Вёсны и осени господина Люя (Люйши чуньцю) - [21]
В этом смысле мудрец на царстве может вести дело таким образом, что приведет к согласию холод и жар, размерит срок ветру и дождю, но может добиться и противоположных результатов. Поэтому то влияние на природу, о котором говорилось выше, представляет собой не следствие его субъективных пожеланий, а своего рода "обратную связь" между ним как элементом природы и ответственным за социум лицом и самой природой, как бы дающей оценку деятельности сына неба. Мудрец знает об этом и потому строит свою деятельность не по собственному произволу, а в соответствии с необходимостью, с пониманием важности правильного выполнения функций каждой целостностью в мире, преследуя целью общее благо подданных и вообще всего живого. При этом он не догматик и готов всегда примениться к моменту, хотя это касается частностей, а не целого. В целом же пути природы неизменны, а потому знание одного из бесконечных циклов — годового цикла — дает мудрецу и знание целого — прошлого, настоящего и будущего, времени как целостности. "Настоящее есть по отношению к прошлому будущее, так же как и по отношению к будущему — прошлое. Поэтому, понимая настоящее, можно понять и прошлое; зная прошлое, можно представить и будущее. Прошлое и настоящее, что было прежде и что будет потом — едины. Поэтому мудрец знает на тысячу лет назад и знает на тысячу лет вперед"[193].
Даже посредственный правитель может с успехом выполнять свои функции, если ему удастся заполучить в наставники мудреца, кроме того, он может отказаться передавать престол по наследству своему сыну или брату и поступить по примеру Яо, у которого было десять сыновей, но который "царство передал не кому-нибудь из них, а Шуню"[194], совершенно в то время неизвестному человеку "в холщовой одежде", но мудрецу.
Но все дело в том, что Яо и сам был мудрецом, а потому и передал Поднебесную другому мудрецу Шуню, который затем последовал его примеру: у него самого было девять сыновей, "но царство он передал не кому-нибудь из них, а Юю"[195].
Между прочим, Яо пытался предложить Поднебесную и Цзычжоу Чжифу, но тот отказался, не желая из-за Поднебесной вредить собственной жизни. А "правители нашего века все желают, чтобы их род правил непрерывно, а посему передают все своим сыновьям и внукам. И потому при назначении чинов они не в состоянии заставить их следовать квадратному [дао. — Г. Т.]. Они действуют, потакая своим личным пристрастиям. Увы! Стремятся они к далекому, но доступно им лишь близкое!"[196]. Смысл последней фразы в том, что неразумные правители пытаются увековечить свой род на царстве, но поскольку их наследники сплошь и рядом далеко не мудрецы, сделать этого им не удастся: как мы видели, сама природа свергает неразумного правителя, невзирая, так сказать, на лица. В этом смысле рано или поздно мудрец получает от неба "повеление" привести в порядок Поднебесную. Но все же он не должен сидеть сложа руки, наблюдая бесчинства, творимые невеждой на царстве где-нибудь по соседству, даже если в его собственном государстве все в порядке. Напротив, он обязан избавить мир от порочного властителя, чтобы спасти страдающий от произвола неразумной власти народ.
Если все средства убеждения исчерпаны, не остается ничего другого, как прибегнуть к оружию: посему вполне естественно появление фигуры мудреца-воителя. "В древности мудрые цари использовали войско лишь для верных целей, но ни один из них не упразднял военное сословие как таковое. Войско существует столько же, сколько существует человек"[197]. Войско, как ни странно, тоже в некотором смысле природное явление: "Сущность войска в том, что оно внушает страх. Сущность того, что внушает страх, есть сила. Для народа владеть силой, внушающей страх, естественно. Это естественно, ибо дано от неба и не может быть создано людьми. Так что военные средства не могут быть оставлены и оружие не может быть отброшено"[198].
