой части Лондона — новый Парламентский дворец был длиннее, его башни гораздо выше, а внутреннее убранство богаче. В 1782 году, когда Карл Филипп Мориц въехал в Лондон через Вестминстерский мост, он обратил внимание на две основные «точки» на горизонте — «круглый, современный, сказочный собор Святого Павла справа»; и по контрасту слева — «длинная средневековая громада аббатства с непомерно большой остроконечной крышей». Готорн, описывая свой первый визит в аббатство, не выразил особого восторга, поскольку был утомлен «праздным видом нового здания парламента». Позднее Готорн писал, что древнее здание выиграло соревнование у современного: «Удивительно, как старое, потрепанное непогодой и потемневшее от копоти аббатство посрамило здание совершенно новое». Время еще раз нарушило равновесие. Есть дворец, все еще новый, но с патиной веков, и есть аббатство, вычищенное и отреставрированное, сверкающее и элегантное. Новое здание парламента еще больше отделило аббатство от реки. Художники веками рисовали вид собора со стороны Темзы, но сейчас эта панорама утрачена. Церковь составляет контраст кирпичным домам на севере и все еще возвышается над ними. После своего расширения она стала завершением цепи огромных исторических зданий из портлендского камня: Казначейство, Мидлсекская ратуша, церковь методистов. Вестминстерское аббатство больше не возвышается над мирской жизнью, простирающейся у его подножия, сейчас оно гармонирует с Парламентской площадью на юге и с Казначейством на севере: церковь с одной стороны, государство — с другой.

В ряде описаний аббатства говорится о его впечатляющей высоте, современные же посетители разочарованы — оно не кажется им чересчур высоким. Обычно внутри здания выглядят в соответствии с их реальными размерами; снаружи наше впечатление о величине того или иного здания зависит от его окружения (самым ярким примером является собор Святого Патрика в Нью-Йорке — огромное здание, которое не может не выглядеть скромно на фоне окружающих его небоскребов).