Весна войны - [2]

Боевой дрон – это не только бронированный корпус и система вооружения. Главное, что делает его по-настоящему опасным, – искусственный мозг.

Если с броней и оружием у новых текконов принципиальных отличий от первой модификации не было, то с интеллектом имелись проблемы. Создавать носители и наполнять их тем, что в итоге станет подобием разума, радикалы не могли. Приходилось выкручиваться, используя заменители.

Источник заменителей был один: блоки интеллекта, извлекаемые из машин, обнаруженных в хроноизолированном гараже службы управления крупным жилым массивом. Естественно, никакой боевой техники там не было, что добавляло проблем: переделка мирных устройств в оружие – задача непростая, а если речь идет об искусственном мозге, то сложность ее возрастает многократно.

Когда-то, очень давно, Шестой управлял мусоросборником. День за днем он выезжал из гаража и двигался по заданному маршруту: от здания к зданию, и так до самого финиша, где располагался сброс в перерабатывающий тинарий.

А затем его извлекли из привычного вместилища, и он обнаружил себя в машине, похожей на огромного морского ската оранжевого цвета. У нее не имелось колес, зато были пассивный гравитационный движитель, спаренное скорострельное кинетическое орудие и плазменная установка. Вместо простейшей зрительной системы появилась куда более сложная, дополненная другими органами чувств. Сенсоры позволяли заметить мышь в ее норе или засечь движение металлического предмета на горизонте.

Он не был приспособлен для управления столь сложными системами. Имеющийся потенциал развития требовал времени на хотя бы скромное освоение. От всех этих новшеств у Шестого случилось то, что наладчики блоков интеллекта называли «электронной истерикой». Длилась она девять дней, лишь после этого он начал реагировать на простейшие команды, обучаясь обращению с новым телом.

Его долго не выпускали из ангара, затем началась стадия полевых испытаний. В их ходе он дважды терял контроль над телом, и оранжевая окраска пришлась очень кстати: беспилотникам проще было его засекать оптическими системами в случае помех от залежей древнего металла. Затем кто-то из радикалов придумал оснащать дронов радиомаяками, работающими независимо от интеллекта, и поиск упростился.

Но кричащую окраску оставили.

На всякий случай.

Полевые испытания закончились тем, что он пятнадцать дней подряд не терял контроль над машиной. Командование решило, что этого вполне достаточно и пора испытать Шестого в серьезном деле.

Этот форт церковного воинства был выбран для его дебюта. Деревянное сооружение в форме квадрата с крошечными башенками по углам. Всего-то и надо: обстрелять из кинетических орудий, подлететь поближе, выпустить заряд плазмы на максимальном рассеивании, а после всего этого уничтожить разбегающихся защитников.

Ничуть не сложнее виртуального тренажера. Даже кое в чем проще: у воинов церкви нет оружия, способного с высокой эффективностью поражать быстролетящие бронированные цели, к тому же способные вести обстрел с дистанции в несколько километров.

* * *

Тиленар далеко обогнал Мейса и уже почти скрылся за изгибом оврага с крутыми склонами, почти по самому низу которого тянулась патрульная тропа. Но проклятая машина оказалась куда быстрее: начала обстрел, едва показавшись над гребнем. И все внимание при этом уделила молодому воину, проигнорировав спешившегося калеку.

Перед глазами брызнула кровь, мир закружился, в поле зрения все начало расплываться, и когда Тиленар нечеловеческим усилием сфокусировал взгляд, то прямо перед носом увидел оторванную ногу в хорошо знакомом сапоге.

Щегольская серебряная шпора, трудно не узнать.

Это его сапог.

Больно не было. Сильно тошнило и переполняло злостью. Обернувшись, он увидел, что оранжевая машина зависла напротив входа в нору на склоне, куда перед этим спрятался Мейс.

– Ну же! – заорал Тиленар. – Давай! Она сейчас тебя сожжет!

В следующий миг овраг заволокло огнем, дымом и комьями разлетающейся земли с глиной. Сорок два бочонка с нитроглицерином, закопанных в склоне, взорвались последним приветом от пожертвовавшего собой калеки, выплеснув в передний бронелист оранжевого монстра всю скрытую в них огненную ярость.

Вообще-то бочонков должно было быть сорок три, но один из них не довезли.

Очень коварное вещество. Жаль погибшего возничего. Хорошо, что транспортировали их в одиночку.

Машину древних отбросило, она срезала край гребня на противоположном склоне оврага и исчезла из поля зрения Тиленара.

Облегченно откинувшись на спину, он, уже угасая от потери крови, улыбнулся.

Они сделали это. Погибли, но сделали.

Молодой воин не видел, как оранжевая машина, пропахав борозду в только-только начавшей зеленеть степи, неуверенно приподнялась, зависла, провела экспресс-тест состояния систем, скинула по защищенному каналу связи отчет о повреждениях и отправилась добивать последнего защитника форта.

Шестой не был воином. Он не сумел вовремя заметить ловушку церковников. Но его броня и системы были созданы для войны, и пусть он получил повреждения – это не поставило крест на его боеспособности. Он выполнит миссию и вернется на базу для ремонта.