Между прочим, и сам сын неба обязан появлением своей должности войне: "Говорят, что войско создано Чи Ю, но в действительности войско создано не им — Чи Ю лишь усовершенствовал свое оружие. О Чи Ю еще не было и помину, когда люди бились палками, обломанными с деревьев. Те, кто побеждал, становились предводителями. Когда предводителей стало недостаточно, чтобы поддерживать порядок, были учреждены правители. Когда же и правителей стало недостаточно, чтобы поддерживать порядок, был учрежден сан сына неба. Сын неба, таким образом, происходит из правителей, а правители происходят из предводителей. Предводители же рождены борьбой"[199].
С теорией дэ это в высшей степени реалистическое объяснение происхождения власти увязывается тем, что побеждал в борьбе тот, у кого дэ была больше. Если даже под дэ понимать силы исключительно духовные, то и в этом случае у мудреца то преимущество, что его дэ видна народу освобождаемого царства, а потому последний склонен поддержать скорее его, чем собственного правителя, от которого он, кроме зла, ничего не видел. Мудрец своей дэ как бы обезоруживает противника, а потому ему иногда достаточно одной дэ, он может и не прибегать к материальной силе.
Впервые изданный в 1859 г. сборник Rubaiyat of Omar Khayyam познакомил читающую по-английски публику с великим персидским поэтом-суфием и стал классикой английской и мировой литературы. К настоящему времени он является, по мнению специалистов, самым популярным поэтическим произведением, когда-либо написанным на английском языке. Именно написанном — потому что английские стихи «Рубайат» можно назвать переводом только условно, за неимением лучшего слова. Продуманно расположив стихотворения, Фитцджеральд придал им стройную композицию, превратив собрание рубаи в законченную поэму. В тонкой и изящной интерпретации переводчик представил современному читателю, согласуясь с особенностями его восприятия, образы и идеи персидско-таджикских средневековых стихов.
Эта книга необычна, потому что необычен сам предмет, о котором идет речь. Евнухи! Что мы знаем о них, кроме высказываний, полных недоумения, порой презрения, обычно основанных на незнании или непонимании существа сложного явления. Кто эти люди, как они стали скопцами, какое место они занимали в обществе? В книге речь пойдет о Китае — стране, где институт евнухов существовал много веков. С евнухами были связаны секреты двора, придворные интриги, интимные тайны… Это картины китайской истории, мало известные в самом Китае, и тем более, вне его.
В сборник вошли новеллы III–VI вв. Тематика их разнообразна: народный анекдот, старинные предания, фантастический эпизод с участием небожителя, бытовая история и др. Новеллы отличаются богатством и оригинальностью сюжета и лаконизмом.
Аттар, звезда на духовном небосклоне Востока, родился и жил в Нишапуре (Иран). Он был посвящен в суфийское учение шейхом Мухд ад-дином, известным ученым из Багдада. Этот город в то время был самым важным центром суфизма и средоточием теологии, права, философии и литературы. Выбрав жизнь, заключенную в постоянном духовном поиске, Аттар стал аскетом и подверг себя тяжелым лишениям. За это он получил благословение, обрел высокий духовный опыт и научился входить в состояние экстаза; слава о нем распространилась повсюду.
В сборник вошли лучшие образцы вавилоно-ассирийской словесности: знаменитый "Эпос о Гильгамеше", сказание об Атрахасисе, эпическая поэма о Нергале и Эрешкигаль и другие поэмы. "Диалог двух влюбленных", "Разговор господина с рабом", "Вавилонская теодицея", "Сказка о ниппурском бедняке", заклинания-молитвы, заговоры, анналы, надписи, реляции ассирийских царей.
В сборнике представлены образцы распространенных на средневековом Арабском Востоке анонимных повестей и новелл, входящих в широко известный цикл «1001 ночь». Все включенные в сборник произведения переводятся не по каноническому тексту цикла, а по рукописным вариантам, имевшим хождение на Востоке.