Весь Хайнлайн. Достаточно времени для любви - [4]

«Генетически» мы обязаны старейшему и косвенно, и непосредственно. Косвенный долг наш заключается в том, что миграция сортирует, проводит отбор, как по Дарвину. Это верно даже тогда, когда перемещение производится насильственно (как было в двадцать четвертом и двадцать пятом столетиях), только в этом случае отбор производился уже на новой планете. Там, на неосвоенных просторах, слабаки и неудачники вымерли, выжили лишь крепкие. Даже те, кто уезжает по собственной воле, все равно подвергаются подобному отбору. Семейства Говарда прошли его три раза.

Прямой генетический долг доказать еще проще, воспользовавшись одной только арифметикой. Если вы обитаете где угодно, кроме Старого отечества Древней Земли — а в этом трудно сомневаться, учитывая жалкое состояние ее «прекрасных зеленых холмов», — и можете назвать среди своих предков кого-нибудь из членов Семей Говарда — это может сделать почти любой, — значит, скорее всего, род наш восходит к старейшине.

По официальным данным эта вероятность достигает 87,3 %. Конечно же, среди ваших предков числятся и другие члены Семейств Говарда, родившиеся в двадцатом столетии. Но я веду речь лишь о Вудро Уилсоне Смите, о старейшине. Ко времени кризиса 2136 года почти десятая часть молодого поколения Семей Говарда «законным» образом вела свой род от старейшины, то есть родственные связи были отражены в анналах Семей и биологически подтверждены известными в те времена методами.

Сейчас, как я уже сказал, сия вероятность близка к 87,3 %; но, если этот родич принадлежит к одному из недавних поколений, вероятность возрастает до 100 %.

Будучи статистиком, я имею причины предполагать (опираясь на результаты компьютерного анализа групп крови, волос, цвета глаз, формы зубов, типов энзимов и прочих характеристик, доступных для генетического обобщения, а это весьма веские аргументы): старейшина породил множество потомков, не занесенных в официальные списки, как внутри Семей, так и за их пределами.

Иначе говоря, бесстыжий старый козел засеял своим семенем весь этот уголок Галактики.

Возьмем хотя бы годы Исхода, после того как он украл «Нью Фронтирс», долгие годы старейшина не был женат, и в корабельных журналах и мемуарах того времени встречаются намеки, что он, как говорили древние, был «мизогинистом» — иначе говоря, женоненавистником.

Возможно. Но биостатистические записи в отличие от генеалогических свидетельствуют о том, что он вовсе не был неприступным. Анализировавший этот вопрос компьютер даже предложил мне пари, утверждая, что за это время наш герой породил более сотни потомков. (Я отказался: этот компьютер постоянно обыгрывает меня в шахматы, даже уступая ладью.) Учитывая почти патологическое стремление к долголетию в те времена, распространившееся среди Семей, я не находку в этом ничего удивительного. И старейший мужчина, сохранивший свои способности — а так оно и было, — подвергался многочисленным искушениям, женщины стремились родить отпрыска от производителя, доказавшего свое «превосходство». В Семействах Говарда уважали только этот критерий. Можно предположить, что брачные узы при этом во внимание не принимали; члены Семейств женились ради удобства — по воле покойного Айры, — и браки редко были неожиданными. Удивляет другое: как мало производительниц сумели воспользоваться его услугами, ведь хотели-то многие тысячи. Но он не всегда был человеком отзывчивым.

Когда сегодня я встречаю человека со светло-рыжей шевелюрой, крупным носом, обезоруживающей открытой улыбкой и жестким взглядом серо-зеленоватых глаз, я всегда начинаю прикидывать, когда старейшина бывал в здешних краях. Если незнакомец приближается ко мне, я всегда инстинктивно хватаюсь за кошелек. А если пытается заговорить — сразу напоминаю себе, что заключать с ним пари и что-либо обещать ему нельзя.

Но как случилось, что старейшина, принадлежавший всего лишь к третьему поколению Семейств Говарда, ухитрился прожить свои первые триста лет без искусственного омоложения?

Конечно, возможна мутация — но слово это обозначает лишь то, что мы ничего не знаем. Но во время очередных реювенализаций мы кое-что узнали о его внутренних органах. У старейшины необыкновенно большое сердце, которое бьется чрезвычайно медленно. У него двадцать восемь зубов, не подверженных кариесу, и явный иммунитет ко всем инфекциям. Операциям он не подвергался — за исключением необходимых при реювенализаций и заживлении ран. Чрезвычайно быстрые рефлексы, но всегда проявляющиеся осмысленно, так что даже приходится усомниться в возможности использования здесь слова «рефлекс». Зрение его никогда не требовало коррекции — ни дальнозоркости, ни близорукости. Слух усваивает частоты необыкновенно низкие и высокие и удивительно остер во всем диапазоне. Может различать индиговый цвет. Родился без крайней плоти, без червеобразного отростка, а также, вполне очевидно, — без совести.

Я рад, что имею такого предка.

Джастин Фут 45-й,

главный архивариус Фонда Говарда.

ПРЕДИСЛОВИЕ К ИСПРАВЛЕННОМУ ИЗДАНИЮ

Приложение к настоящему сокращенному популярному изданию печатается отдельно, дабы здесь можно было наиболее подробно изложить описание жизни старейшего после того, как он оставил Секундус, и вплоть до его исчезновения. Крайне недостоверное и совершенно невероятное повествование о последних событиях его жизни печатается по настоянию первого издателя настоящих мемуаров, но его не следует принимать всерьез.