Весь в отца - [9]
— Ну и что ж! Я же вырезаю! — визгливо залилась Нюра Головина. — Да, да! Делаю вырезки из журналов для нашей стенгазеты.
— Так у тебя газета! Это же интереснейшее дело! — рассердился Бугров. — А мы с Игорем за что отвечаем? За что, ну скажи?! Мы целый год говорим нашему председателю совета отряда: «Дай нам что-нибудь посерьёзнее, поинтереснее, а он всё отмахивается: «Ладно, ребята! Не бузите! Делайте! Давайте!» Твердит всё одно и то же, как треснутая пластинка для проигрывателя. А мы выросли. У нас в голове за два года ума прибавилось. Неинтересно нам всякой ерундой заниматься. Понятно вам?
Наступила томительная пауза.
Когда старшая пионервожатая вошла в комнату, она застала такую картину: председатель, обхватив голову руками и потупив взор, угрюмо хмурил брови, стараясь придумать какое-нибудь решение.
На лице знаменосца выражалось крайнее удивление. Поднятый кулак так и не упал на стол, повиснув в воздухе. Остальные члены совета растерянно смотрели в разные стороны. Это была немая сцена.
И только редактор стенгазеты Нюра Головина лихорадочно ёрзала на стуле. Нетерпеливым движением она поправляла назойливо сползавшие на кончик носа очки и никак не могла начать фельетон под названием «КТО ВИНОВАТ?».
Ремешок
В воскресный день с самого утра на школьном катке толпились ребята. Безветренная, тихая погода и лёгкий морозец радовали всех. В самом деле, чего же лучшего можно желать для конькобежного соревнования! К двум часам дня оно уже подходило к концу. Осталась только последняя дистанция — пятьсот метров.
Ясно определились два лидера: Коля Сизов из шестого «в» и Витя Баландин, учившийся в шестом «а». По сумме очков у обоих были равные результаты. Теперь всё решала пятисотметровка.
Болельщики горячо обсуждали успехи и неудачи своих друзей-одноклассников. Кое-где споры приняли настолько бурный характер, что ребят пришлось разнимать. Друг Баландина Мишка кипятился и кричал больше других: «Баландин всё равно обойдёт! Обойдёт! Ура! Да здравствует Баландин!»
В шести забегах на пятьсот метров участвовало двенадцать бегунов. Волей жребия лидеры состязания Коля Сизов и Витя Баландин были разлучены. Сизову достался восьмой номер, он должен был бежать в четвёртом забеге, Баландину — номер два, первый забег.
Когда Баландин вышел на старт, наступила полная тишина. Лидер был почти на полголовы выше своего напарника. Как у заправского бегуна-скорохода, чёрные рейтузы и серый свитер плотно облегали его крепкую фигуру. Без шлема, с непокрытой головой, он озорно и бойко оглядывал столпившихся у старта ребят и всем своим гордым и победоносным видом как бы говорил: «Вот я вам сейчас покажу, как надо бегать!»
Он был уверен в себе. Пятисотметровка — это его, как говорят спортсмены, коронная дистанция. Правда, за последние дни на тренировках Коля Сизов показывал прекрасное время, но ведь он, Баландин, сильнее, выносливее, он находится сейчас в очень хорошей спортивной форме и надеется ещё сбросить одну-две секунды. Нет, Сизов ему не соперник!
— На старт! — крикнул преподаватель физкультуры Семён Антонович. — Внимание! Марш!
Баландин пробежал два-три метра без скольжения и, набрав скорость, пошёл своим обычным, сильным, размашистым шагом, ежесекундно убыстряя темп.
Мишка, бесцеремонно растолкав ребят, пролез вперёд и, сложив руки рупором, начал оглушительно и надрывно кричать:
— Витя! Дава-а-ай! Крой!
Он орал так во время почти всего забега и поминутно в волнении сплёвывал на лёд.
Но Баландин, кажется, не нуждался в поддержке преданного болельщика. Он превосходно бежал и только на перебежках как-то мял шаг, раскачивался, терял темп, становился мешковатым и грузным.
— Тяжёл Баландин на поворотах, — заметил авторитетно один из болельщиков.
— Скребёт по льду! — поддержал другой. — Зазнался, чемпион!
— Это кто там лепечет, а? — угрожающе нахмурился Мишка. — Да знаете ли вы, мокрые курицы, что вам и во сне не приснится так бегать!
Критики, зная горячий нрав Мишки, благоразумно промолчали.
Баландин пришёл к финишу первым, показав отличное время: пятьдесят восемь и три десятых секунды. Его поздравляли друзья. Ему долго аплодировали. Присутствовавший в полном составе шестой «а» класс принялся качать своего чемпиона.
Время следующих забегов было ниже показанного Баландиным, и теперь все с нетерпением ждали выступления Коли Сизова.
Он появился в этой школе всего месяц назад, приехав с матерью откуда-то из Сибири, и потому ещё не успел приобрести здесь друзей. Большинство ребят услышало о нём впервые только сегодня, когда он с таким успехом выступил на состязаниях, угрожая побить рекорды их признанного чемпиона.
Коля Сизов был мал ростом, худощав, тих и очень застенчив. Учился он хорошо. Его немногословные, неторопливые, но прямые и точные ответы на уроках освещали всегда самую суть вопроса и вызывали неизменно одобрение учителей. От этого Коля ещё больше смущался, краснел, старался не глядеть на товарищей и поднимал взгляд своих серых спокойных глаз только тогда, когда чувствовал, что на него уже никто не обращает внимания.
Вот и сейчас, не в пример Баландину, который самоуверенно похвалялся успехами перед ребятами, Коля Сизов скромно сидел на скамеечке, ожидая забега. Он постукивал по льду старенькими, большими и неуклюжими «бегашами», словно пробовал их прочность, и задумчиво вертел в руках оборванный ремешок.
