Весна с отколотым углом - [24]
БЕАТРИС (Поллюция)
Дядя Роландо сказал, что этот город совсем хреновый, а воздух такой, как будто у машин поллюция. Я ничего не спросила, чтобы он не считал меня дурой, но поняла не все слова. Потом я посмотрела в словаре и нашла слово «хрен», но «хреновый» там нету. Когда я пошла в воскресенье к дедушке, я его спросила, а он засмеялся и сказал: «Дядя Роландо имеет в виду, что здесь невозможно жить». Это я очень хорошо понимаю, потому что Грасиела иногда, то есть каждый день, говорит мне: «Ты уж меня прости, Беатрис, с тобой просто жить невозможно!» Как раз в то воскресенье вечером она так сказала, хотя целых три раза повторила «ты уж прости», и я спокойно ответила: «Значит, я совсем хреновая?» Ей это понравилось, а может — не очень, но наказывать меня она не стала — вот что важно. Другое слово, «поллюция», гораздо труднее. В словаре оно есть. Там написано: «Поллюция: извержение семени». Что такое «извержение», и что такое «семя»? Я посмотрела «извержение» — это «излияние жидкости», значит — когда льется жидкость. Посмотрела «семя», там много всякого, а про жидкость — такое: «жидкость, которая служит для оплодотворения». Получается, дядя Роландо сказал, что в этом городе нельзя жить, потому что машины извергают оплодотворительское семя. Я опять ничего не поняла и потом рассказала Росите, моей подруге, как это все трудно и что написано в словарях. Она сказала: «Кажется, «семя» — слово неприличное, и «оплодотворение» тоже, но я сама их не знаю» — и обещала спросить свою кузину Сандру, потому что она старше нас и у них уже проходят про неприличное. В четверг Росита ко мне пришла, важная такая, она всегда морщит лоб, когда у нее секреты, а Грасиела была дома, и она долго ждала, пока Грасиела пойдет на кухню жарить шницель, терпела, а потом сказала: «Сандра говорит, семя бывает у взрослых, у детей его нет», а я сказала: «Значит, и у нас его пока нету», а она сказала: «Дура, нету и не будет, оно бывает только у мужчин, у старых, как мой папа или твой, который в тюрьме, а у девочек совсем нет, хоть бы они бабушки стали». Я удивилась, а она говорит: «Сандра сказала, мы все делаемся из этого семени, потому что в нем живут такие зверюшки, сперматозои, и как раз у нее вчера проходили, как это слово пишется». Потом Росита ушла, а я стала думать и подумала, что дядя Роландо не может тут жить из-за сперматозоев. В воскресенье я пошла к дедушке, он всегда все понимает и помогает мне, хотя и не очень, и я его спросила: «Значит, дядя Роландо не может тут жить, потому что у машин сперматозои?», а дедушка стал смеяться, чуть не задохся, я ему принесла воды, он был прямо синий, и я испугалась, что он упадет, и никого нету, я одна. Хорошо, он отдышался, хотя, правда, кашлял долго, и сказал мне, что дядя Роландо имел в виду загрязнение альмосферы. Я опять сидела как дура, и дедушка объяснил, что альмосфера — это воздух. Фабрики и машины напускают дыму в воздух, который называется альмосфера, и дядя Роландо сравнил это с поллюцией, семя тут ни при чем, а такой альмосферой дышать нельзя, но, если совсем не дышать, умрешь, так что приходится вдыхать всякую мерзость. Я сказала дедушке, что папе, значит, лучше, потому что там нет фабрик и машин почти нет, у политических семьи бедные, они машин не покупают. А дедушка сказал: «И то правда! Во всем надо находить хорошую сторону», и я его поцеловала, а он меня погладил по щеке, и я побежала искать Роситу, а ее мама была дома, маму зовут Асунсьон, как столицу в Парагвае, и мы ждали, терпели, пока ее мама не пошла поливать цветы, и я наморщила лоб и сказала: «Дура твоя Сандра, хуже нас с тобой, потому что я все узнала, и мы делаемся совсем не из семечек, а из альмосферы».
Второй том впервые познакомит читателя с повестями "Юный Владетель" выдающегося гватемальского писателя Мигеля Анхеля Астуриаса, "Дом над Сантьяго" кубинца Хосе Солера Пуига и др., а также даст возможность снова встретиться с такими всемирно известными, как Габриэль Гарсиа Маркес, Марио Варгас Льоса, Карлос Фуэнтес и др.
Проза крупнейшего уругвайского писателя уже не раз издавалась в нашей стране. В том "Избранного" входят три романа: "Спасибо за огонек", "Передышка", "Весна с отколотым углом" (два последних переводятся на русский язык впервые) — и рассказы. Творчество Марио Бенедетти отличают глубокий реализм, острая социально-нравственная проблематика и оригинальная манера построения сюжета, позволяющая полнее раскрывать внутренний мир его героев.
Проза крупнейшего уругвайского писателя уже не раз издавалась в нашей стране. В том "Избранного" входят три романа: "Спасибо за огонек", "Передышка", "Весна с отколотым углом" (два последних переводятся на русский язык впервые) — и рассказы. Творчество Марио Бенедетти отличают глубокий реализм, острая социально-нравственная проблематика и оригинальная манера построения сюжета, позволяющая полнее раскрывать внутренний мир его героев.
Проза крупнейшего уругвайского писателя уже не раз издавалась в нашей стране. В том "Избранного" входят три романа: "Спасибо за огонек", "Передышка", "Весна с отколотым углом" (два последних переводятся на русский язык впервые) — и рассказы. Творчество Марио Бенедетти отличают глубокий реализм, острая социально-нравственная проблематика и оригинальная манера построения сюжета, позволяющая полнее раскрывать внутренний мир его героев.
Проза крупнейшего уругвайского писателя уже не раз издавалась в нашей стране. В том "Избранного" входят три романа: "Спасибо за огонек", "Передышка", "Весна с отколотым углом" (два последних переводятся на русский язык впервые) - и рассказы. Творчество Марио Бенедетти отличают глубокий реализм, острая социально-нравственная проблематика и оригинальная манера построения сюжета, позволяющая полнее раскрывать внутренний мир его героев.Содержание:В. Земсков. Неокончательное слово Марио БенедеттиПередышкаСпасибо за огонекВесна с отколотым угломРассказы.
Роман «Конец века в Бухаресте» румынского писателя и общественного деятеля Иона Марина Садовяну (1893—1964), мастера социально-психологической прозы, повествует о жизни румынского общества в последнем десятилетии XIX века.
Начинается прозаическая книга поэта Вадима Сикорского повестью «Фигура» — произведением оригинальным, драматически напряженным, правдивым. Главная мысль романа «Швейцарец» — невозможность герметически замкнутого счастья. Цикл рассказов отличается острой сюжетностью и в то же время глубокой поэтичностью. Опыт и глаз поэта чувствуются здесь и в эмоциональной приподнятости тона, и в точности наблюдений.
В книгу включены две повести — «Горы высокие...» никарагуанского автора Омара Кабесаса и «День из ее жизни» сальвадорского писателя Манлио Аргеты. Обе повести посвящены освободительной борьбе народов Центральной Америки против сил империализма и реакции. Живым и красочным языком авторы рисуют впечатляющие образы борцов за правое дело свободы. Книга предназначается для широкого круга читателей.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эти дневники раскрывают сложный внутренний мир двадцатилетнего талантливого студента одного из азербайджанских государственных вузов, который, выиграв стипендию от госдепартамента США, получает возможность проучиться в американском колледже. После первого семестра он замечает, что учёба в Америке меняет его взгляды на мир, его отношение к своей стране и её людям. Теперь, вкусив красивую жизнь стипендиата и став новым человеком, он должен сделать выбор, от которого зависит его будущее.
Писатель Дмитрий Быков демонстрирует итоги своего нового литературного эксперимента, жертвой которого на этот раз становится повесть «Голубая чашка» Аркадия Гайдара. Дмитрий Быков дал в сторону, конечно, от колеи. Впрочем, жертва не должна быть в обиде. Скорее, могла бы быть даже благодарна: сделано с душой. И только для читателей «Русского пионера». Автору этих строк всегда нравился рассказ Гайдара «Голубая чашка», но ему было ужасно интересно узнать, что происходит в тот августовский день, когда герой рассказа с шестилетней дочерью Светланой отправился из дома куда глаза глядят.